Спасательная шлюпка - Гаррисон Гарри. Страница 20

Но это неважно. Он, вероятно, вел себя как дурак, пытаясь спасти Эстевена, рискуя своей жизнью — тем самым и успехом своей миссии. В определенных ситуациях он заслуживает самоосуждения.

Да, странно. Маре не понравилось, что он называл Эстевена беднягой. Мара права, все урожденные Адель считают рабочих примитивными созданиями. На мгновение он почувствовал себя убежденным, что это не так. Люди на шлюпке были какими угодно, но отнюдь не примитивными. Кроме разве Хэма и Дай — а, может, и не исключая их. Это не просто взрослые — это умудренные жизнью люди со своими достоинствами и недостатками…

А сам он… Жизнь не поработала над ним. Его характер был выкован в детские годы. С тех пор он не размышляя жил по внушенным ему законам. До этой шлюпки, взорванного корабля, этих рабочих, он так и не смог бы пересмотреть многое в себе. То, что он пережил, перемены, которые он должен совершить, сами по себе вели его к потере понятий о добре и зле, которые он считал незыблемыми.

Он чувствовал слабость. Странное неопределенное недовольство собой, как будто он упустил нечто жизненно важное. Может быть, это только следствие контузии? Нет, вряд ли…

«Но есть вопросы и важнее», — подумал он. Если он провалялся пять дней, это означает, что через несколько часов шлюпка минует последний пункт поворота к системе 20Б-40. Капитан должна изменить курс, потому что, кажется, выход найден.

Он поговорит с ней прямо сейчас, когда все спят.

Осторожно, ожидая повторения головокружения, он поднялся. Голова не кружилась, все было в порядке. Он прошел мимо ягод, осматривая их состояние. Было множество мертвых листьев, а нетронутых ягод оставалось мало, единицы. Проходя в свой отсек, он заметил, что сосуд с соком ягод приварен к перегородке рубки управления. Только капитан могла сделать это. Джайлс и не подозревал, что на борту шлюпки есть соответствующие инструменты.

Он вошел в рубку.

Капитан по-прежнему сидела в дальнем кресле, у панели. Глаза ее были закрыты, а тело неподвижно. Она не пошевелилась, когда он подошел ближе, стукнувшись о второе кресло.

— Капитан, — позвал Джайлс.

Молчание.

— Райцмунг, мне нужно с вами поговорить. Настало время принять решение.

Никакой реакции.

— Если вы не желаете говорить со мной, мне придется действовать без вашего разрешения.

Она медленно открыла глаза.

— Вы не будете действовать, Адельман. Я пока еще капитан на этой шлюпке.

— Нет. С каждым днем вы отдаете вашему ребенку частичку вашей силы. Вы слабеете быстрее нас, которые теряют силы от недостатка еды и питья.

— Нет, я сильнее вас, и останусь такой.

— Предположим так. Неважно. Главное, что курс шлюпки должен быть изменен сегодня. Иначе будет поздно.

Ее черные глаза не двинулись.

— Откуда вы это знаете?

— Знаю. Возможно, даже мне самому придется изменять курс.

— Нет. — Джайлсу впервые показалось, что в ее голосе он уловил следы эмоций.

— Вы лжете. Это глупо. Вы беспомощны в пространстве, как и любой землянин.

— Не любой, некоторые из нас умеют водить звездолеты. Но вы не даете мне договорить. Я не хочу изменять курс, так как считаю, что этим должны заниматься офицеры.

— Тогда считайте, что мы летим на Бальбен.

— Не могу. Я ответственен за семерых на борту шлюпки в той же мере, как вы ответственны за новую жизнь в вашем теле.

— Семерых рабов. Их жизнь не стоит ничего.

— Они не рабы.

— А я считаю, что они рабы и бесполезны.

— А я думаю, что они люди и должны выжить. И, чтобы увеличить их шансы, я готов дать вам то, что вы хотите.

— Вы? Вам не вернуть мою честь.

— Я могу это сделать. Я знаю, кто уничтожил ваш корабль. И я могу передать его в ваши руки.

— Вы?!.. — капитан привстала с кресла. — Вы знаете, кто это?!

— Только прикоснитесь ко мне, — спокойно сказал Джайлс, когда она протянула свои длинные руки к его горлу. — Только коснитесь меня, и я обещаю, что вы никогда в жизни этого не узнаете.

Капитан упала в кресло.

— Скажите, ради чести тех, кто вел со мной этот корабль, ради моего ребенка, скажите, Адельман!

— Я скажу, — сказал он. — И я передам вам этого человека. Вам одной — на ваше усмотрение — едва люди, находящиеся на борту, прибудут на 20Б-40.

— Вы хотите заставить меня изменить чести и долгу? Вы будете скрывать имя, пока я не изменю курс, потеряв последнюю надежду обеспечить будущее ребенка, а потом, когда мы приземлимся, вы окажетесь среди себе подобных, и они защитят вас! Вы обманете меня, человек!

Последние слова были почти криком.

— Я назову вам имя и передам его в ваши руки безо всякого вмешательства, — сказал Джайлс. — Я обещаю вам это. Я даю вам слово чести. Ваша раса уже много поколений общается с нами, капитан Райцмунг. Был ли случай, когда урожденный Адель обманул вас?

— Не было, это правда. Вы всегда выполняли свои обещания.

Она замолчала. Джайлс ждал, в наступившей тишине было слышно его дыхание. Капитан встала.

— Я должна поверить вам, — сказала она едва слышно. — Иначе, если вы говорите правду, я навлеку на себя позор тем, что упустила возможность восстановить свою честь.

Джайлс облегченно вздохнул. Он не думал, что во время ожидания у него так перехватит дыхание.

Капитан посмотрела на него.

— Я сделаю поправку к курсу сейчас же. Несколько позже будет сделана вторая. Угол слишком велик, чтобы можно было обойтись одним импульсом двигателей. До следующего изменения должно пройти двенадцать часов.

11

Шестнадцатый день: 17.09.

— Я не хочу, чтобы вы думали, что все идет хорошо. Нужно провести на шлюпке еще как минимум двадцать семь дней, а ягод ИБ все меньше и меньше. Они чем-то отравлены, а чем — не знает даже капитан. Капитан считает, что ядовитым элементом являемся мы, люди. Пожалуй, с едой еще можно перебиться, но из этих ягод мы получаем и воду. Запомните это и старайтесь расходовать ее как можно меньше.

Джайлс собрал рабочих, включая Эстевена, который уже поправился, чтобы разъяснить им ситуацию на судне. Он уже сообщил им об истинном поле капитана и многое из того, что ему пришлось перенести, чтобы шлюпка повернула к системе 20Б-40. Они слушали молча, только когда он сказал, что они приземлятся намного раньше, чем предполагалось, по ним пробежал шепоток восхищения. Но, в общем, они реагировали спокойнее, чем он ожидал.

Он пришел к выводу, что им недоступно понимание опасности. Либо же они чего-то не понимали, и это угнетало Джайлса.

— Вы понимаете, что я говорю? Способны ли вы на это? В испытании выявляются силы каждого. Готовьтесь к трудностям.

Последовала пауза, тишина которой нарушалась лишь слабым, но необычным звуком, который шел из отсека капитана. Звук был такой, как будто она подавала знак кашлем, что все слышала и сама хочет что-то сказать.

Джайлс и все остальные посмотрели в ту сторону, но звук не повторился.

— Что это было? — спросила Мара.

— Не знаю. Как раз сейчас капитан должна была сделать второе изменение курса, но что-то случилось.

Он встал.

— Оставайтесь здесь, — сказал он рабочим и пошел в рубку.

Навигационная книга была раскрыта и повернута таким образом, чтобы ее страницы были видны с ближайшего кресла, в котором сидела капитан.

— Капитан, вы хотели что-то сказать?

Она не отвечала.

— Капитан, что случилось?

Ответа не было. Рот ее был слегка приоткрыт, дышала она ровно. Джайлс подошел и осторожно приподнял веко. Зрачка видно не было.

— Что случилось? — спросила Мара, оказавшись позади него.

Ослушавшись его приказа, все рабочие вошли в рубку и теперь стояли полукругом, глядя на капитана.

— Я не знаю, что с ней, но она без сознания. Осмотри ее, Мара, может, обнаружишь что-нибудь.

Мара, отодвинув его, взялась за тонкое запястье капитана, пытаясь нащупать пульс, но его не было. Она, как и Джайлс, подняла веко, потом пробежала пальцем по телу капитана, пока не нащупала что-то на затылке, там, где кончалась шея.