Мое долгожданное счастье (СИ) - Чадова Анелия. Страница 14

- Даже если бы ты решила по-другому, я бы все равно попытался тебя переубедить – Выдыхает мне в губы Максим.

- Зачем, тогда вообще завел тот разговор?

- Лер, ты должна понимать, на что подписываешься. – Выдыхает Максим и вновь, не удерживаясь, целует меня. На этот раз медленно, чувствительно, но возмутительно непродолжительно.

Я всегда поражалась как «вовремя» дети могут появляться в нужном месте, в нужное время. Вот и теперь Илька подтвердил эту закономерность. Благо Максим за мгновение до этого нехотя отстранился от меня, но все же продолжал обнимать. Илья же с искренним изумлением уставился на нас. Я от стыда покраснела не хуже перезрелого помидора. Изумление ребенка длилось секунду, после он расплылся в счастливой улыбке.

- А Даша с моей группы говорит, что после того, как ее папа с мамой очень долго пообнимались, у них появился еще один ребенок. Папа, Лера, я очень хочу сестренку! – Вот она детская непосредственность в действии.

Я поперхнулась воздухом, а Максим уткнувшись лицом мне в плечо тихо рассмеялся. Дар речи пропал окончательно и бесповоротно.

– А давайте вы потом еще пообнимаетесь, а сейчас пойдем к речке. Мы же пойдем? Лера, ты же обещала!

Я вновь лишь угукнула. Дар речи категорически не хотел возвращаться, как впрочем, и не хотели вновь приобретать свой естественный цвет мои пунцовые щеки.

- Я тут посижу, прослежу за сборами, а то мало ли что. – Серьезным тоном известил нас Илька, занимая свое прежнее место за столом. Но взгляд его был прикован к тихо крадущемуся коту, направляющемуся к своей миске.

Максим с легкой улыбкой все же соизволил отстраниться от меня. Всего лишь на шаг. И улыбка такая коварная, многообещающая. Чего она только обещает? Длительные объятья, приводящие к появлению младшей сестрички? Так я не против!

О Боже, о чем я только думаю!

- Тебе помочь? – хрипло поинтересовался Максим.

Ууу, какой голос сексуальный… Так, Лера, стоп. У тебя рядом ребенок, а ты о всяких непотребствах думаешь.

- Нет. – Категорически ответила я.

И про себя порадовалась, вернулся родимый, голос то бишь, но тоже хриплый, гад.

– Но я не знаю, что с собою брать. Я как-то не ждала вас так рано.

Максим бросил беглый взгляд на сына, тот не отвлекаясь, следил за котом, и, сделав шаг ко мне, тихо прошептал:

- Лер, не злись. Все хорошо. Обещаю мы, потом поговорим и все обсудим. А насчет еды, не переживай, возьми немного картошки – запечем в костре и еще чего-нибудь. По дороге зайдем к нам, мы с Ильей привезли охотничьих сосисок. Будет у нас шикарный стол.

То ли доводы его на меня умиротворяюще подействовали, то ли его тихий, спокойный и уверенный голос. Но я действительно успокоилась и даже как-то настроение вновь поднялось. Чего спрашивается, вообще стала хандрить? У меня самые лучшие мужчины в мире. И надеюсь, они оба будут моими. А судя по поведению Максима, все к тому идет.

На удивление мы быстро и слаженно собрались. Илька своего поста не покинул и добросовестно наблюдал за нами. Потом с важным видом взял меня за руку и повел за собой. Я беспрекословно подчинялась и изредка посматривала на Максима. Он вновь был молчалив и серьезен. И чем мне так понравился этот молчаливый мужчина? Чем задел? Чем взял?

Подходя к магазину, Илька смущенно посмотрел сперва на меня, потом на отца. Пожевал в задумчивости свою пухленькую губку и робко спросил:

- А вы мороженное не хотите, а то, что-то жарко стало? – И голос такой невинный.

Невольно улыбнулась и вопросительно посмотрела на Максима. Пусть я и отношусь к Ильке, как к своему собственному ребенку, но мнением Максима в некоторых вопросах нужно обязательно интересоваться. Макс кивнул в знак согласия на мой молчаливый вопрос, но с нами в магазин решил не идти. Остался стоять под тенью огромного дуба. Вот всегда мне нравилось это дерево. Теперь нравится еще больше, и не спрашивайте почему.

На крыльце магазина сидела моя бывшая одноклассница Юля Матросова. Особа та еще. Только утро, а она сидит уже с бутылкой пива. Видать горе свое запивает, Артем Ольшанский ведь достался не ей. Из переписки со своей Галкой я точно это знаю. А еще знаю, что наш скромный Тёма уже познакомился с ее ребенком и, кажется. у них все серьезно. Хотя, рано еще об этом говорить, с субботы прошло всего несколько дней. Но с другой стороны, я с семейством Суходоловых тоже всего ничего знакома, а надежды и мечты у меня галактических размеров.

Так вот, иду, веду свое чудо в магазин (или это он меня ведет) и думаю: если эта пьяная зараза хоть слово мне сейчас скажет, я же не сдержусь и скажу ей пару «ласковых». Прошли мы благополучно, но под очень красноречивым взглядом. Илька выбрал клубничное мороженое. Себе я выбрала пломбир, а вот с выбором для Макса случилась загвоздка. У мужчины я не спросила, какое ему брать, а Илька не знал предпочтение папы. Поразмыслив, решила взять такое же, как и себе. Пусть кушает, что дают.

Взяв мороженое, подошли к кассе. Илья, состроив грозную мордочку, достал крупную купюру и выдал:

- Папа говорит, что платить всегда должен мужчина.

Я вместе с продавщицей выпала в осадок. Но спорить не стала, раз папа говорит, что тут поделаешь?

Макс ничего против мороженого не сказал, и мы дружно поедая каждый свое, продолжили свой путь. Илька убежал гонять бабочек, стоило нам только ступить на нужную тропу. Я же боролась с желанием броситься вслед за ним. Но, похоже, неловкостью страдала одна я, Максим, как ни в чем не бывало, спокойно шел рядом, внимательно следя за своим чадом. Аж обидно капельку стало. Тихонечко вздохнула и перевела свой взгляд на Ильку. Солнышко мое.

Улыбнулась от уха до уха, а когда почувствовала, что мою правую руку крепко сжала большая мужская рука, заулыбалась еще больше.

Мы расположились на нашем прежнем месте. Костер решили пока не разжигать. Но Илька уже взял на себя обязанность насобирать маленьких веток и обложить камнями место нашего будущего огонька. Максим вообще решил расслабляться, так расслабляться по полной. Растянулся во весь свой не маленький рост на пледе, и удобно пристроив свою голову у меня на коленях, вновь присвоил мою руку в свое личное пользование. Медленно и нежно перебирая мои пальцы, из-под прикрытых век наблюдал за сыном. Идиллия!