Капризы неба (СИ) - Бриз Евгений. Страница 47

Помимо рассказа «Санаторий», повествующего об эпизоде из жизни Георгия Аркадьевича Джинина, в конверте лежала инструкция по дальнейшим действиям. «Возьми с собой всё написанные скрытые главы и после обеда направляйся к мусорным бакам за территорией». Ещё одно послание от анонимного автора? Впрочем, уже не столь анонимного. Георгий Аркадьевич (или Глен) отлично помнил, к чему привело невыполнение предписаний следовать к месту Х на острове. К попаданию в двойной плен. Сначала к каннибалам, затем к стихии. Где гарантии, что санаторий это не очередной плен из букв и строчек? Джинин чётко решил последовать инструкции.

Пообедав, он вернулся в палату. В борьбе с судорогой конечностей ему всё же удалось одержать победу, и он собрал кучу исписанных от руки листов - черновиков и чистовиков для скрытых глав «Мёртвого штиля». Но всё было сделано в такой спешке, что половину черновиков он благополучно забыл. После этого он провернул стандартную операцию «временный побег из санатория». Только в этот раз Георгий Аркадьевич вполне допускал вариант, что побег окажется безвременным и безвозвратным, однако охрану он об этом, разумеется, не известил.

Мусорные баки были пусты, мусоровоз уехал двадцать минут назад. Тем не менее, Джинин заглянул в каждый бак. На дне четвёртого он разглядел светло-коричневый бумажный пакет. Он потянулся за ним. Едва он успел прочитать на нём надпись ГАД, как пакет исчез. Растворился в темноте. Затем исчезли мусорные баки, ограда и всё вокруг.

Георгий Аркадьевич закричал. Его крики услышал портовый работник в 1986 году. Это был плач маленького мальчика, стоявшего на пирсе в лучах заходящего солнца.

Скрытая Глава 12. Анабиоз

Металлическая мелодия электронной гитары бестактно вторглась в сон Глена. Когда-то эта песня RPWL ему даже нравилась. Но самое худшее, что можно сделать с понравившейся песней - установить её на будильник. Или на звонок человека, чьё повышенное внимание к вашей персоне даёт о себе знать по утрам. Для Глена таким человеком давно стала Наташа. Он в полусне взял телефон, поднёс к уху и нажал зелёную кнопку.

- Ты знаешь, который час? - Ещё одна затёртая пластинка. - Опять бурные выходные?

- Я уже в пути, - Глен попытался придать своим первым после пробуждения словам оттенок бодрости.

- В пути куда? На Марс?

Он убрал телефон от уха и посмотрел на дисплей - четверть одиннадцатого. Подумаешь, опоздает на пару часов. Великая важность.

- Завари Богдановичу кофе. Я буду в офисе раньше, чем он допьёт его. - Глен прервал связь, не дослушав скептического мнения Наташи, и вытянулся во весь диван. Голова немного побаливала. Посмотрев на стол, Глен понял причину - полупустая бутылка «Джонни Уокера» затерялась среди груды нагромождённых книг. Глен называл такие периоды вечерами запойного чтения.

 Через полчаса он привёл себя в человеческий вид, а затем мигом лишился этого вида, нацепив добрую половину своих рокерских аксессуаров. Волосы отрасли до неприличной длины, преодолев критическую границу плеч. О свиданиях с бритвой лицо Глена вспоминало лишь в редких снах. «И как такое животное могло понравиться девушке, Рае? Наверно, зверушки её слабость».

Глен вяло поднялся по лестнице до третьего этажа. В узком коридоре на него налетел некто спешащий.

- Привет, Глен.

Он заметил лишь тёмный рукав костюма. Незнакомый парфюм и какой-то странный голос. Глен слишком поздно обернулся, чтобы рассмотреть спешащего - тот скрылся в кабине лифта. Кто это мог быть? Незнакомец, новичок? Откуда тогда он знал Глена? А может, это был обычный рядовой сотрудник, о существовании которого Глен успел забыть. Почему-то самые разумные варианты он всегда по умолчанию ставил в ряд маловероятных.

Леонид встретил напарника увесистым бумажным шариком.

- Марс атакует! Спасайся!

Глен увернулся.

- Когда ты успел наладить с Натальей ментальную связь? - спросил он. - У вас одинаково-примитивные шуточки.

- А ты когда успел сводить Раю Райс на свидание и выписать ей билет на экзотический курорт? Хотя можешь не отвечать, я знаю - в этот уик-энд.

Глен обомлел. Сейчас он бы не увернулся и от удара японского сумоиста. Леонид с вопиющим спокойствием уткнулся в монитор, будто только что высказал Глену мнение о погоде. Признаться во всём или нацепить овечью шкуру? Глен с усилием сбросил оцепенение и утонул в кресле.

- О каком свидании ты говоришь? - Он выбрал второй вариант. Как оказалось, зря.

- Вот не надо только включать режим туриста из Таджикистана. - Леонид взял лежавшую перед ним папку, и через две секунды она приземлилась перед носом Глена. - Хоть бы удосужился прибрать за собой.

- Ты копался в моих документах?! -Это была та самая стопка улик его главного преступления.

- Копался? Они лежали на твоём столе в непристойном виде. Если бы их увидел шеф...

- Чушь! - Глен отчётливо помнил, как запихнул все материалы в самый дальний ящик. - Я не оставлял их на столе.

- Значит, они выползли сами.

Глен обречённо вздохнул и пролистал распечатки. Сколько успел узнать Лео? Наверняка всё до последней буквы. Эти два часа опоздания теперь казались Глену несоизмеримо дорогим удовольствием. Он надеялся, что Лео не сдаст его. Хотел бы - уже сдал.

- Ну, и что с того? - едва ли не с наездом спросил Глен. - Будешь читать мне нотации? Я бы послушал, не будь у тебя самого рыльце в пушку.

- Да что ты завёлся? Не собираюсь я читать нотаций. Ты же не желторотый цыплёнок, сам всё понимал. Но есть один момент, о котором я обязан упомянуть.

- Какой?

Леонид уставился в потолок, обдумывая подходящую формулировку.

- Я понимаю, ты не сдержался, хотел завершить круг. Расписал своему герою тернистый побег в прошлое, но...Ты не учёл чертовски важного обстоятельства - ты отправил в тысяча девятьсот восемьдесят шестой не своего персонажа.

Глен решил, что ослышался. Кого же он тогда отправил? Леонид не стал дожидаться звукового сопровождения этого повисшего в воздухе вопроса.

- Ты отправил старика.

Глен запутался ещё больше.

- Ну, всё верно, - медленно проговорил он. - Ведь по сюжету в этого старика превратился мой персонаж.

- Вот именно - превратился! Как ты мог так просчитаться? Один герой заменил другого. И ты выбрал не того.

- Подожди-подожди, всё не так. Георгий Джинин - элемент «Санатория». В «Творческом круизе» он лишь олицетворяет наказание для Глена. Как рассказ в рассказе.

Глен призадумался, всё ли он верно сказал. Всё верно, его просто смутило упоминание своего имени в третьем лице.

- Да хоть трижды рассказ в рассказе! Все герои, даже нереальные в рамках конкретного произведения, могут быть извлечены в тех образах, в которых они предстают перед читателем. Твой персонаж перестал быть собой в момент попадания в санаторий, а после процедуры замены памяти растворился в старике без осадка.

- Но старик до конца сомневался, кто он на самом деле..., - Глен засомневался в своей правде ничуть не меньше.

- Его смущали некоторые моменты, только и всего! - Ледяной голос Леонида безжалостно растаптывал самообладание Глена. - Хотя, возможно, ты и прав. Но даже в таком случае ты извлёк не себя, а литературного гибрида.

Внезапно Глен успокоился. А что переживать? Раз он совершил просчёт, значит, этот просчёт был прописан заранее. Ничего не испортить, ничего не исправить - благодать для тех, кто рождён жить в золотой клетке.

- Может, я и есть гибрид, - сказал Глен. - Мне казалось, моего персонажа придумала Рая Райс, но это ещё не значит, что он мой единственный ингредиент.

- А может, он вообще не ты. Живёт сейчас где-то парень двадцати пяти лет, просто чем-то похожий на тебя. Внешне, манерой мышления, интересами. Или всем по чуть-чуть.

- Думаю, теперь это не имеет никакого значения. - Глен небрежно закрыл папку и сунул её в средний ящик.

- Рад, что ты, наконец, это понял. Лучше поздно.