Измена (СИ) - Рей Полина. Страница 29

   Но где были все эти друзья, когда он вдруг стал не таким успешным? Их просто не стало, и они и думать забыли о том, что когда-то Влад был в их жизни. Рядом оставались только она и Стёпа, который и помог Владу в трудный момент. Конечно, потом эти «друзья» вернулись, но именно сейчас, когда Злата вспомнила об этом, ей стало ещё горше и обиднее. Она говорила себе, что не имеет права обижаться, ведь она оставалась рядом не для того, чтобы потом в это тыкать носом Влада, а потому что сама хотела. Потому что любила его… Но, чёрт бы всё побрал, она подошла к грани, когда вынуждена была припоминать!

   Вчера, несмотря на просто адскую смесь эмоций, она мгновенно уснула, едва только разделась и легла в постель, видимо, организм сам решил оградить её от волнений. Но сегодня, когда проснулась, все эмоции вернулись, чтобы она смогла их прожить и пережить. И вот она лежит в постели который час, игнорируя стук в дверь и желая только одного: оказаться как можно скорее в стенах своей квартиры. Спрятаться, не видеть никого и ни с кем не говорить. Она даже раздумывала над тем, чтобы попросить Влада взять ей или себе билет на другой рейс, но потом отбросила эту идею прочь, потому что она была как минимум глупой.

   Когда за окном потемнело, Злата решила, что хватит позволять эмоциям властвовать над собой. Она больше не та женщина, что станет реветь днями напролёт, забившись в уголок и не желая ни с кем общаться. Сейчас она приведёт себя в порядок, обязательно спустится поужинать, соберёт вещи и будет готова к тому, чтобы вернуться домой и постараться забыть то, что произошло. Во всяком случае, именно новая Злата так бы и поступила, а, значит - поступит и она. Ведь она и есть - новая Злата.

   В ресторане при отеле было малолюдно, потому что ужин уже подходил к концу. Но так было даже лучше, потому что к общению с несколькими знакомыми, которых они с Владом успели здесь обрести, Злата была совершенно не расположена. Влад на ужине так и не появился: то ли уже успел поесть до того, как она спустилась вниз, то ли вообще решил отменить трапезу. Хотя, надо было признаться самой себе: она подсознательно хотела этой встречи и не боялась её. А, быть может, всего лишь уговаривала себя, что не боится. В любом случае, что-то решать и что-то испытывать она будет только тогда, когда увидится с мужем. А сейчас размышлять и представлять себе их встречу не стоит.

   Самолёт мерно набирал высоту, унося их из Исландии и оставляя позади все те ощущения, которые теперь превратились в воспоминания. Влад был необычайно предупредителен и вежлив, а Злата - благодарна ему за то, что он не настаивал на выяснении отношений или разговоре о том, что произошло между ними вчера. Она попросту оказалась к этому неготовой. Максимум, чего бы он добился - отстранение с её стороны. Но всё равно: Злата чувствовала кожей, что между ними словно пролегла пропасть. Которую снова придётся пересекать сообща, если она оба этого всё же захотят. Сейчас же Злата испытывала только усталость и желание оказаться в одиночестве и больше ничего. Она ловила обеспокоенные взгляды Влада, но он не предпринимал никаких попыток заговорить с ней на ту тему, которая его волновала, предпочитая говорить о каких-то простых вещах, касающихся их возвращения. Например, не нужно ли попросить для неё подушку или плед.

   Санкт-Петербург встретил их влажной и сырой февральской оттепелью, которая была обоим не в новинку, ведь, несмотря на мрачность и пасмурность утра, она дарила ощущение, что совсем скоро придёт весна. Влад довёз Злату до дома, он был спокоен, правда, по пути неоднократно останавливался, чтобы выйти и покурить. Злата тоже успокоилась, потому что оказалась дома, в родном городе, а ещё потому, что вся ситуация не казалась ей такой уж пугающей. Позже, она обо всём подумает позже. И о том, что она чувствует и чего ждёт от Влада, и о том, нужно ли в принципе чего-то ждать. В любом случае, она очень рассчитывала, что Влад уйдёт, когда проводит её до квартиры и пока не станет настаивать на встрече. Ведь порой нужно просто дать пройти времени, не бросаясь в омут с головой и довериться другому человеку и решению, которое должен был принять только он. Просто потому, что своё решение ты уже принял.

   Влад помог Злате поднять чемодан в её квартиру, ненадолго задержался на пороге, готовясь к тому, чтобы уйти. Потом поймал её бесконечно усталый взгляд и прошептал:

   — Я действительно не хотел тебя ударить… Правда.

  На лице Златы появилась кривоватая улыбка, в которой тоже светилась такая же усталость, как и во взгляде.

   — Да разве ж в этом дело, Влад?

   Она взялась за дверную ручку, давая понять, что на этом их встреча окончена, и Влад отступил, выходя из квартиры.

   Он спустился вниз и долго стоял возле машины, периодически уничтожая сигарету за сигаретой. Вчера он совершил ошибку, он и сам понимал это, и к чему она приведёт, он не знал, но оставалось только надеяться на то, что ещё всё можно исправить. Просто это был огромный шаг назад, и теперь предстояло снова, сантиметр за сантиметром, не торопясь, возвращаться на потерянные позиции.

   Влад выкинул окурок, делая глубокий вдох и вытаскивая из кармана мобильный. Нужно было начать заниматься тем, что будет способно отвлечь его от мыслей о личной жизни, которая, мать её, всё никак не удавалась!

   — Алё, Стёп, привет, — поздоровался он с другом. — Ага, только вот прилетели пару часов назад. Да, отлично всё. Что там с новым клубом?

   Он выслушал ответ, и брови его сами собой поползли вверх.

   — Серьёзно? М-да, Стёпка, это становится интересным. — Он рассмеялся, но Степан, очевидно, не был с ним солидарен в вопросе веселья. — Нет-нет, что ты?! Я почти не смеюсь. — Он снова коротко расхохотался, а потом, вдруг став совершенно серьёзным, добавил: — Скоро буду.

Часть 11.2

Погода в начале апреля изобиловала ливнями. Самыми настоящими, напоминающими о ливнях в июле, и сейчас они, несмотря на температуру, не поднимающуюся выше пяти градусов, казались летними. Дождь начинался внезапно, смывал все напоминания о только что окончившейся зиме, бесконечными потоками нёс мутную воду в стоки, уничтожал грязные холмики снега, который ещё лежал в парках и скверах. Дождь властвовал над городом…

   Влад устал, был раздражён и его всё чаще охватывало желание сбежать, куда глаза глядят. Проблемы с клубом, точнее, со зданием под второй клуб, которое он выбрал уже давным-давно… Эта зараза Полина, с которой Стёпа воевал за «место под солнцем»… Отсутствие взаимопонимания с женой - даже не совсем взаимопонимания, а отсутствие какого-либо разговора в принципе. Влад понимал, что он ничего не добьётся, если сейчас станет давить на Злату, потому ему оставалось только ждать. Он умел выжидать, но очень не любил этого делать. Не всегда пауза была в удовольствие: одно дело ждать, когда твои конкуренты сложат перед тобой лапки, и совсем другое — когда не знаешь даже примерных сроков. Но пока иного выхода у него просто не было.

   Ему казалось, что вот-вот он впадёт в состояние, близкое к апатии, и не желал этого всеми фибрами души. Влад курил и наблюдал за апрельским ливнем, а сам мыслями был совсем не в реальности. Во что он превратил свою жизнь? По собственной воле, желая, на самом деле, совсем иного, но с какой-то настойчивостью отбойного молотка добивающегося не того, что было важным. С этим нужно было что-то решать, но вот беда - как раз решать и не получалось, потому что всё зависело не только от него.

Он в последний раз затянулся, до боли в лёгких втягивая в себя дым, и шагнул вперёд, тут же попадая под кажущиеся тёплыми струи дождя. Пиджак мгновенно стал мокрым, но Владиславу было плевать на это.      — Влад, — окликнул его тихий голос, и он на мгновение застыл, попадая в водоворот воспоминаний и ощущений. На миг показалось, что Влад попал в прошлое, вот только в этом прошлом было неуютно. — Влад, — снова повторилась галлюцинация, и к слуховым ощущениям добавились ещё и зрительные. Перед ним, в свете тусклого, умирающего дня, возникла Стася, которая куталась в лёгкое, промокшее насквозь пальто. Со светлых волос, мокрыми прядями прилипшими ко лбу, беспрестанно капала вода, но Стася не предпринимала ни единой попытки укрыться от ливня.