Точка плавления (ЛП) - Мидер Кейт. Страница 10

— Давай же, — Гейдж вытащил Джейкоба на середину танцпола. Он не знал другого способа, как сорвать девственность с задницы Джейкоба, кроме как начать двигаться и, что более важно, представить новичка в лучшем свете. Какому-то мелкому любителю потрахаться потребовалось двадцать секунд, чтобы подкатить.

— Кто твой друг? — услышал Гейдж на ухо.

Гейдж повернулся и обнаружил Тоби Мейсона, парня, с которым он как-то веселился в своей жизни до Брейди. Тоби держал свой магазин “Холлистер” и сегодня выглядел весьма пригодным для съема в футболке, которая подчеркивала его грудь и выставляла на показ впечатляющие бицепсы.

— Это Джейкоб. Он новичок во всем этом.

Глаза Тоби зажглись и Гейдж мысленно хлопнул себя по лбу. Любитель.

— Насколько новичок?

Он повернулся к Джейкобу спиной, чтобы разговаривать потише.

— Настолько новичок, что ты в пролете. Его необходимо развернуть аккуратно, так что тащи свою маленькую миленькую тушку подальше и иди развращай кого-нибудь другого.

— Я могу быть нежным, — возразил Тоби, бросив похотливую усмешку через плечо Гейджа. Он действительно был невероятно горячим и если Гейдж не был бы настолько зациклен на одном капризном шефе, то был бы не прочь погрузить свой фитиль в эту скважину снова. — Только на прошлой неделе, был этот великолепный рыжий...

Гейдж перестал слушать Тоби, сканируя местность на лучшее место для распаковки девственности. К несчастью, все малыши были тоньше печенья. Фланелевые придурки в стиле ламберсексуал[2]? Идите рубите дрова в другом месте. Серферы стройняшки с пустыми улыбками? Пусть бедра этих ребят поработают над теми, кому это интересно.

Он продолжил свое исследование. “Идем дальше… забудь об этом… не в этой жизни…” Неожиданное изображение рядом с баром резко выделилось в его обзоре. Не может этого быть.

Обернувшись, он обнаружил, что Джейкоб танцует какой-то странный танец с парой кожаных фриков. Своего рода прогресс. Гейдж прошипел Тоби:

— Приглядывай за ним и держи свои смазанные ручонки при себе.

Услышав в ответ похотливое “о, да” от Тоби, Гейдж направился через толпу ко входу и к единственному мужчине, которого не ожидал увидеть.

— Привет, — сказал он Брейди, который настороженно оглядывался вокруг и не страдал от нехватки внимания. От собственнических мыслей у Гейджа потеплело в груди. “Прочь, сучки, он мой”.

— И тебе привет.

Рука Брейди была на перевязи, а толпа слишком тесной, поэтому его толкали в спину. В защитном жесте, положив руку ему на спину, Гейдж завел мужчину за столб, убрав с пути этих безумцев.

Брейди вглядывался в его лицо, может ища подтверждение, что он правильно поступил, заявившись так неожиданно. Проявив инициативу, его губы разомкнулись, между ними промелькнул розовый кончик языка, и Гейдж даже под присягой не смог бы сказать, кто пошевелился первым, но их рты обрушились друг на друга. Языки и губы сражались за контроль. Руки Гейджа переместились на задницу Брейди, пока он целовал его так, словно прошел месяц с тех пор, как они виделись, а не всего лишь время с сегодняшнего полудня. Было ощущение, что за последние восемь часов промелькнуло миллион жизней, и раз уж Гейдж не мог поделиться этим на словах, то хотел поделиться этим другим способом.

“Я скучал по тебе. Ты нужен мне. Ты все, о чем я могу думать”.

Гейдж прервал поцелуй, пытаясь в этой суматохе мыслей обрести голос. Но испытываемое им отчаяние, должно быть отразилось на лице. Брейди обнял его своей большой рукой за шею и провел большим пальцем по чувственной линии вдоль челюсти.

— Что-то случилось? — на его лице снова появился этот мрачный взгляд, словно у ворчащего Лиама Нисона, когда тот угрожал тем похитителями, используя свой “особый набор навыков”[3]. Так горячо. А Гейдж, ноющий о своих проблемах, мог только перенаправить ситуацию от “веселье на подходе” до “никакого члена в ближайшее время”.

— Нет, если не считать того момента, что я погружался в приятный сон этим утром, когда получил звонок о том, что один гребаный идиот упал со своего байка, потому что, очевидно, у него внимательность, как у белки. А потом ублюдок еще имел наглость обвинять меня, хотя меня там даже не было!

— Мой член знает, кто тут виноват, — пробормотал Брейди.

Гейдж рассмеялся.

— А ты, Шеф, становишься все забавнее. Хочешь выпить? Потанцевать?

Смущенная улыбка исказила его суровые черты.

— Только тебя, Золотце.

Ух ты. То, как он сказал это, было похоже на пробежавший по яйцам Гейджа язычок.

— Это говорит Брейди Смит или ужасно сильнодействующие лекарства?

Брейди нахмурился.

— Я не ожидаю многого, Гейдж. Знаю, что не имею права, после того, как я водил тебя за нос, но черт, — он положил руку на быстро бьющееся сердце Гейджа и покачал головой, словно не мог поверить, что признается в чем-то. — Я намного больше радуюсь жизни, когда ты рядом, а это должно что-то значить.

— Это ты-то радуешься жизни?

Смех Брейди прокатился по Гейджу, словно жар через вентиляцию крыши.

— Да, я.

— А что о проблемах с прикосновениями? — Несмотря на сегодняшнее утреннее веселье в душе, ему надо было знать, — не под кайфом, согласится ли Брейди на методы Гейджа, целиков включающие в себя прикосновения.

— У меня есть некоторые… проблемы с контролем, — от усмешки Гейджа, Брейди закатил глаза. — Да, я знаю. Если я главный, то я решаю, что ты можешь сделать со мной. Что ты можешь трогать. И на что смотреть.

Как его шрамы, предположил Гейдж. Может что-то еще.

Брейди нахмурился.

— Гейдж, такие парни, как ты, не бегают за такими, как я. Когда мы раньше были вместе, я чувствовал себя так, словно был для тебя хорошим делом на этот месяц.

В Гейдже вспыхнул гнев.

— Уже поздно и ты навеселе от огромной дозы, принятой за день, так что я сделаю вид, будто ты не оскорбил нас обоих этим утверждением. Жалость не возбуждает меня. Я посылаю парней, которые заводят меня и давят на кнопки, а ты, Брейди Смит, давишь на все мои кнопки. Единственное хорошее дело, которое я буду делать этой ночью, касается ангелов.

— Ангелов?

— Разве ты не слышал? Каждый раз, когда я заставляю тебя кончать, ангел получает крылья.

На секунду Брейди опустил свой затуманенный взгляд на рот Гейджа.

— Нам действительно пора уходить. Прямо сейчас.

Гейдж вздохнул.

— Ну, в нормальных обстоятельствах, я был бы целиком за эту эту идею, но я что-то вроде няни для своего коллеги, пока он пытается выяснить, достаточно ли он гей, чтобы распечатать свою Д-карту, — супермилое недоумение отразилось на лице Брейди. — Долгая история. Но ты здесь и я знаю, что ты ненавидишь клубы, так что то, что ты пришел сюда, чтобы увидеть меня согревает мое холодное, циничное сердце.

— В твоем теле нет ни одной циничной косточки, Гейдж.

Это была правда, подумал он. Цинизм удерживал людей от попыток. А, черт побери, разве он не пытался все это время?

— Ладно, циничных косточек нет, но… — он потерся бедрами о Брейди, давая тому понять, что другая твердая как кость часть тела, требовала внимания. И что у нас тут? Такая же точно твердая эрекция Брейди, вызвала дрожь в яйцах Гейджа, а от очередного грязного движения из горла большого шефа вырвалось “черт”. То, как смягчилось выражение его лица, вернуло в воспоминания Гейджа сексуальные моменты этого утра. Вид того, как широко распахнулись глаза Брейди в том душе, как он покраснел, а его рот расслабился, когда Гейдж выжал из него все до последней капли, стоил всех разочарований прошлых трех месяцев.

Собственное “чччерт” в груди Гейджа сказало ему, что обыденным все может быть с кем угодно, но не с парнем, который скрутил его как крендель и у которого внутри больше шрамов, чем снаружи. Ему придется хорошенько постараться.

— Расскажи мне о своей татуировке под грудью. О змее.

Брейди насупился.

— Иисусе. Сейчас?

— Не Иисус, просто Гейдж.