Флиртуя с огнем (ЛП) - Мидер Кейт. Страница 72

Но Кинси не могла забрать Люка от его семьи.

― Я ценю то, что ты проделал весь этот путь… ― при виде промелькнувшей на его лице боли, Кинси подумала было дать задний ход, но не было безопасного решения, которое оставило бы их обоих счастливыми. ― Что ты даже на мгновение задумался о переезде сюда, чтобы быть со мной, но отношений между нами недостаточно, чтобы оправдать такое радикальное решение.

Он вскочил со стула.

― Я знаю, что ты ненавидишь проигрывать, Кинси, но никогда не думал, что когда-нибудь увижу, как ты ненавидишь побеждать. Неужели я потерял у тебя очки, скомпрометировав себя появлением здесь? Потому что решил не придерживаться твоей идеальной версии мужественности?

― Нет Люк, дело не в этом. То, что ты подумал о том, чтобы сделать это ради меня, ужасно льстит, ― она съежилась от того, насколько лживо прозвучали эти слова. Все было неправильно.

― Ужасно льстит, ― повторил он голосом, лишенным эмоций. ― В мои намерения не входило делать это комплиментом, сладкая. Я собирался высказать тебе всю правду, чтобы мы могли начать нашу жизнь вместе. Я люблю тебя и знаю, что ты чувствуешь то… ― когда он затих, на его лице постепенно начало проступать осознание. Она с ужасом смотрела, куда сворачивали его мысли.

― Скажи это, ― прорычал он.

― Люк…

― Скажи. Это.

Кинси не сделала вид, что неправильно поняла его, и поднялась, потому что он заслужил услышать все напрямую.

― Ты мне не безразличен, Люк. Я желаю тебе только самого лучшего, но… ― пусть бог не сразит ее молнией, ― я не люблю тебя.

Он несколько раз моргнул и с каждым разом свет в этих великолепных голубых глазах тускнел, затемнялся. Умирал. Между ними наступил момент, когда они будто снова стали незнакомцами, словно наглухо закрылась дверь.

― Проклятье, можно было подумать, что за годы работы у меня разовьются инстинкты получше, ― медленно он потер рот. ― Неужели я действительно все понял настолько неправильно?

В этот момент Кинси ненавидела сама себя. Список причин этого был бесконечен, но наверху была та, что она заставила его сомневаться в инстинктах, которым он обычно безоговорочно доверял, защищая свое тело и семью. Ей хотелось закричать, что он прав. Этот удивительный мужчина, стоящий перед ней, был настолько прав, что она едва могла пошевелиться от потребности в нем. Она хотела сказать ему, что любила то, как он подошел к этой проблеме между ними и решил ее с помощью своего ума, а не с помощью кулаков. Но опасалась за его сердце, этот огромный пульсирующий орган в его груди, которому была нужна забота и любовь.

Дэмпси заботились. Дэмпси любили.

Если она украдет у них Люка. это высушит его сердце как изюм. Ее может оказаться недостаточно для него. Для Дэвида оказалось. И хоть она и не сомневалась, что Люк подойдет ее жизни, как идеально сидящая перчатка, а все, кого она знает, полюбят его так же сильно, как она, между ними всегда будет ноющая нить напряженности, граничащая с чувством обиды.

Я бросил их ради тебя. Теперь докажи мне, что я не совершил самую большую ошибку в жизни.

Она просто не могла жить с таким давлением.

― Мне очень жаль, Люк, ― сказала Кинси, хотя ее сердце разрывалось на миллион кричащих кусочков. ― Я… я надеюсь, мы может быть друзьями.

Люк сделал шаг к ней. Совсем не по-дружески.

Затем еще один.

Борясь со всеми инстинктами, требующими уклониться, упасть, бежать, подобно трусихе, которой она и являлась, Кинси осталась на месте и позволила ему обнять себя за шею сильной, грубой рукой.

В последний раз.

Буря эмоций придала резкости его красивым чертам. Она думала, что знала все способы, которыми могут изъясняться его голубые глаза. Она видела гнев, желание, смех, но не это. Не разбитое сердце.

Люк разглядывал ее лицо, глядя прямо в душу в поисках признаков лжи. Но она закрылась в то время, как внутри часть ее обрушилась и умерла. Его большой палец провел по ее щеке, и Кинси задрожала, потому что нуждалась в его прикосновениях, как утопающая женщина в воздухе. Потому что в любую секунду все могло закончиться.

Внезапно он опустил свой рот на ее и поцеловал.

Нет, это было слишком банальным словом для того, что он сделал. Он опустошил и уничтожил, вложил в это каждую унцию своей страсти. Его рот завладел ее, привел на край чего-то неописуемого, а его сладкий душераздирающий вкус отпечатался во всех ее чувствах. Вытатуировался на ее сердце.

Затем он оторвал свои губы от ее в последний раз.

― Вот почему мы не можем быть друзьями, сладкая, ― выдохнул Люк, каждое слово звучало как удар.

Затем повернулся и вышел из сада, образец мужественности, ее гордый мужчина, до конца. А Кинси благодарила звезды, что он не обернулся. Лучше пусть он никогда не увидит ее разбитой, утирающей первые слезы, пролитые с момента смерти ее матери.

---------------

[1]Röyksopp — дуэт из Тромсё, исполняющий электронную музыку. В него входят два норвежца — Торбьёрн Брундтланд и Свейн Берге. Слово Röyksopp — стилизованная версия слова «røyksopp», в переводе с норвежского — «гриб-дождевик»

[2] Вейл — город и горнолыжный курорт в округе Игл, штат Колорадо, США

[3] Мишен Дистрикт — красивый колоритный район в центре Сан-Франциско с мексиканскими ресторанами и кафе, характерен большим скоплением представителей нетрадиционной ориентации и их атрибутики

Глава 27

Люк изучал расписание рейсов в международном аэропорту Сан-Франциско. Его самолет задерживался на два часа. Конечно же.

На долю секунды он задумался о том, чтобы отправиться к стойке с прокатом. Он слышал, что Тихоокеанское шоссе эпически живописно и идея запрыгнуть в машину и рвануть в Лос-Анджелес (в океан / со скалы) сейчас казалась невероятно привлекательной.

Звучит, как отличный план. Люк был не из тех парней, что любили цветочки и сердечки, но даже он был вынужден признать: то, что он только что сделал, или попытался сделать, было особенным. Он предложил ей все. Свое сердце, свой мир, ― все это принадлежало ей, и вот он здесь, подтвердил свои слова решительными действиями.

Что ж, сюрприз-сюрприз. Очевидно он ни фига не знал о женщинах и в довершение всего она разыграла карту дружбы.

Какого черта он думал, что такая целеустремленная и утонченная женщина, как Кинси, захочет его для чего-то большего, чем пара раз бурного, крышесносного секса? Разве он ничему не научился после полного провала своего брака? Ему явно нечего было предложить, помимо своих покрытых мозолями рук, тела для билбордов и грубых навыков в постели. Материал для интрижки, недостаточно хороший для чего-то стоящего.

Но...

На мгновение, когда он обнимал ее в последний раз, чувствовал, как она дрожала от его прикосновения, Люк подумал, что боги могли бы выделить ему перерыв и поддержать проявленное им мужество. Но нет, боги были слишком заняты, смеясь до слез над ним.

Его телефон зажужжал, Люк вытащил его, надеясь, желая. Но это был всего лишь Уайатт, который звонил второй раз за месяц. Своего рода рекорд.

― Привет.

Как обычно, Уайатт перешел сразу к делу.

― Кинси позвонила Гейджу. Она беспокоилась о тебе.

Приятно знать, что эти двое все еще оставались друзьями.

― Я в последний раз слушаюсь твоих советов, Фокс. Что, женщины любят широкие жесты? Ты пересмотрел фильмов для цыпочек.

Уайатт ответил сопением без признака вины.

― Возвращайся домой, Люк. Малышня хочет позаботиться о тебе.

― Они сейчас рядом с тобой?

― Ловят каждое гребаное слово.

Люк улыбнулся, хоть это и причиняло боль, как гниющий зуб. Он почти видел, как они боролись за место, усердно стараясь держать рот на замке, пока Уайатт разыгрывал представителя их коллективной любви. Боль у груди немного утихла, но прямо сейчас Дэмпси были последними, кого он хотел бы видеть.