Странное происшествие (СИ) - "Cleo2010". Страница 16

Через неделю после случая с изолентой, когда единственный в мире консультирующий детектив вот-вот должен был начать маяться от скуки, позвонил Лестрейд и сообщил о трёх изуродованных телах, найденных в лодочном гараже у Темзы. Доктор взял два дня отгулов, чтобы принять участие в этом расследовании. И вот, оставив за плечами 38 часов напряжения и взорванный яхт-клуб, они расстались с полицейскими и шли по улице плечом к плечу, посмеиваясь.

- Не могу поверить, что ты это сказал! – Уотсон махнул проезжавшему такси, но машина промчалась мимо. Уже темнело, становилось прохладно, и хотелось быстрее очутиться в тёплом уютном помещении. Мечталось о горячем душе и постели.

- Так ему и надо, - на лице Холмса промелькнула горделивая усмешка.

- Так и вижу его лицо, жаль – не сфотографировал.

- Он первый полез.

- Ну, полагаю, мне следует поблагодарить тебя за защиту моей чести и достоинства от посягательств незнакомого офицера полиции, хотя я на самом деле и внимания на него не обратил.

На самом деле это весьма впечатлило, Шерлок мог размазать человека просто из спортивного интереса – и это было его показательное выступление. Поразительно, как детектив смог вычислить, что офицера кормили грудью до семилетнего возраста. И, судя по выражению его лица, так и было.

- Он назвал тебя разглагольствующей между даваниями направо и налево пиздой.

- Да, я и сам слышал, спасибо за напоминание, - Холмс отнюдь не наслаждался таким прозвищем.

- Просто он разозлился, что ты всё верно вычислил, - Уотсон снова проголосовал, и чёрный кэб притормозил около них. Повезло.

- Именно ты обратил внимание на то, что краска у неё под ногтями была другого оттенка, но – да, в целом можно сказать, что распутал это дело я.

- Я притворюсь, что услышал только первую часть предложения. Спасибо.

Они влезли в такси и назвали водителю адрес. Едва Джон устроился на своём месте, как почувствовал – настроение Шерлока изменилось. Он закончил расследование и проводил обычную процедуру релаксации на заднем сидении кэба. Доктору представился случай проверить себя на прочность, хотя предыдущий опыт показывал, как легко он отказывается от своих принципов. Рука Джона мучительно желала оказаться на бедре Шерлока, но он сдержался и заставил себя уткнуться в окно. Уотсон бранил себя, твердил, что это глупо, особенно после подглядывания и последовавшего за ним панического бегства.

Джона раздирали противоречия. Ну почему он так желал продолжения их особых сеансов, почему вспоминал снова и снова, как приятно было поглаживать эти великолепные ноги в такси после завершения расследования, когда Шерлок шептал сводящим с ума голосом, своим дыханием шевеля волосы около уха. Доктор понимал, что оказался совершенно не готов к прекращению их интимных контактов – ожоги зажили слишком быстро, но он же сам так чертовски хорошо их лечил, так старательно, что от них и следа не осталось. А ведь всё могло тянуться куда дольше…

Шерлок глубоко вдохнул и медленно выдохнул. Он сидел у противоположного окна, но и оттуда мог, наклонившись, дотянуться до шеи Джона так, чтобы завитки его волос начали щекотать кожу. Доктор не удержался и глянул краешком глаза – да, там происходило именно то, что он себе рисовал в воображении: сосед делал себе тот самый массаж бёдер. Уотсон резко отвернулся, пытаясь сосредоточиться на проплывающих мимо витринах магазинов и пешеходах, но, боже, – он начинал возбуждаться, даже не дотронувшись до предмета своих желаний. Ничего ведь страшного не произойдёт, разом больше или разом меньше он окажет специфическую помощь в рамках прежних правил, и не будет повода терзаться чувством вины. И уж точно это его не убьёт.

Джон со стуком уронил голову на холодное стекло, он чувствовал, что сдаётся. Зачем ходить вокруг да около? Он хотел Шерлока. И сейчас было неважно, что Холмс – мужчина. Таких чувств Уотсон никогда ни к кому не испытывал. Его сводило с ума то, что он отлучён от этого тела. Он ревновал даже к рукам Шерлока до дрожи и ярости.

Если бы доктор был честен с собой до конца, то признал бы, что мечты его простирались куда дальше дружеско-врачебной помощи, и хотя в приоритете рисовался лишь необходимый и достаточный ритуал перезагрузки шерлоковского мозга, но постепенно в фантазиях Уотсон подменял рутину всё более откровенными любовными играми.

Он представлял, как сидит вплотную к Холмсу, соприкасаясь бёдрами, как Шерлок, склоняясь, касается Джона и мурлычет от удовольствия. Доктор хотел бы этого – коснуться губами этой невероятной шеи, смелеть в ласках, расточаемых без инструкций детектива, но вызывающих шёпот одобрения, пока оба не отбросят осторожность, полностью увлёкшись друг другом. Каждое пробуждение Джон обнаруживал себя возбуждённым и занимающимся сексом с одеялом или матрасом. Вчера ночью он положил руку на член и начал представлять, что Холмс даёт указания, как ему следует мастурбировать, вплетая в инструкцию слова о том, как Джон потрясающе выглядит и как Шерлок сам заводится, наблюдая за наслаждением своего блоггера. Доктор не выкрикивал имя друга только потому, что вцепился зубами в подушку.

Но изменились не только сексуальные фантазии Уотсона. По утрам, подавая Шерлоку чай, Джон с трудом удерживался от желания запустить пальцы в непокорные тёмные кудри. Прежние правила и границы их дружбы были стёрты, прикосновения стали необходимостью. И главное – это был Шерлок. Блистательный, вызывающий ярость, удивительный Шерлок – его друг. Друг мужского пола. Хотя, судя по реакциям тела, последнее имело всё меньшее значение.

Доктор обдумывал, как далеко могут зайти их телесные контакты. Фантазировать – одно дело, а заниматься этим в реальности – совсем другое. Уотсон сам не знал, к чему готов, даже если Холмс не отвергнет идею дальнейшей помощи. Когда Джон терял самоконтроль, даря и принимая ласки, - это были потрясающие моменты, но утром его терзали угрызения совести и чувство вины.

Но всё могло зайти ещё дальше. Как он теперь понимал, привязанность к Шерлоку всегда была особой, отличалась от дружеских отношений с другими людьми, а теперь в неё вплелось непреодолимое сексуальное влечение, заставляющее мечтать Джона о большем.

Уотсон набрался храбрости и быстро обернулся. Вкрадчивый соблазнитель, должно быть, подкарауливал это движение, потому что смотрел в упор на Джона, зрачки расширены, губы припухли. Великолепен. Невозможно сдерживаться, желание ещё раз прикоснуться к гениальному соседу стало невыносимо острым. Раньше Шерлоку нравилось быть с ним, и по идее он не должен оттолкнуть. Такого рода взаимодействие может стать не исключительной, а нормальной частью их отношений. Уотсон придвинулся, его рука потянулась к ноге Холмса, но была перехвачена за запястье. Шерлок прожигал его глазами.

- Нет.

- Эм… хорошо. Извини, - Джон было отодвинулся, но Шерлок удержал его. – Шерл…

- Ты мне не нужен.

- Я… лишь… подумал…- во рту у доктора пересохло, глаза детектива впились в него. Уотсон прирос к месту, рука Холмса на запястье обездвижила всё тело. – Забудь. Я сглупил.

- Чего ты хочешь, Джон? – голос Шерлока твёрд, но есть в нём что-то ещё, что трудно определить.

Доктор мотнул головой, будто не понимает, о чём речь, но он всё прекрасно понял.

- Я…- слова застревали в горле, даже дыхание остановилось.

Он хотел Шерлока. Целиком, всего. Ясное осознание этого запустило сердце вскачь. Но он не был уверен, хочет ли Холмс того же – или ему нужны только трение и оргазм.