Избранные произведения. В.2-х томах. Т. 1. Стихотворения. Песни - Доризо Николай Константинович. Страница 19

СОБАКА ЭДИТ ПИАФ

Жила певица.
Вместе с ней
Жил ее голос
Да еще
Ее старенький пес..
Так и жили
Втроем они
Вместе.
Друг без друга
Никак им нельзя.
У певицы
Был голос и песни,
А у пса
Были только глаза.
Но с певицею
Голос расстался;
С бренным телом,
С усопшей душой,
Он живой
На пластинках остался,
Отошел от нее,
Как чужой.
И когда
Из квартиры соседней
Этот голос
Летит на мороз,
Слепо мечется
В тесной передней
И на стены
Бросается пес.
У собаки
Особая память,
Ей не пить
На поминках вино,
Ей не высказать
Горе словами,
Может, легче бы
Стало оно.
И на самом
Бравурном аккорде,
Когда песня
Подходит к концу,
Влажно катятся
Слезы по морде,
А точнее сказать,
По лицу.
1965

КУЛИСЫ

Арена цирка. Крики. «Бисы».
Кульбиты. Смех. И блеск и свет.
Но начинаются кулисы —
Опилки, клетки и буфет.
В нем балерина ест свой ужин —
Кефир на крашеных губах, —
В халатике, в ботинках мужа,
В гигантских клоунских туфлях,
В нем фея, сказочная фея,
Что так летала высоко!
А здесь вблизи лишь бумазея
Ее поблекшего трико.
Она сейчас похожа очень
На елку в блестках конфетти,
Что после новогодней ночи
Стоит в парадном на пути.
Тягуч дремучий запах зверя —
Кружится гулко голова.
И я гляжу, глазам не веря,
На эти будни волшебства.
Как часто занавес кулисы,
Ты падал вниз.
И оттого
Вдруг обнажались все карнизы,
Все балки счастья моего.
Так что же завтра с нами будет?
Скажи мне вещие слова.
Что? Волшебство житейских буден,
А может, будни волшебства?
1965

«Он провожал ее в Москве, у пятого вагона…»

Он провожал ее в Москве,
У пятого вагона,
И сразу,
По-мальчишески лукав,
Встречал ее в Чите,
У пятого вагона,
В ТУ-104
Поезд обогнав.
А после
Стены
Общие,
Немые,
Сор
Мелких ссор.
Покорная тоска.
И кухонные,
Злые,
Примусные
Слова,
И бигуди из-под платка.
Он в дом идет —
Ворота
Как зевота.
Бранливые,
Ворчливые слова…
О, как мне жаль
Большого самолета,
Что намертво
Разбился
О слова!
1965

«От доброты ли, может быть, своей…»

От доброты ли, может быть, своей,
А может, это просто мягкотелость,
Хотел иметь я только лишь друзей,
Врагов
              иметь
                         никак мне не хотелось.
Я добрым был,
                           я не гневил богов,
Я не по лесу шел —
                                 по перелеску.
Но, не имея никаких врагов,
Я не имел
                     друзей
                                    себе в отместку.
Хоть солона на вкус,
                                     но дорога
Наука драки,
                      мудрая наука:
Начни с того,
                         что обрети врага,
А вместе с ним
                             ты обретешь и друга.
1971

«Ты не завистлив, не завистлив…»

Ты не завистлив,
                               не завистлив,
И, соблюдая свой режим,
До бледности
                         ты независим,
До немоты
                      непогрешим!
Подай тебе
                    хоть Льва Толстого,
Ты не завистлив —
                                    видит бог,
Поскольку в мире
                                     нет такого,
Кому б завидовать ты мог.
Упрямо,
                как свое спасенье,
Твердишь о друге:
                                  — Ерунда!
Чему завидовать?
                                Везенье!
Знакомств
                      подземных
                                              провода.—
Ты не завистлив,
                                    не завистлив —
Ты в этом свято убежден.
О друге
              подлое замыслив,
Считаешь ты,
                         что подлый
                                                он!
А я на помощь
                           зависть кличу,
И, эту зависть не тая,
Чужой успех
                     преувеличу,
Свой зачеркну, —
                                 завистлив я!
Завистлив
                      до тревожной жадности,
До хлесткой радости в борьбе,
До самой трудной беспощадности
До беспощадности
                                      к себе.
1961