Тайна Пристройки 3 - Декстер Колин. Страница 29

— Мисс Гибсон подумала, что вы захотите чего-нибудь освежающего. — Она поставила поднос на стол. — Если она вам понадобится, то она у заместителя: внутренний номер телефона 208.

— К нам тут относятся почти как к ВИПам, — прокомментировал Льюис, когда она вышла.

— Ну, тут народ цивилизованный, не так ли? Приятные люди. Большинство из них и мухи не убили бы.

— Вероятно, одна из них это сделала!

— Понимаю, куда гнете, — сказал Морс, дожевывая имбирное печенье.

— Вы не думаете, — сказал Льюис, потягивая кофе, — что все стало слишком сложно, сэр?

— Сложно? Жизнь сложна, Льюис. Не для вас, может быть. Но большинство из нас должны бороться, на пути от завтрака к перерыву на кофе и от перерыва на кофе до…

В дверь постучали, теперь вошла сама мисс Гибсон.

— Я только что видела миссис Вебстер, и она мне сказала, что миссис Бауман все еще не вернулась на рабочее место. Я подумала, что она может быть тут…

Двое детективов переглянулись.

— Разве она не в столовой? — спросил Морс.

— Нет.

— И не в дамском туалете?

— Нет.

— Сколько выходов здесь, мисс Гибсон?

— Только один. В последнее время все озабочены безопасностью…

Но Морс уже надевал пальто. Он поблагодарил секретаря и вместе с Льюисом быстро прошел коридором, который вел к выходу. В вестибюле сидел охранник, мистер Прайер, крепкий человек, бывший тюремный офицер, который поднял широкое интеллигентное лицо от судебной хроники в Дейли Телеграф, когда Морс выстрелил в него залпом вопросов.

— Вы знаете миссис Бауман?

— Так точно, сэр.

— Как давно она ушла?

— Тричетыре минуты назад.

— На машине?

— Так точно, сэр. Красно-коричневое «Метро–1300» с номером…

— Вы знаете номер?

— Не наизусть.

— Налево или направо повернула по Бэнбери-Роуд?

— Отсюда не видно.

— Она была в пальто?

— Так точно, сэр. В черном пальто с меховым воротником. Но она не сменила обувь.

— Что вы имеете в виду?

— Большинство женщин ходят в сапогах в это время, а здесь переобуваются во что-нибудь полегче. Она была в туфлях на высоких каблуках, черных, из черной кожи, я думаю.

На Морса произвела впечатление наблюдательность Прайера. Он спросил, не заметил ли тот еще что-нибудь необычное.

— Не думаю, сэр. Только, может быть, то, что она сказала «Прощайте!»

— Большинство людей не говорят «Прощайте!», когда уходят, так?

— Нет! Обычно говорят «До свидания!» или «До скорого!» или нечто подобное.

Морс вышел из здания, потупив взгляд и наморщив лоб. Снег смело с низких ступенек, которые вели в гараж, а слабое солнце почти высушило бетон. Прогноз предсказывал устойчивое улучшение погоды, но местами попадались опасные наледи.

— Куда? — спросил Льюис, когда Морс сел слева в полицейскую машину.

— Я не уверен, — ответил Морс, когда машина остановилась у шлагбаума в черно-желтую полоску, который препятствовал въезду внешних средств передвижения на узкую улочку, ведущую к Палате. Боб Кинг, учтивый служащий в синей униформе, прикоснулся к фуражке в приветствии, пока нажимал на кнопку, поднимающую шлагбаум. Прежде чем проехать, Морс подозвал его к окошку и спросил, не помнит ли он красно-коричневое «Метро», которое проехало несколько минут назад, и если помнит, куда оно завернуло — направо или налево по Бэнбери-Роуд. Но если ответ на первый вопрос был «да», то на второй вопрос — «нет».

И тогда Морс заставил Льюиса остановить машину: слева от них находилась пекарня («Все выпекаем при вас»), а справа (точно напротив узкой улицы) был большой супермаркет, чьи огромные витрины были облеплены объявлениями, информирующими жителей Саммертауна, что сегодняшняя распродажа — вероятно, самая большая сделка в истории торговли. Машина стояла между этими двумя магазинами; налево проезд к центру Оксфорда, а направо — вверх и из города, или, если быть более точными, в Чиппинг-Нортон.

— Чиппинг-Нортон, — сказал Морс внезапно, — туда, как можно быстрее!

С синей мигалкой на крыше и с включенной сиреной, белый «Форд» просвистел до перекрестка на Бэнбери-Роуд, после до поворота на Вудсток-Роуд и вскоре был на шоссе А34 — с Льюисом, излучающим удовольствие от быстрой езды.

— Думаете, что она сразу вернется домой?

— Господи, надеюсь! — сказал Морс с необычным воодушевлением.

Лишь когда машина проехала «Черный принц» и поднималась по холму над Вудстоком, Морс заговорил снова:

— Вернемся к тому, что вы сказали про Пристройку 3, Льюис: вы ведь осмотрели простыни?

— Да, сэр, и на обеих кроватях.

— И не думаете, что пропустили что-нибудь?

— Нет, не думаю. Даже если и так, едва ли это имеет особенное значение. Простыни еще у нас — я отправил все в лабораторию.

— Так ли?

Льюис кивнул.

— Но если спросите меня, то никто не спал на этих постелях, сэр.

— Ну, насчет одной вы не можете утверждать. Ведь она вся была в крови.

— Нет, не была, сэр. Кровь впиталась в покрывало или как там его называют, и просочилась на одеяло, но на простынях ничего не было.

— И вы не думаете, что они занимались любовью после обеда или вечером на одной из постелей?

У Льюиса был опыт в расследовании убийств и он с удовольствием забыл бы часть тех вещей, которые видел в комнатах, в шкафах, в гардеробах, на кроватях и под кроватями. Но он знал, что имеет в виду Морс, и был более чем уверен в своем ответе.

— Нет. Следов сексуальных подвигов или чего-то подобного не было.

— Вы выражаетесь исключительно деликатно, — сказал Морс, пока Льюис объезжал колонну длинных фургонов, которые услужливо сдали в сторону. — Но то, что вы сказали раньше, было уместным замечанием. Если старая кровать не скрипела после обеда…

— Несмотря на это, как вы отметили, сэр, они могли заниматься любовью на ковре.

— Вы когда-нибудь занимались любовью на ковре посреди зимы?

— Ну, нет. Но…

— Центральное отопление все же, это нечто. Но может сквозить из-под двери, вы об этом не думали?

— У меня самого нет какого-либо опыта в подобных делах.

На развилке на Чиппинг-Нортон, МортонинМарш и Эвошем машина повернула налево, и через несколько минут Льюис плавно затормозил перед Чарлбери-Драйв 6. Он заметил подрагивание кружевной занавески на окне дома номер 5, но в целом на улице было тихо и спокойно. Не было красно-коричневого «Метро» ни перед домом 6, ни на крутой аллее, которая вела к окрашенным в белый цвет воротам.

— Идите, проверьте! — сказал Морс.

Но и в гараже машины не было. А когда Льюис нажал на звонок, его эхо прозвучало внутри зловеще пустого дома.

Двадцать девятая глава

Понедельник, бго января, до полудня

Там, где Морс решил повернуть направо мимо супермаркета, несколькими минутами раньше Маргарет Бауман повернула налево мимо пекарни, а после направилась на юг, к центру города. В Сент-Джилсе, в результате строгих штрафов для водителей, превысивших двухчасовую стоянку (даже на пару минут), теперь почти в любое время можно было найти свободные места для парковки — нечто немыслимое раньше. Маргарет припарковала машину именно на такое место, перед рестораном, после чего медленно пошла к автомату с билетами, который находился в двадцати метрах оттуда. Все это время, начиная с того момента, когда она вошла в комнату Секретаря, и до сих пор, ее оцепеневшее сознание отказывалось принимать суть положения, в котором она находилась, и каким-то странным образом отстранялось от того, что (она знала) будет фатальной неизбежностью в ее судьбе. Когда ее допрашивали полицейские, она лучше владела голосом и поведением, чем осмеливалась надеяться. Не совсем все время; но каждый, даже полностью невиновный, был бы зажат при подобных обстоятельствах. Поверили ли они ей?