Воин Забвения. Гранитный чертог (СИ) - Счастная Елена. Страница 33

– Кметей мы погребём, как нужно. Завтра отправлю деревенских. Честно – не верил, что вельский лагерь вы всёж-таки найдёте. Уж больно долго искали, – он оглядел лицо Млады, наверное, бледное и блестящее от нездоровой испарины, и добавил: – На ночь у меня останьтесь – нечего снова до погоста тащиться. Погода мразевая, пахоту даже пришлось прервать.

И как будто невзначай за вечерей жена Садко, тихая и незаметная, словно тень, поставила перед Младой кружку горячего отвара на малине. Та кивком поблагодарила её и ещё долго грела пальцы о глиняные стенки, пока питьё чуть-чуть не остыло.

Рогл, готовый, видно, от неловкости сжаться до размеров мыши, безмолвно сидел рядом, ёрзая на месте. А Млада под пристальным взглядом старосты размышляла, как быть дальше. Впереди ещё пять дней пути, а силы уходят с такой скоростью, что того и гляди повалишься под куст и больше не встанешь. Без помощи никак не обойтись, ведь нужно, чтобы Рогл обязательно добрался до детинца. Иначе всё псу под хвост.

Млада подняла глаза на Садко. Тот с готовностью выпрямился, посмотрел вопросительно.

- Ты, Садко, отправь весточку князю, - проговорила она, отпив из кружки пахнущий летом отвар. – Напиши, что парни погибли. И что мне… нужна подмога. Пусть вышлет навстречу кметей. Можно даже одного. Пересечёмся с ним на дороге – далеко в лес я теперь уж не пойду.

Староста выслушал, согласно качнул головой.

- Князю я и так писать собирался, раз уж тут такое вышло. Просьбу твою укажу. А теперь идите отдыхать. Парнишка твой, вон, скоро лбом о стол треснется.

Млада возражать не стала.

За ночь жар разжал тиски, а к утру совсем полегчало. Вот только раны лучше выглядеть не стали – почернели ещё больше. Но, удивительное дело, замечать боль Млада уже почти перестала – настолько свыклась. Да и деваться-то особо некуда. Не ко времени себя жалеть и хворать в постели.

Янтарь и снаряжённый для Рогла жеребец Надёжи уже ждали во дворе. Конь, кажется, был рад видеть Младу: тут же ткнулся мордой ей в плечо – поприветствовал. Она сделала знак помятому со сна вельду садиться верхом. Без промедления мальчишка ловко запрыгнул в седло. И тут же выправилась его осанка, появилась даже некая горделивость – парень явно чувствовал себя на своём месте. Он погладил шею коня и что-то тихо ему сказал, а тот спокойно прислушался к словам нового всадника.

Последний раз поблагодарив старосту, выехали, лёгким галопом промчались по деревне, распугивая дворовых собак, и нырнули под полог леса.

Скоро Млада поняла, что удержаться в седле ей будет сложно. Толком сжать колени она не могла, а чтобы приподняться в стременах – и вовсе нужно было приложить столько усилий, сколько не отнял бы путь пешком. Однако верхом, как ни крути – быстрее.

Большую часть времени ехали рысью. Каждое новое утро забираться в седло Младе было всё труднее. К тому же жар вернулся. Её то бросало в дробящий зубы озноб, то словно окунало в кипяток. Раны заживать никак не хотели, даже не затягивались – и продолжали сочиться той же отвратительной чёрной жижей. А порошки, сдерживающие воспаление, закончились.

На третьи сутки пути Млада невольно начала высматривать впереди кметей, которых по просьбе Садко князь должен был отправить навстречу. Но дорога была пустынной – не известно, к добру или худу. А всадники появились только к вечеру четвёртого дня. Тогда было пасмурно, а оттого особенно сумрачно. Сосны, которые перемежались здесь с вязами, недвижимо стояли в плотном влажном и остро пахнущем преющей листвой воздухе. Вот-вот снова грозился зарядить дождь.

Млада смотрела под ноги коня, а в гудящей от снова обхватившего её жара голове было пусто, как в общинном погребе перед летом.

– Это дружинники? – спросил Рогл, выдёргивая её из полузабытья, в котором она находилась со вчерашнего вечера.

Вскинув голову, Млада прищурилась, пытаясь придать чёткость зрению. Нет, это были не кмети. Девять верховых приближались с севера, но одеты были, как любые деревенские. Посконные штаны, кожаные поршни поверх забрызганных грязью онучей и по случаю промозглой погоды, граничащей с заморозками – плотные плащи.

– Нет. Похоже, охотники… – Млада сглотнула противную горькую слюну.

И верно: мужчины были вооружены луками. Кто-то – охотничьими копьями с широкими тяжёлыми наконечниками – на крупного зверя. И неожиданно впереди всех показался сын старосты Ждан. Чуть постарше Рогла, он выглядел сейчас совсем взрослым. Видно, среди ровесников его уважали, а он держал себя соответствующе. Завидев Младу с вельдом, парни зашумели, загомонили, но навстречу не поспешили. Только все, как один, вперили в них неподвижные взгляды.

Кольнуло нехорошее предчувствие. Раз охотники так далеко от деревни, но ещё без добычи, то настроение у них, наверняка, не из лучших. Пока всадники не подъехали ближе, Млада повернулась к вельдчонку и проговорила тихо:

– В случае чего – беги. Доберись до деревни, езжай к старосте Ратибору. Его изба в серёдке, у площади для вече. Меня не жди. Попросишь о помощи, скажешь, что тебе надо в детинец. Если ты и правда хочешь попасть в город.

Млада говорила и сама сомневалась, что в одиночку Рогл решит пойти к князю. Не было ему веры. Дай волю – сбежит, поди, а там и следов не найдёшь. Но почему-то она чувствовала, что предупредить надо.

– Зачем? – недоумённо дёрнул бровями вельд.

– Просто сделай так – и всё.

Охотники поравнялись с ними.

– Вот встреча, так встреча! – Ждан подъехал ближе и остановил коня.

Млада потянула поводья и сделала знак Роглу встать позади неё.

– Я тоже не думала тебя здесь встретить, Ждан.

– Так вот, – сын старосты качнул копьём, – говорят, в наших местах видели тура. С три дня назад. Мы и решили поохотиться. Не встречала? Тура-то?

– Встречала, – кивнула Млада. Парни удивлённо переглянулись. – Только далёко. На юго-западе, у тривичей.

– Гон у них, – вздохнул Ждан. – Вот и носятся. Злые они в это время, но так даже интереснее, – он немного помолчал. – А остальные кмети где?

– Твоё дело каково? Задержались. Скоро нагонят.

Ждан недоверчиво усмехнулся, приподнялся в стременах, заглядывая Младе за спину.

– А это кто?

– Пленник, – Млада скучающе обвела взглядом медленно погружающийся в сумерки лес.

– Это вельд, что ли? – гаркнул кто-то из мужчин. – Вельдский крысёныш?!

– Как хотите его называйте, а я должна мальчишку доставить в детинец. Князю и воеводам. Так что некогда мне с вами досужие разговоры вести. Удачи на охоте.

Млада тронула пятками бока Янтаря, но Ждан, повернув коня, преградил ей дорогу.

– Ты постой, постой, – он снова оглядел Рогла. – Это что же, ты вельда даже не связанным везёшь? Он что, друг тебе?

– Думаю вот с утра, чего у меня свербит в кишках… – прищурилась Млада. – А это, оказывается, я с тобой посоветоваться забыла, как мне пленника везти. Посторонись!

– Э, нет, – сын старосты качнул головой. – Мы разобраться хотим. А то вдруг ты на ночлег с этим выродком у нас в деревне остановишься? А там за вами остальные вельды приедут, чтобы его вызволить. Беду на нас навести хочешь?

– Они ж полдеревни сожгут! – выкрикнул кто-то за его спиной.

– И пленников заберут, а то и перебьют всех! – отозвался другой голос.

– Нечего вельдчонку в нашей стороне делать!

– Верно!

Будто камнями закидали. Ждан слушал товарищей, и от горячей поддержки его губы всё сильнее расплывались в гаденькой ухмылке. Давно, видать, за туром гоняются – притомились уже. Теперь им любую добычу подавай, а вельд – чем не развлечение? И повод оправдаться перед старшими, что зверя изловить такой оравой не сумели.

– Вот что, – внимательно оглядев своё копьё с толстой перекладиной на древке, изрёк Ждан. – Ты вельда нам отдай. Негоже лихо-то привлекать на наш род. Не видели мы кочевников – и видеть не хотим. Нехорошо это.

Будто по его приказу, остальные парни начали медленно заходить с боков, окружая. Кто-то потянулся к луку, кто-то удобнее перехватил копьё или топор.