Неудавшийся апостол (СИ) - Соловьев Станислав. Страница 36

Первым делом расчистили площадку под постройку. Убрали все кусты, крупные камни и стволы упавших деревьев. Поскольку всем идти со мной смысла не было, я решил оставить здесь часть людей, обеспечив их надежным жильем. С помощью томагавка нарубил небольшие бревна, с помощью него же заготовил некое подобие деревянных лопат, после чего мы долго и упорно, всем племенем, копали яму под жилье. Получилась просторная площадка, по пояс глубиной.

Далее, используя выкопанную глину, воду и бревна, соорудили стены, обмазав их снаружи. Получилось вполне сносно, учитывая, что я владел некоторыми навыками в штукатурке. Так как никто тут люстры вешать не собирался, то высота стен была небольшая, чуть меньше двух метров. А учитывая тот метр, что мы раскопали, теперь нам не представляло труда сделать насыпь и замаскировать жилье.

Следующим пунктом в стройке стал пол. Его я решил сделать по той же технологии. Благо, глины было действительно много. Разница была только в том, что ее мы укладывали вниз, а сверху, как в пластилин, укладывали жерди, которые я также нарубил заранее. Сделали такую конструкцию двухслойной, для пущей надежности. Насобирав по округе камней, я построили небольшую печь, трубу которой я лепил, когда крыша была почти готова. Так как планировалось делать насыпь, то каркас крыши делался из крепких стволов, поверх которых мы складывали тонкие жерди, обмазав верх грязью.

Вся эта работа заняла у нас несколько дней, дикари вели себя вполне сносно, выполняя любое поручение с должным старанием. Всего нас осталось десять человек, я одиннадцатый. Соответственно, жить тут останутся девять дикарей, так как с собой я решил взять только Крыса. Очень уж зарекомендовал себя, как проводник, несмотря на юный возраст. Исходя из этого следовало заготовить все для мебели. Как то: кровати, стол и стулья. Хижина получилась просторной, изнутри выглядела, как барак для большой семьи. Именно это и требовалось в конечном счете.

Несколько дней заготавливая материалы, мы принялись за работу. Мне помогали охотники, они очень быстро переняли основные принципы, вскоре уже выполняя большую часть без моей помощи. Так мы получили несколько кроватей, длинный стол из бамбуковых стволов, сверху покрытый глиной, а также две длинные лавки. Время, проведенное за простым и понятным трудом я мог бы считать самым лучшим, так как никогда не чувствовал себя таким спокойным. Шаг за шагом я открывал дикарям новый для них мир. Возможно, не самый лучший, но ночевать под открытым небом или в пещере, это совсем не то, что чувствовать защиту надежных стен. Так как пирамида располагалась на возвышенности, сооруженному рядом дому не грозило быть затопленным во время жуткого тропического ливня.

В принципе, это было все, что мне пришло в голову в те дни. Самой нерешаемой задачей стала соль. Мне все еще не удалось найти хоть какой-то способ ее добыть. Осталось надеяться только на то, что этот важный ингредиент найдется у более продвинутого народа чернокожих, к которым я и собирался идти. Прежде чем это сделать, научил дикарей пользоваться печкой, несколько дней мы готовили на ней мясо, пекли некое подобие лепешек из молотых орехов, кипятили воду из ручья.

Потом долго заготавливали шкуры, которые я научил обрабатывать, скоблить, размачивать в ручье. Каждая кровать обзавелась вполне сносным настилом, на стенах появились трофеи: когти, клыки, черепа, полки с очень грубой посудой из обожженной глины. Чтобы лишний раз не приходилось покидать убежище, мы изготовили несколько больших кувшинов, для чего я даже соорудил примитивный механизм, на манер тех, что используют гончары.

Примерно через три недели я понял, что попросту тяну время. За всей этой родительской заботой скрывался страх неизвестности. Не удивлюсь, если по моему возвращению, кучка дикарей будет жить рядом с хижиной. Хотя, она им вроде понравилась, да и посудой они пользовались охотно. Причем, не разглядывали ее, как некую диковинку, но испытывали явную радость держать в руке кружку или деревянный черпак.

В последний день перед моим отбытием мы практически ничем не занимались, я бродил по окрестностям, отмечай на листе бумаги ручьи, плодовые деревья и прочие ориентиры. Не знаю точно, что сподвигло меня на эту мысль, но я решил сделать еще кое-что — карту. Освободив в доме пространство, прямо у одного из низких окон, я раскатал большой глиняный блин, примерно полметра в диаметре. Пока глина не застыла, я перенес на нее все, что было на бумаге. Поскольку вместе со мной ходили два охотника и видели все мои действия, то они сразу поняли, что это и зачем. Уже после обеда они показали неплохой уровень интеллекта, так как та область, что была исследована мной, выросла больше чем вдвое, благодаря воодушевленным дикарям. Племя активно обсуждало это между собой, не вмешивался только старейшина, он сидел на своей кровати и внимательно смотрел в мою сторону, словно что-то тщательно обдумывая.

Не знаю, что было в его голове, но подойти и высказаться он так и не решился. Довольно странное поведение глубоко врезалось мне в память, поскольку сопоставив все происходившее ранее, я понял, что это далеко не первый случай, когда старик держится обособленно, редко давая волю эмоциям или любопытству. На первый взгляд, это вполне естественное поведение для взрослого человека, прожившего тяжелую жизнь, но с другой стороны, за всем этим может скрываться какая-то тайна.

Чуть рассвело, я и Крыс двинулись прочь от убежища, вглубь катакомб древних. Крыс шел позади, поскольку в этих местах я был главным. Примерно прикинув время, мне удалось прийти к следующему выводу: чтобы добраться до того берега Великой реки, нам потребуется около семи дней, затем придется потратить еще пару дней на то, чтобы оказаться на плато, где живет змееглазая. Еды нам хватит только на три-четыре дня, придется выходить и пополнять запасы, что приведет к риску встретиться с пурана или индейцами.

Мне было чертовски жаль утраченного пистолета, даже появилась мысль взять в плен одного из великанов, чтобы заставить заплатить за утраченное преимущество. В своих способностях я не сомневался, но вот как бороться с их умением шарить в моей голове? Выход только один — напасть неожиданно. Я все еще примерно помнил, где находится тот город, где я впервые встретился с детенышем этих уродливых телепатов, но каковы шансы найти его там вновь? Тем более, что после моего первого прохода через Суматоху Фигур, пурана-подросток был уже в другом месте.

VII

Как и планировалось, через три дня нам пришлось покинуть полумрак главной шахты, чтобы пополнить запасы еды. Еще во время стройки убежища, я изготовил себе небольшой, но мощный лук, бьющий прицельно до тридцати метров. Два десятка стрел с костяными наконечниками также покоились за моей спиной. На крупного зверя с таким оружием не сунешься, но мелкую дичь подстрелить возможно, тем более, что в местных краях она не пуганная.

Когда мы поднялись наверх, то с горечью обнаружили, что здесь пурана уже разместили одно из своих племен, краснокожие сновали в предвечерних сумерках тут и там. Но если раньше все выглядело довольно однотипно, то теперь я с удивлением обнаружил большой костер, вокруг которого стояли на коленях какие-то люди. Отношение к ним явно не было мирным: в них бросали палки, камни и многое другое. Иногда кто-то выбегал из толпы, чтобы пнуть пленных или плюнуть в лицо. Все это выглядело дико, как раз соответствуя местному колориту.

Но еще больше я удивился, когда мне в руку вцепился Крыс, он сжал ее так сильно, что я невольно охнул. Блики костра отражались в его бешеных глазах, он что-то яростно рычал, указывая томагавком в сторону развернувшегося действа. Это заставило меня внимательнее присмотреться к людям у костра.

Обогнув костер, мы приблизились на максимально допустимое расстояние, и только тогда я понял, в чем дело. Это были соплеменники моего напарника, причем, судя по реакции, что-то вроде родственников. Дикарь явно призывал меня освободить бедолаг, но мне было неясно, за что к этому отсталому народцу такое отношение?