Главная роль (СИ) - Марс Остин. Страница 17

— Что рисовала? — округлила глазища рыжая, Стеф улыбнулась:

— Лилии. А что?

— Прикольно, — хмыкнула Мари, на минуту задумалась, потом с озарением бросила проницательный взгляд на столик, где стилистка любезничала с тренером, и понимающе протянула: — Ах, лилии… ясно.

— Это не для широкой общественности, — подняла указательный палец Стеф, Мари кивнула с полным осознанием ответственности и опять затараторила про Маргарет.

Стеф поймала себя на том, что невольно высматривает везде Стивена, опустила глаза — его здесь нет. И на завтраке не было. Скорее всего, он опять прибежит с опозданием на пять минут и исчезнет сразу после слов "снято, все свободны".

Так и получилось. Стефани с Деном сходили за гантелями, а когда она поднялась в класс, в котором сейчас снимали, то увидела как Эванса одновременно красят, расчесывают и одевают, попутно ругая за то, что пришел так поздно. Самой Стеф быстренько обновили укладку и помаду, она пошла ждать, когда Бетти закончит со Стивеном. Едва усевшись на стул, Стеф поняла, что ее нестерпимо клонит в сон, а нельзя — укладка помнется. Тогда она вытащила из сумочки наушники и телефон, включая плейлист "дикое", чтобы уж точно взбодриться. Запел Кори, сумасшедшую песню, которая открывала тот концерт, на который Стеф потащила с собой Криса и ему потом было плохо. Это воспоминание опять заставило сердце больно сжаться — даже тогда все было не настолько плохо, как сейчас.

Стивена наконец докрасили, он вышел и Мелани подозвала их обоих, чтобы раздать указания. Стеф оставила телефон на стуле и подошла, стараясь не смотреть на Стивена. Он сам на нее ни разу не глянул, она боялась представить, как они будут сейчас играть. Мелани начала разъяснять, как именно они должны это сделать, они кивали с максимальным пониманием и все еще не смотрели друг на друга. Стеф прокручивала в голове сценарий, с ужасом перебирая свои реплики. "Можно вас попросить кое о чем? Мы ведь больше, скорее всего, не увидимся, правда? Я очень хочу… мне бы очень помогло хорошо выступить, если бы вы сыграли для меня. Меня это так вдохновляет, честно, очень. Пожалуйста". И Бренда, вся такая в первый раз красивая, искренне надеется на чудо, что вот он сейчас увидит ее в платье и внезапно влюбится, ага. Уже. Сейчас прямо. Учитель долго на нее смотрит, пока она окончательно не растеряется, и уже когда она готова разреветься и сбежать, ловит ее за руку и говорит: "Ладно. И только попробуй потом плохо выступить". Потом он играет, а она слушает. Предпоследняя серия заканчивается на том, как он хватает ее за руку, но они снимут еще кусок, который войдет в следующую серию.

"Он будет играть для Бренды, эта дура влюбленная с ума сойдет от счастья."

Мелани раздала последние указания и они приготовились сниматься, Стивен в первый раз поднял глаза на Стеф… ее сердце пропустило удар, вдруг вспоминая, как близко они были вчера вечером. Как она целовала его, повторяя "люблю", как он гладил ее по щеке. Бросившаяся в лицо краска, должно быть, просвечивала даже через слой грима, лицо горело, ладони покалывало, как будто она их отсидела, ноги казались ватными, а вектор гравитации шалил, то предлагая ей упасть на грудь Стивена, то отрывая от пола куда-то к небу.

Голос Мелани, командующий начало съемки, размылся в неразборчивый гул, Стеф закрыла глаза, пытаясь взять себя в руки.

"Спокойнее. Ты не Стефани Росс, ты Бренда, ты никогда в жизни к нему не прикасалась. "

Открыв глаза, она попыталась смотреть ему куда-то в грудь, чтобы не встретиться взглядами и опять не растеряться, стала произносить текст, уже на второй строчке полностью погрузившись в сюжет и втиснув себя в шкуру Бренды. Ее просьба, его молчание, вот она уже почти плачет и в диком смущении отворачивается, чтобы уйти. Он ловит ее за руку, заставляя вздрогнуть, она останавливается и замирает, опустив голову…

А потом он сделал то, чего в сценарии точно не было.

Бренда смотрела в пол, ожидая ответа, когда ее учитель внезапно взял ее за подбородок, заставив посмотреть ему в глаза. Она вообще не чувствовала тела, не понимая, каким образом все еще стоит и не падает, внутри ревел ураган, а на лице был шок, который в равной степени принадлежал и Бренде, и Стеф.

— Хорошо, — мягко улыбнулся он, — я для тебя сыграю. Но ты взамен пообещаешь, что посвятишь свое выступление мне. Идет?

Она неуверенно улыбнулась, мелко закивала, сжимаясь от шока и до сих пор не веря, что он такое сказал. Стивен убрал руку с ее подбородка и шутливо тронул кончик носа, заставив ее еще больше сжаться от смеси страха и восторга.

— Так, стоп, — хмуро выдохнула Мелани, — Эванс, твою мать, ты что устроил?

Стив повернулся к режиссерше, отпустив запястье Стефани, она подняла руку и осторожно потерла покрасневшие отпечатки его пальцев. Мелани заметила и с досадой цокнула языком:

— Глянь, как хватанул, гад. Не удивительно, что бедная девочка постоянно в синяках ходит.

— Это не из-за него, — несмело вставила Стефани, с трудом выходя из образа, попыталась улыбнуться увереннее. Заметила, как после этих слов передернулось злостью лицо Стивена и быстро добавила: — У меня просто кожа чувствительная.

— Да конечно, — фыркнула режиссерша. — Еще раз, и ближе к тексту. И Росс, не опускай постоянно глаза, смотри на него.

Они опять вернулись на места, Стеф стала настраиваться. На этот раз реплики никто не переврал, все получилось. Спустя еще три дубля, все понравилось даже Мелани, Стеф стали снимать крупным планом, потом Стивена, потом процесс переместился в музыкальный класс и они быстренько сняли момент, когда она благодарит и уходит, Мелани решила не делать перерыв на саму музыку, а снять ее отдельно, тем более, что это должно быть звездным часом Стивена. Все камеры будут снимать только его, а музыка, которую он будет исполнять, вообще будет записываться каким-то особым образом, для этого нужно время и мистер Рейган.

Они досняли все что нужно, Мелани вызвонила звукаря, он стал колдовать с роялем и обсуждать узкоспециальные моменты со специалистами. Стефани отпустили и она вернулась на свой стул, стала копаться в телефоне и опять незаметно отрубилась, проснувшись от того, что откуда-то возникшая Мари растормошила ее со словами:

— Вставай, а то он будет играть, а ты захрапишь посреди песни.

Стефани бросила на нее зверский взгляд, но промолчала, выпрямилась, поправила волосы, осмотрелась. Все было почти готово, Стивен поддергивал рукава и разминал пальцы, звукарь втыкал в режиссерский пульт, сама Мелани сидела на своем стуле, задумчиво откинувшись на спинку, и изучала Стивена, как какой-то забавный прибор, в принципе работы которого не могла разобраться.

— Эванс, — Он обернулся и вопросительно приподнял брови, режиссерша прищурилась и спросила: — Слушай, вот я смотрю постоянно как ты настраиваешься, мне прямо интересно стало… Ты каждый раз тратишь не больше минуты, ничего не делаешь, просто разминаешься и как бы уходишь в себя. Но за эту минуту ты совершенно меняешься, какой бы до этого не был злой, раздраженный, расстроенный, ты за минуту собираешься и играешь так, как будто это твой самый главный концерт в жизни. Как у тебя это получается?

Стивен польщенно улыбнулся и загадочно двинул бровями:

— В школе научили. Надо сосредоточиться и собраться, очистив сознание, тогда ничего не мешает и хорошо получается.

— Меня тоже много чему учили, — с недоверием качнула головой Мелани, — но ты играешь не просто хорошо и технично, тут что-то еще, — она наклонилась, всматриваясь в его лицо, вздохнула, загадочно улыбнувшись: — Тут что-то личное, Эванс, я вижу. Ты как будто хочешь что-то сказать, что-то выразить… Ты играешь для кого-то, да?

Он широко улыбнулся и тихо рассмеялся, как будто режиссерша сморозила глупость:

— Мелани, ты фантазерка. Я не ресторанный лабух, чтобы играть для кого-то, я слишком люблю музыку саму по себе. Это звук ради звука, ты же знаешь, я перфекционист, для меня все, что я делаю, должно быть идеально. Особенно музыка.