Любовь вопреки (СИ) - Прибыльцова Елена. Страница 56

– Погодите, барин. Совет я вам дам небольшой. Едва вы увидите Катерину Алексеевну, можете про всё на свете позабыть, слишком велико действие чар на вас. Вот возьмите это! – она быстро вытащила из своей блузки небольшую булавку. – Когда начнёт сознание мутиться и туман в голове поплывёт, уколите себя в ладонь, да посильнее. Боль отрезвит вас…

Волгин усмехнулся, но булавку всё же взял и спрятал её в кармане.

– С ума сойти, чем я только занимаюсь, – покачал он головой. – Слушаю сказки какой-то деревенской девчонки! Будь по-твоему, я проверю Катерину, но если ты всё это придумала, то лучше утром тебе быть подальше отсюда!

– Берегите себя, Прохор Андреевич! – тихо ответила ему Лизавета. – И пусть Господь хранит вас! – и она перекрестила его напоследок.

*** *** ***

Лишь только Прохор перешагнул через порог, Катерина бросилась ему на шею.

– Ну наконец-то ты вернулся, желанный мой! Я уже изволновалась вся, отчего так долго тебя нет! Где ты был?

Она прильнула к его губам со сладким поцелуем. И Прохор почувствовал, как земля поплыла у него под ногами. Как же он успел соскучиться по ней. Сердце отчаянно забилось, как птица в клетке. Он заключил девушку в объятия и целовал её, пока не перехватило дыхание.

– Пойдём скорей наверх, – прошептал он ей на ушко и подхватил Катерину на руки.

Быстро взлетев на второй этаж, он ногой распахнул дверь в спальню, и опрокинув девушку на кровать, снова начал страстно целовать её.

– Проша, ну подожди! – Катерина, смеясь, отстранила его от себя. – Давай сначала поужинаем! У меня уже всё готово! Не знаю, как ты, а я ужасно проголодалась!

Волгин ощутил, как в его сердце холодными волнами заплескалась досада на самого себя. Ведь он вмиг позабыл и про Лизу, и про их разговор, и про то, что обещал быть начеку с Катериной. Выпустив её из объятий, он откинулся на спину, пытаясь успокоить дыхание и не думать хотя бы минуту о её губах и нежных ласках.

– Да, я тоже голоден! – сказал он охрипшим голосом. – Скажи Лизе, чтобы накрывала на стол!

– Видишь ли, девчонка гордая попалась. Не понравилось ей, что я давеча волю рукам дала, вот и ушла…

– А не ты ли её выгнала, Катя? – спросил Прохор, приподнимаясь на локте, и заглядывая ей в глаза.

– Да Бог с тобой! Я её даже уговаривала остаться, чуть ли не прощения у неё просила. Но она заартачилась и не стала меня слушать! – девушка и бровью не повела, солгав ему.

– Ну что ж, раз остались мы с тобой без прислуги, давай сама хозяйничай, Катюша!

– А я и так уже рыбу запекла с картофелем, чай заварила! – хвастливо сказала Катерина. – Давай, я прямо сюда ужин принесу? Хочешь?

– Хочу! Ох, совсем избалуешь ты меня, Катя! – весело засмеялся он.

– А я всю жизнь тебя баловать буду, Прошечка! – ответила она и вышла из комнаты.

– Ну, это мы ещё посмотрим, – пробормотал Волгин, протирая глаза, и вставая с постели.

Он открыл окно и вдохнул прохладный воздух полной грудью. Затем достал булавку из кармана и с силой уколол себе ладонь. Поморщившись от боли, он вытер сочившуюся кровь кружевным платочком, и как ни странно, почувствовал себя легче. Мысли перестали кружиться беспорядочным хороводом в голове и обрели ясность. Прохор скинул с себя туфли и быстро выскочил из спальни. Стремительно спустился вниз, и бесшумно крадучись, словно дикий кот, подошёл к полураскрытым дверям кухни, из которых лился яркий свет.

Катерина хлопотала возле стола, составляя на поднос тарелки с едой. Затем она взяла заварочный чайник и налила чаю в две фарфоровые чашки. Прохор затаил дыхание, наблюдая за ней во все глаза. Девушка вытащила из юбки маленький пузырёк и быстро вылила его содержимое в одну из чашек. Тщательно размешала чай ложкой и оглянулась. Прохор едва успел спрятаться. Ему безумно захотелось сейчас же вбежать на кухню и ударить Катерину. Но он сдержался и также бесшумно вернулся обратно в спальню. Значит, всё, что он чувствует к Катерине – обман! Вся его любовь и страсть – всего лишь мираж, который ему внушили! Господи, какой же он болван! Не поверил матушке! Но как можно поверить в такое! Даже сейчас, увидев всё собственными глазами, он всё ещё сомневался! У него просто не укладывалось в голове, как это могло с ним случиться! Прохор метался по комнате из угла в угол, как тигр в клетке. Все чувства заглушили злость и растерянность, он лихорадочно соображал, как вести себя дальше. А самое главное – каким образом избавиться от колдовского наваждения, которое завладело всем его существом!

Волгин прилёг на постель и закрыл лицо руками. Раньше, когда ему нужно было успокоиться или на душе становилось особенно тяжко, он всегда пел. Теперь он даже не помнил, когда и что он пел в последний раз. Одна лишь Катерина царила в его мыслях, и ему больше ни до чего не было дела. Грустно улыбнувшись, он негромко затянул один из своих любимых романсов:

Не пробуждай воспоминаний

Минувших дней, минувших дней, –

Не возродить былых желаний

В душе моей, в душе моей…

Дверь открылась и в комнату вошла Катерина с подносом в руках. Волгин резко замолчал.

– Прошенька, продолжай! – улыбнулась она ему. – Я так давно не слыхала, как ты поёшь!

– Давай лучше ужинать, – произнёс Прохор. – Дай-ка мне чайку, горло промочить, что-то пересохло…

Катерина подала ему чашку. Прохор чертыхнулся про себя.

«Надо же какая выдержка! – со злостью подумал он. – Ни руки не дрожат, ни в лице не изменилась! Погоди, Катя, сейчас ты у меня попляшешь!»

Он поднёс чашку к самым губам. Девушка спокойно смотрела на него. В её больших синих глазах не было ни тени сомнения или беспокойства. Прохора это внезапно вывело из себя, и он с силой швырнул чашку об стену, и со злорадством увидел, как смертельно побледнела Катерина, как испуг и смятение отразились в её глазах.

– Далеко не всегда мы получаем то, что хотим! Правда, Катя?! Иногда наши надежды разлетаются вдребезги, как это ни печально! – с издёвкой произнёс он всё ещё спокойным голосом.

– Откуда ты узнал? – прошептала девушка задрожавшими губами.

– А это уже неважно! – Волгин резко вскочил на ноги. – Ты думала, что на всю жизнь меня к своей юбке привяжешь, опаивая какой-то дрянью?! Надеялась, всё с рук тебе сойдёт?! Я тебя презираю! Ни минуты больше не хочу оставаться с тобой под одной крышей!

Он принялся метаться по комнате, сбрасывая в чемодан свои вещи. Катерина несколько мгновений, не мигая смотрела на него, затем кинулась к нему на шею.

– Прошенька, я люблю тебя больше жизни! Ну, сглупила я, прости меня ради Бога! Хочешь на колени перед тобой упаду, только не оставляй меня! – она отчаянно разрыдалась, но Волгин грубо оттолкнул её от себя.

– Да не нужна ты мне со своей любовью проклятой! Камнем она у меня на шее висит! Только тяжесть от неё да страдания одни! – он с яростью застегнул чемодан, и схватив сюртук, направился к двери.

Но Катерина загородила собой проход, прижавшись к дверям спиной.

– Лучше отойди! – предупредил Прохор ледяным голосом.

– Не пущу! Хоть убей, не пущу! Проша, милый мой, любимый, неужели ты думаешь, что в зелье дело? Глупости это всё, ребячество одно! Я ведь просто так, для пущей уверенности тебе его подливала! А любовь твоя ко мне самая что ни на есть настоящая! Ты всегда, всю жизнь меня любил и любить будешь! Как и я тебя! Послушай сердце своё, как оно бьётся рядом со мной! Неужели ты своему сердцу не веришь?!

Она вновь кинулась к нему на шею, покрыла его лицо жаркими поцелуями. Прохор ощутил, как жар волнами разливается по его телу, как страстно ему хочется сжать девушку в объятиях и забыть про всё на свете. Но собрав всю свою силу воли, он незаметно снова вонзил себе острую булавку в ладонь. Боль мгновенно отрезвила его. Волгин резко вырвался из рук Катерины и твёрдо сказал, глядя ей в глаза:

– Моё сердце никогда не принадлежало тебе! Никогда! Оно всегда чувствовало обман! Прощай, Катерина!