Несвобода (СИ) - Орлова Тальяна. Страница 18

Он шинковал овощи быстро, на меня так и не смотрел. Я вздрогнула после тишины, когда Вадим Андреевич заговорил:

— Оклемалась? Или до сих пор соображаешь, в какую сторону помчишься с утра?

— Соображаю, — я ответила вяло, скорее эхом. — Но по-прежнему не до конца понимаю, что происходит. Например, вы не могли быть уверены, что я вернусь именно сюда. Я могла пойти к родителям подруги или вернуться… на свой необитаемый остров.

Он лишь мельком скользнул по мне взглядом:

— Это еще один урок манипуляции. Запоминай, Арина. Человеку надо обязательно давать видимость свободы выбора, только тогда он не станет всеми силами сопротивляться. В критической ситуации ты выбрала меня. Как по мне, приятный бонус к нашим сложным отношениями. Но только ты знаешь, почему сделала именно такой выбор. Или пока не знаешь, — он улыбнулся то ли помидору, то ли сверкнувшему ножу.

Да нет, я знала. Тогда я решила, что лучше подставлять его, а не кого-то еще. Но об этом лучше не говорить вслух. Если вся эта история не закончится для меня катастрофой, то знакомство именно с Вадимом Андреевичем можно считать удачей. Я могла бы еще долгие годы пытаться понять людей, но не лучше ли тренироваться на самом противоречивом экземпляре? Хотя, безусловно, я не могла не понимать, что он заинтересован во мне. Сам факт его заинтересованности говорит, что если бы я не попалась в мышеловку сегодня, то это случилось бы завтра или послезавтра. У человека слишком расслабленная жизнь, он имеет возможность тратить время на потакание сиюминутным прихотям. Сейчас я и есть его прихоть. Повезло, да.

Именно эту тему затрагивать не хотелось, хотя и было нужно. Кажется, я все лучше и лучше справлялась с собой и училась формировать правильный настрой — хотя бы у себя самой. Спросила, как ни в чем не бывало:

— Кстати, я не шутила про готовку, но мечтаю научиться.

На самом деле, Кирилл меня уже учил. Его любимая яичница — первое блюдо которое я освоила, но теперь могла и купленные котлеты пожарить, и макароны к ним сварить. Гречку даже, хуже всего вышел рис, но с ним я второй раз и не экспериментировала.

Вадим Андреевич придвинул ко мне разделочную доску, перехватил нож за лезвие и протянул мне:

— Тогда учись.

С нарезкой я справиться могла. Может быть не так ловко, но я и не собиралась проходить кастинг на шеф-повара. В глубокой сковороде тушилось мясо, отчего по всему длинному помещению кухни разносился во все стороны и щекотал нервы пряный аромат. Мягко говоря, я уже давно не ела просто нормальной еды, а уж о вкусной даже мечтать себе запрещала. И теперь буксировала в мыслях, постоянно отвлекаясь на этот запах. Чтобы отвлечься, заставляла себя говорить:

— Мне уже все равно, посчитаете ли вы меня наивной, но все же озвучу свои предположения.

— О чем? — он перемешивал мясо, заправляя туда овощи, и ко мне не повернулся. — Гадаешь, свинина или говядина? Или думаешь, не подсыпаю ли я сюда наркоту?

— А вы можете?!

— Теоретически я все могу, — после короткой паузы ответил он. Снова издевается, как будто дел других нет!

— Нет, я совсем о другом! — не позволила сбить себя с мысли. — Я все прикидываю причины вашей заинтересованности! Пока очевидно только то, что она есть!

Он отложил деревянную лопатку, убавил огонь и повернулся к столу. Подхватил подчеркнуто буднично:

— Есть, конечно. Это бы только слепой уже не заметил. Ну, так и какие причины придумала ты?

— А вы подтвердите, если угадаю? Или опять начнете запутывать еще сильнее?

— Запутать еще сильнее — звучит как песня. Начинай, Арина, по ходу дела сообразим.

Легче живого единорога увидеть, чем от этого человека дождаться хотя бы признаков искренности. Но мне в любом случае стоило выговориться. Пусть хотя бы не считает меня пустышкой, которой вовсе не важны мотивы и следствия поступков.

— Первым приходит на ум желание затащить меня в постель. Слишком банально? — я отвлеклась от нарезки, чтобы не пропустить ни одной его реакции.

— Почему же банально? Думаю, ты и сама знаешь, что красива. Мужчины хотят красивых женщин — это как раз нормально. Кто-то тебе будет говорить это в лоб, кто-то никогда не осмелится, кто-то будет подбираться издалека и медленно — но ты права в том, что ожидаешь этого от каждого.

Я удивилась:

— Как-то вы слишком легко это признали. На вас не похоже! Неужели сразу угадала?

— Неужели сразу не угадала, — он улыбался и тоже смотрел прямо. — Впрочем, это у тебя хроническое. Смотри, Арина, ты упускаешь из виду специфику моей деятельности. Я уже говорил, что начинал с модельного агентства: девочки отбирались только по внешности, выставлялись через сайты знакомств и прочие рыбные места. Менеджеры следили за тем, чтобы девочек не обижали, но бывало по-разному. Очень выгодный, хоть и проблемный бизнес. А потом мне вдруг надоело. Тупо зарабатывать, без творчества, надоело, если ты понимаешь, о чем я.

Я совсем забыла про овощи, отложила нож.

— Может, и понимаю, но не представляю, как это связано с моим вопросом.

Вадим Андреевич просто продолжил:

— И тогда я усложнил себе задачу — резко повысил уровень элитности. Мои девочки сейчас — это уже не просто красавицы… Как тебе объяснить? Некоторые даже совсем не красавицы в общепринятом смысле этого слова. Но каждая из них уникальна. Я веду к тому, что ты можешь считать себя какой угодно потрясающей, но я насмотрелся на потрясающих женщин. Уже и представить себе не смогу, чем меня можно удивить. И будь уверена, каждая из них сочтет за честь увидеть в клиентах меня.

— А… вы к тому, что ради секса вам вообще напрягаться нет резона? И без меня выбор предостаточный?

— Ну, примерно так.

Он, как всегда, выглядел слишком самоуверенным, но я не стала бы в данном случае оспаривать. Даже моих знаний об отношениях хватало, чтобы понять: кроме его, на все согласных, «элитных» девочек, он не испытывал бы затруднений. Безумно привлекательный, молодой, состоятельный, знающий себе цену — у таких всегда будет огромный выбор: бери любую. И рано или поздно такие пресыщаются. Мое лицо кому-то может показаться идеально красивым, но после тысячи идеально красивых лиц это будет просто констатацией факта. В лучшем случае. Я задумалась, потом все же осмелилась продолжить:

— Спасибо, что в кои-то веки ответили честно. Тогда и вторая моя версия несостоятельна. Конечно, она уже более фантастическая, но как предположение — я могла вам просто очень понравиться. Не для разового секса, не чтобы поиграть, а вот просто понравилась. Так, говорят, бывает.

— Бывает. Но не с такими циниками, как я, — он улыбнулся еще шире. — Ты огурец-то резать будешь, или мы останемся без салата?

Я взяла нож. После озвученного продолжать было намного легче:

— Да, это я уже поняла. Потому и не постеснялась сказать вслух.

— И что? Детектив на этом закончился? Больше никаких причин быть не могло?

— Отнюдь. Есть еще одна — она как раз и осталась самой состоятельной. Вы хотите втянуть меня в свой бизнес. Что бы вы там ни говорили про своих девочек, судя по всему, я вполне соответствую уровню. Осталось только или добиться моего согласия, или загнать меня в такие долги, что не останется выбора. И тогда все встает на свои места — вы тратите на меня время, деньги, прощаете серьезные ошибки, потому что пока я выгляжу очень выгодной инвестицией.

Поскольку он не ответил, я подняла взгляд. Вадим Андреевич все так же улыбался, не отрывая от меня взгляда. Я не выдержала:

— Что? Даже отрицать не будете?

Он будто наслаждался тем, что видит — уж не знаю, какие эмоции он читал на моем лице, но я была бесконечно далека от восторга. Сказал медленно:

— Не буду. Ведь причина все равно нужна. Оставь эту.

Ну да, и сказал так, чтобы я сразу засомневалась. Но на этот раз Вадиму Андреевичу не удалось меня провести. Кажется, я просто наконец-то попала в яблочко. И потому торжествующе улыбнулась в ответ:

— Вы производите впечатление человека, который очень хорошо разбирается в людях. А я, надеюсь, не произвожу впечатление человека, который сможет оплачивать постелью долги.