Война шерифа Обломова - Бук Артем. Страница 12

– Видео… – Он как будто пробовал на вкус незнакомое слово, плохо понимая, что оно означает. – Ах да. Движущиеся картинки. Еще и со звуком. Удивительно. И технология совсем несложная. Почему мы сами до этого не додумались?

– Потому что живете с начала времен, – предположил я. – И никогда ничего не забываете. Община маленькая, все на виду. Нечего запечатлевать.

– Наверное, ты прав, – вздохнул йотун. – Хотя мы все же размножаемся. Пусть и не так быстро, как эти ваши люди. Возможно, молодым было бы интересно посмотреть, как мы начинали. Дирижаблей вот больше нет… Ты помнишь дирижабли, Тор?

– Я все помню. И как вы на них прилетели, и что из этого вышло, – пробурчал я, колдуя с полицейским регистратором. Эту модель сотрудники управления должны были постоянно носить при себе, да я запретил. Не хватало еще, чтобы какой-нибудь алкаш написал жалобу на Землю после сломанной ему Томми или Дианой руки, что случалось почти еженедельно. Контрольная комиссия могла запросить видео и вряд ли сочла бы действия полиции оправданными. Лишиться помощников мне не хотелось. Так что крепящиеся на лацкан миниатюрные значки уже два года пылились у Дианы в столе. Стоило проверить заранее – вдруг дефектные или испортились в местном климате.

– Мне принять какую-то особую позу? – осведомился Диммак, морально готовясь к непривычной для себя роли модели.

– Да погоди ты! – с досадой рявкнул я, пытаясь разобраться, как включать проклятую штуковину.

Дверь на кухню тихо отворилась, заставив меня обернуться. В проеме возник смуглый худощавый юнец лет двадцати, облаченный в синий рабочий комбинезон. В руках он держал весьма древний с виду дробовик двенадцатого калибра. Фермеры использовали такие штуки для охоты на грызунов и обычно заряжали их мелкой дробью. Мысль о том, что выстрел может натворить в небольшой комнате, заставила меня поежиться.

– Шериф! Слава богу! – Мальчишка выглядел страшно перепуганным, а ствол ружья в его дрожащих руках пытался зафиксироваться на мохнатом пришельце. – Эта… штука взяла нас в заложники! Остальные в подвале… у мамы был приступ, она еле дышит!

– Хулио, сынок, – судя по фото, передо мной стоял младший Рамирес и готовился испортить сделку, призванную определить судьбу человечества, – ты это… не нервничай так. Все в порядке, он… оно под арестом. Опусти ружье, пока мебель не попортил.

– Под арестом?! – Может, он и был истериком, но не идиотом, и наконец смог верно оценить открывшуюся перед ним сцену. – Так что вы здесь с ним разговоры тогда разговариваете на непонятном языке?! И почему пистолет у него не забрали? А свой и не достали даже! Вы заодно!

Дуло ружья начало поворачиваться в мою сторону, палец фермерского сынка плясал на спусковом крючке. Это уже никуда не годится. Обидно прожить восемьдесят тысяч лет, чтобы тебе со страху снес череп малолетний идиот. Возможно, то же самое пришло в голову и Диммаку. Почти неуловимым глазу движением гигант схватил массивный стол, занимавший середину гостиной, и метнул в угрожающего нам человека. Я так и не понял, была ли это случайность, вызванная испугом, или у юноши оказалась отменная реакция, но спустить курок он успел.

Мне повезло очутиться сбоку от линии огня, а йотуна спасла широкая столешница, которую дробинки пробить не смогли. Тем не менее несколько из них пролетели мимо, разбив стекла в окне и книжном шкафу рядом с диваном. Судорожным движением стрелок передернул затвор, и я понял, что второй раз нам так не повезет. Револьвер сам собой оказался в руке, и грянул одиночный выстрел, снесший бедняге Хулио полголовы.

На улице загрохотала ружейная канонада. Отшвырнув меня в сторону, Диммак вылетел в дверь, чтобы вступить в битву. Вот тебе и благодарность. Пистолет он не взял, но, насколько я представлял себе его физические возможности, в ближнем бою тот чудищу и не требовался. Снаружи раздались вопли ужаса, подтверждающие мою догадку. Через секунду что-то массивное с силой врезалось в стену. Наверное, чье-то тело. Плохо, что йотун вырвался, и будет совсем паршиво, если ему удастся уйти. У меня оставался последний ресурс, и я не колебался, решив его использовать.

– Айш ванару т’гал херх! – Придумывая команду два года назад, стоило подумать о том, что проорать ее, валяясь в полубессознательном состоянии на полу, окажется вовсе не просто.

За дверью взревело какое-то существо и послышались звуки глухих ударов. С трудом поднявшись на ноги и выставив перед собой револьвер, я заковылял к выходу. На площадке перед домом ожидаемо валялись два десятка тел, лишь некоторые из них подавали вялые признаки жизни. В центре побоища, не обращая внимания на стоны раненых, сошлись в поединке два двухметровых гиганта. Томми, похоже, досталось в перестрелке, но отданный приказ помимо прочего блокировал любые болевые ощущения, так что текущая по голове и мускулистым рукам кровь его не смущала. Йотун выглядел гораздо мощнее и не пострадал от пуль, но оказался полным дилетантом в рукопашном бою. Неудивительно – на Эдеме такие забавы не практикуют.

Вот он бросился на помощника, и классическая «двойка» тут же отправила существо в нокдаун. Новый рывок – подсечка, и Диммак кубарем летит мимо Томми, врезаясь головой в металлическую бочку на углу дома.

– Живым! Горбатого брать только живым! – Отдав новый приказ и торжествующе ухмыльнувшись, я уселся на ступеньки крыльца, приготовившись насладиться избиением. Чертова обезьяна заслужила это. Мысли в голове путались, и пока в ней не появилось ни одной идеи, как объяснить мэру и военным этот бедлам. Справедливости ради, йотун не был в нем виноват, но мог бы действовать более рационально, заслышав стрельбу. Подумаешь, пяток зеленоглазок убили. Еще наделают.

В руке Томми появилась телескопическая шоковая дубинка, и он одним быстрым движением раскрыл ее на полметра. На конце орудия весело заискрился готовый вырваться наружу разряд в несколько тысяч вольт. Ну вот и всё. Сейчас охота закончится… Тяжелый охотничий нож, брошенный могучей лапой, прошелестел в воздухе и по рукоять вошел в голову помощника. Где йотун его прятал?! Я ошарашенно смотрел, как подгибаются ноги Томми, медленно падает на землю приготовленная к бою дубинка, а следом заваливается и тело, облаченное в ошметки полицейского комбинезона.

Моего секундного замешательства хватило Диммаку, чтобы метнуться к джипу и запрыгнуть на водительское сиденье. Я не удивился, заслышав урчание заработавшего мотора. Система безопасности разрешала заводить машину лишь полицейским, но древний враг разбирался с техникой куда лучше моего. Посылая две пули в лобовое стекло, я уже знал, что проиграл. Заряди я револьвер бронебойными, они прошли бы сквозь защитное напыление, как нож сквозь масло. Но план был брать живым, и в оружии оказались лишь ослабленные пули, отскочившие даже от резиновых колес, когда я попытался обездвижить захваченный транспорт.

Диммак оскалился через лобовое стекло, за его плечом торчала озабоченная физиономия Морта, просидевшего всю схватку прикованным на заднем сиденье. Джип сорвался с места и понесся по саванне прочь от дома. Проводив его взглядом, исполненным бессильной злобы, я оглядел место побоища. Похоже, дела у моей армии шли неплохо, пока на сцене не появился двухсоткилограммовый сгусток мышц. Пятеро зеленоглазок оказались буквально нашпигованы пулями и однозначно мертвы.

Но и мой отряд почти полностью уничтожен. Майка и Али наверняка убрали первыми – со своего места я видел, что выстрелы буквально снесли им головы. Подходить к фигурке Дианы, наполовину укрытой за одним из грузовиков, я не стал. За два года, как ни крути, я привязался к вечно бурчащей занозе. Пусть только сейчас понял, что мне будет ее не хватать. Запомню ее юной и красивой, а не остатками плоти на пыльном дворе колониального захолустья. Девочка заслуживала большего, чем стать жертвой идиотской перестрелки.

С алкогольным ополчением все было не так просто. Следы пуль имелись лишь на троих – зеленоглазки успели натренироваться и сносили головы весьма споро. А вот до семерых добрался мой эдемский приятель. Парочке размозжили головы о землю, еще одному – о стену дома, у двоих оказались неестественно вывернуты шеи. Белобрысый худощавый тип по имени Фрэнк был в шоке и, тихо скуля, пытался куда-то ползти, волоча по земле сломанные ноги. Высокий араб, откликавшийся на имя Маджид, хрипел, лежа на спине. Что с ним, я понять не мог, но выглядел он паршиво.