Попутчик - Лисина Александра. Страница 51

Белик отер запылившееся лицо и пожал плечами:

— Это ты мне скажи. Я в магии не слишком силен.

— Похоже, очередная граница, — пожевав губами, предположил Элиар, первым устало опускаясь на прохладные плиты. Рядом, будто дожидались разрешения, немедленно повалились остальные. — Почти как на входе, только узконаправленная: одну пыльцу и не пропускает. Странно, что ее вообще тут поставили. Я думал, тропа должна быть непроходимой, но те, кто ее строил, похоже, крупно ошиблись.

— Они не ошиблись, — возразил пацан. — Просто девять тысячелетий назад это был единственный проход на ту сторону. Вообще. А гномий переход возник гораздо позднее. Примерно на исходе второй эпохи после окончания Войны магов. Если, конечно, ваши хроники не врут. Мне даже думается, это было своеобразное испытание для тех, кто рискнет сунуться к амулету Изиара. Некая защита, первая преграда, чтобы отсечь любопытных да жадных и не дать чужим ручкам заграбастать подобное сокровище. Полагаю, тут специально оставили крохотные лазейки — маленькие, незаметные, но именно они делают тропу вполне проходимой, разумеется, не для всех. А тем дуракам, кому не повезет стать новыми смертниками (да-да, ее именно в нашу честь и назвали, а вовсе не из-за того, что Дикие псы сюда дезертиров ссылают), придется здорово попотеть, чтобы доказать, что они достойны прикоснуться к ключам и открыть Лабиринт.

На пацана одинаково дико воззрились и люди, и перворожденные, но тот словно не заметил. Присев на корточки возле Траш и тяжело дышащего Карраша, так же невозмутимо продолжил:

— Вы думали, древние были совсем дураками, что не позаботились об охране своего амулета? Тогда ведь не было Проклятого леса, не было застав, Стражей… ничего еще не было. Только усеянное трупами поле, в центре которого торчал, как перст, дурацкий Лабиринт. Это со временем растения и звери изменились. То, что могло сгнить, — сгнило. То, что не сумело, — ушло под землю. Лабиринт тоже потихоньку осел… теперь только дверь от него снаружи и осталась, но и она постепенно уходит под землю. Со стороны даже не понять, где сам холм, а где вход в подземелье. За века тут поднялись настоящие леса, вода в реках стала ядовита, горы просели, зверушки выросли и пропитались магией насквозь… что из этого получилось, вы уже в общих чертах представляете. За это время тут были и оползни, и землетрясения, и лавины. Сходили снега, рушились камни, появлялись новые тропы и дороги, а потом точно так же исчезали. Возможно, какая-то из лавин и открыла новый проход в горах, а гномы его просто расширили и приспособили для своих нужд. Кто знает? Но зато это сразу сняло кучу проблем: по крайней мере, не нужно было каждое тысячелетие рисковать шкурами на Тропе смертников, как мы с вами. Правда, у нас-то как раз особых вариантов нет… Заставы поставляют в обитаемые земли многое из того, без чего теперь не обойтись ни людям, ни эльфам, ни гномам. Травки те же, чешую хмер и огненных саламандр. Вдовий камень, опять же, который можно найти только в пределах и который обладает целительскими свойствами. Кое-какие травы придают отменный вкус эльфийским винам, а из каких-то можно получить превосходные яды. Даже, гм, «Черную смерть». Папоротник и голубую заверсу эльфы используют при ковке своих мечей. Серая плесень до зарезу нужна гномам в их шахтах, потому что, смешанная в определенной пропорции с песком и селитрой, дает на воздухе замечательный такой, славный и громкий взрывчик…

Весельчак беспомощно повернулся к седовласому.

— Белик прав, — кивнул Урантар. — Заставы не зря разделены на гномьи, эльфийские и наши — у каждой из рас в пределах свой интерес. И немалый. Верно, Элиар?

Светлые переглянулись и неохотно кивнули.

— Гномы, говорят, опробуют на наших монстриках новое оружие, что и стреляет дальше, и бьет точнее, чем лук, и успешно прошибает броню даже таких тварей, как саламандры и пещерные мишки. Темные, насколько я знаю, совершенствуют боевую магию и упорно пытаются найти заклятия, чтобы пресекать звериные набеги издалека, но пока не слишком успешно: временами у них тоже бывает очень жарко. А поскольку они редко рискуют выбираться в лес, то не всегда успевают угнаться за быстро изменяющимися местными обитателями. Да, Карраш? — спросил Белик.

Самец недовольно заурчал и сердито зыркнул на Таррэна, но зубы не показал: хозяин рядом, и он строго-настрого запретил устраивать драки.

— Каррашик однажды слишком близко подобрался к их заставе, — пояснил ворчание хмеры Белик. — Любопытствовал, как всегда. Вот и зацепили его малость, но не настолько, чтобы он не сумел удрать. А там и на нас с Траш наткнулся… мы его подлечили, поставили на ноги, научили не рычать и не хватать первых встречных зубами. Да, мой хороший? А теперь он у нас умница, каких мало.

— Только молодой еще да ранний, — с улыбкой добавил Урантар.

Карраш смущенно опустил глаза и виновато уткнул морду в живот хозяина.

— Хрр.

— Да-да, я об этом и говорю, изменник… Ладно, отдохнули? — уточнил Урантар.

— Да, пора, — со вздохом признался Белик и поднялся. — Пять минут как раз истекли. Надо топать, пока новый подарочек не прикатился. Таррэн, ничего пока не чувствуешь?

Темный эльф озадаченно шевельнул ушами:

— Нет. А должен?

— Не знаю. Это ж под вас, ушастых, тропу прокладывали: не зря первый полог так легко открылся именно тебе — темному. И не зря он оставил тебя в живых, хотя любого другого мигом распылил бы на крохотные частички. А ты… так, тряхнуло слегка да башку повело. Гм, везунчик! А вместе с тобой и остальные почти без проблем прошли половину пути. И все еще живы, вовремя спрятавшись за твоей могучей спиной и широкой зад… гм, за всем остальным, потому что на тебя древние строители тропы как-то не слишком покушаются. Все же, как я сказал, они не были дураками и не стали бы гробить надежду целого мира на выживание. Впрочем, полагаю, ты и сам это уже заметил.

Таррэн замер на месте, осмысливая услышанное, и вдруг гневно выдохнул:

— Ты что… знал?! Знал, что граница на мне не сработает?!

— Скажем так: догадывался, — невозмутимо ответил пацан, демонстративно сложив руки на груди. — Если бы тебя поджарило, мы бы сразу поняли, что крови Изиара в тебе нет. А значит, нет смысла корячиться на тропе и можно со спокойной совестью расходиться по домам.

— Кажется, ты намеренно испытываешь мое терпение, малыш! — зло процедил эльф. — Не боишься, что оно в конце концов лопнет?

Белик очаровательно улыбнулся и лукаво подмигнул:

— Нет, мой милый ушастик. Твое терпение я испытывал гораздо раньше, в караване. А сейчас я его просто использую.

— Грр…

— Каррашик, он снова дразнится!

Таррэн выругался про себя, в очередной раз признав, что это дрянное создание, по какому-то недоразумению носящее гордое звание Гончей, снова его подставило. Ловко, изящно, умно и так красиво, что аж зависть берет. Надо же было быть таким идиотом, чтобы поверить, что злобный мальчишка упустит возможность использовать его в качестве живого щита? Как заслон, тупую деревяшку, которую не жалко, если вдруг сломается?! Поправка: люто ненавидящий его мальчишка! Да еще узы эти дурацкие… тут ведь не уклонишься, не соврешь, не сможешь даже сопротивляться толком, потому что роль ведомого сковывала по рукам и ногам! Проклятье! Мерзкий сопляк чуть ли не с самого начала знал, что граница должна благосклонно принять кровь Изиара! Просто потому, что с его помощью и для его потомков создавалась! Не вина владыки, что много веков спустя открылся новый проход и карты старого были безвозвратно утеряны. Не его вина, что в этот раз воспользоваться ими не удалось, а пришлось, как блаженным, тащиться к Торку на хребет, чтобы рисковать шкурами там, где прежде и помыслить никто не мог! Трэнш диаре!

— Ну, малыш…

— Чё ты злишься, ушастый? Я же не ошибся, — мило улыбнулся пацан, полируя коротко стриженные ногти. — Скажи спасибо, что ты оказался тем, кем нужно, и никакие доказательства больше не требуются. А то, что впереди других тебя поставил… так я же рядом иду. Не боись, вытащу, если что.