Горизонтальная война – снимая маски (СИ) - "Есения". Страница 17

— Спасибо, встретимся дома.

Отключившись, я повернулась к зеркалу и быстро поправила потёкший макияж. Когда двери лифта снова открылись я была уже собрана и готова сражаться.

Зайдя в кафе я сразу увидела плачущую Люду с которой сидел Иннокентий Васильевич. Он по-отечески хлопал её по плечу и что-то говорил. Удостоверившись, что мы одни, я попросила официантку закрыть на десять минут кафе.

Усевшись напротив бывшей секретарши и любовницы отца, я дождалась пока она обратит на меня внимание. Меркулов молчал, но своё отношение показывал глазами. А будто я сама не знаю, как всё это выглядело. Но теперь уже молчать смысла нет.

— Люда, через десять минут будет готов приказ о твоём увольнении, ты должна пройти в кассу и получить зарплату наличными. Поняла?

— Можно было так и не спешить, — она поджала губы и отвернулась.

— Нужно было, — с нажимом ответила я. — Мне жаль, что я позволила себе такие слова в твой адрес, в конце концов, личная жизнь отца не моё дело.

На этом Люда удивлённо подалась вперёд, даже Меркулов рот открыл. Но говорить больше я не имела права. Поднявшись, я позвала начальника охраны:

— Иннокентий Васильевич, вы подготовили то о чём я вас просила?

— Да, Мелания Сергеевна, — мужчина повеселел, но всё ещё не спешил идти со мной.

Вздохнув, я мрачно сказала:

— Иннокентий Васильевич, мой отец вам доверял, так что буду и я. В конце концов, у меня просто нет выбора. Мне нужны эти записи, сейчас.

Через пять минут мы стояли в кабинете охраны. По десяткам мониторов сновали офисные сотрудники и клиенты. Но Меркулов прошёл дальше, в каморку за стеллажами и поставил на компьютере запись камер с пятницы.

После трёх часов дня и до восьми часов вечера ничего не происходило. Дмитрий делал обход здания, как и положено. Но ровно в девять, в здание вошла маленькая фигурка, затянутая во всё чёрное.

— Это кто? — ткнула я пальцем в монитор. — В это время никого не должно быть. Откуда у неё пароль от чёрного входа?

— Я не знаю, сам удивился, — Меркулов прошёлся пятернёй по волосам и буркнул: — Вы дальше смотрите.

Нажав кнопку, я смотрела, как незнакомка преодолевает один лестничный пролёт за другим, в итоге оказываясь на седьмом этаже. Камера проследила её путь вплоть до кабинета отца. Услышав какой-то звук, взломщица замерла и настороженно оглянулась. Удостоверившись, что на этаже кроме неё никого нет, лёгким нажатием на ручку открыла кабинет и скользнула внутрь.

— Это всё? — повернулась я к Меркулову. — У кого столько наглости, чтобы прийти в охраняемое здание почти ночью и переть напролом? Она что, не знала, что везде камеры?

— Понимаете, — неожиданно замялся Иннокентий Васильевич, — по пятницам у нас перезагрузка системы. Обычно это происходит с девяти ноль ноль до девяти ноль пяти, но Дмитрий замешкался и перезагрузку включил на час позже.

— Смотрите, — я снова ткнула в экран, — она выходит.

Мы проследили обратный путь воришки. На втором этаже её спугнул Дмитрий, он как раз обходил кабинеты. Замерев, она поправила платок.

— Не может быть, — простонала я, упав на стул и схватившись за голову. — Этого не может быть!

— Вы её узнали? — Меркулов уткнулся носом в монитор и покачал головой. — я не могу разобрать лица, оно скрыто платком и шапкой.

— Не её, — обречённо выдохнула я. — Её брошку. Это моя мать.

Глава 9

Новгородская область

02:32

Вдох-выдох.

Вдох... а-аах...

Выдох... хаа-а...

Успокоиться. Выбраться из машины.

Я ещё дышу.

Пальцы плохо слушаются. Шум в ушах не даёт сосредоточиться. Надо отстегнуть ремень. Щёлк. Звук замка повис в мёртвой тишине. Щёлк. Сердце сбилось с ритма. Щёлк.

С третьей попытки я смогла освободиться. За окном сплошная темень, ни черта не видно. Где я? Который час? Поворачиваться страшно, ещё страшнее неизвестность. Как я сюда попала?

Медленно повернув голову, я различила искорёженную пасть правой двери. Ошмётки стекла валялись в салоне. Среди торчащих осколков застряли куски ткани. Вытащив ноги из-под торпеды, я полезла на пассажирское сиденье. Неужели, со мной кто-то был? Подцепив пальцами кусочек ткани, поднесла его к носу и зажала рот. Острый запах металла въедался в ноздри, залезал под кожу и скручивал внутренности.

Вдох-выдох.

Нужно только успокоиться.

Ветер свистел в проломанной крыше, кружил перед лицом большие хлопья снега. Завывал, ища выход среди обезображенных кусков металла и лопнувшей обшивки. На глаза упала горячая капля. Растерев её между пальцами, я ощупала лоб и нашла глубокий порез над левой бровью. Зеркало заднего вида разбилось, наверное, им и поранилась.

Пассажир...

Лиза! — Сердце глухо стукнулось в горле.

Лиза... Лиза... Лиза...

На глаза навернулись слёзы. Нет, невозможно. Только не она.

Лиза.

Схватившись за крышу, выбралась наружу и упала носом в грязь. Сил встать не было, но лежать на земле совсем не вариант. Вдруг бак повреждён.

— Кто-нибудь, — сжав пальцами ледяной комок, расплакалась. — Кто-нибудь, пожалуйста...

— Я здесь, Мел, — голос Ника сорвался, — я здесь.

— Никита! — сжав зубы, заставила себя подняться и пошла на голос.

Его выбросило далеко от машины. Почти десять метров. Ник лежал в одной рубашке и джинсах, без обуви и куртки. Нащупав его ноги, я села и завыла в голос.

Десятью часами ранее

— Ты всё понял?

— Понял, — Борис сжал губами неизменно-ментоловую сигарету и взвесил на руке связку ключей. — Что с этим делать? — кивнул он на лежащего без сознания любовника Мелании.

— Туда же.

— Если Глеб узнает, убьёт.

— Ничего. Никто не узнает, Боря, — Мария Звягинцева ласково погладила мужчину по руке и улыбнулась. — В твоих же интересах сохранить это в тайне от любимого брата, не так ли? — в глазах Марии вспыхнули понимание и сочувствие.

— Не пожалеете? — Борис затушил сигарету и спрятал окурок в пластиковый пакет.

— Её-то? — Мария бросила взгляд на валявшуюся на холодном бетоне дочь и поморщилась. — Никогда не любила это отродье. С тех пор как Сергей притащил её в дом, заставив называть дочерью.

— Знаете, откуда взял?

— Не то чтобы, — помолчала она. — Догадываюсь, но пусть тебя это не беспокоит.

— Почему же Лиза для вас так важна? — холодно улыбнулся Борис, подтягивая Меланию за ноги к машине и загружая в багажник.

— Потому что в ней течёт моя кровь, Боря. Моя и ваша. Передай маме, что я уеду на некоторое время. Нужно вывезти Лизавету из России, пока всё не уляжется. Хорошо, что твой брат жаден до денег, — усмехнулась Мария. — «Мерис» больше не моя забота. В права наследования я вступила согласно закону. Это, — она проследила за пыхтящим племянником, — последняя проблема. Не подведи меня, Боренька.

Замерев на долю секунды, Борис сложил ноги Никиты так, чтобы они не мешали закрывать багажник и обернулся к тётке. Вот уж кто зверь. Что его забавы по сравнению с чёрной душой этой женщины. Повезло ещё, что она родственница, не то и их бы не пожалела. Но для Марии Звягинцевой кровь значила всё. Ради неё она готова была идти по трупам.

— Не подведу. — Хлопнув багажником, он прошёл к водительской двери и обернулся. — Хорошей поездки, тёть Маш. Вы уж берегите себя в дороге.

Улыбнувшись, женщина молча проследила за отъездом чёрного внедорожника и вытащила телефон:

— Лизонька, к сожалению, я не смогла уговорить твою маму. Нам придётся ехать без неё, дорогая. — Выслушав ответ внучки, она рассмеялась: — Нет, малыш. Я уверена, что Мелания догонит нас. Она ведь никогда не бросит свою любимую доченьку... не так ли, милая?..

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍