Цветная музыка сидхе - Завойчинская Милена. Страница 46

— Я отправлюсь в Дагру вместе с теми, кто будет переправлять раненых и окаменевших жриц, — помолчав, негромко сказал Дар.

— Как? Ты же… — договаривать, что он не может перекидываться, я не стала, чтобы не задеть его.

— На ком-то полечу. Всё равно ведь, кроме меня и непосредственно драконов, которые перемещаются на своих крыльях, будут еще эльфы и люди. Вероятно, и оборотни, у них хорошая чуйка и звериные инстинкты на опасные явления. У каждого будет своя задача, свои умения и способности, что может оказаться важным, учитывая ситуацию.

— Ладно. Раз ты так уверен…

О том, как он будет обходиться без моего присутствия рядом, я боялась даже заикаться. Это реальная проблема для нас обоих. Мне приходится быть этакой плюшевой игрушкой, которую постоянно тискают и обнимают. А ему, скорее всего, тоже не слишком приятна такая потребность постоянно искать моего общества. Он обещал, что со временем всё наладится. И если его удаленность от меня и расставание помогут, то я только за.

Глава 19

Следующие три дня ничего не происходило. Дарио с утра уезжал и возвращался к вечеру уставший, злой и нервный. Никаких деталей не рассказывал, только хмуро ужинал, а потом обнимал меня, не отпуская ни на секунду до самого утра.

Ирма не отходила от меня ни на шаг, даже когда мы с ней перемещались по дому. Покидала свой пост возле меня лишь на ночной сон, и то потому, что ее сменял Дар.

А утром четвертого дня, когда я спустилась к завтраку, обнаружила, что лорд Шедл сидит в походной одежде, у его ног стоит дорожная сумка, к ней прислонен меч. Не захотел дракон сидеть за изящным, накрытым к завтраку столом, с пристегнутым к поясу оружием.

— Доброе утро, Рэми, — приветствуя, приподнял он чашку. — Я сегодня отбываю в Дагру в составе делегации Тьяринды.

— Почему вчера не предупредил? — вздохнув, поинтересовалась я.

— Ты бы нервничала и плохо спала. Зачем тебя волновать еще сильнее? Малыш, я хорошо тебя изучил и вижу, несмотря на то, что ты, как обычно, молчишь, на самом-то деле всё еще переживаешь из-за того, что произошло с сестрами Неумолимой. Они это заслужили, ты и сама понимаешь, и все признали, но зачем-то коришь себя.

— И надолго? — отвела я взгляд в сторону, признавая его правоту.

Только вот… Я хорошо помнила его слова. Давно, еще когда не мог говорить из-за печати вечной немоты и общался со мной записками, он написал: «Или ты, или тебя. По-другому не получится. Это жизнь».

Да, это так. Я понимала и вовсе не терзалась угрызениями совести оттого, что превратила жриц в камень. Ничуть. Тут иное… Я не жалела их, тех, кого так ненавидела, но боялась себя и того, что могу еще натворить. Но не говорить же об этом? Я и так за последний год сильно изменилась, стала более жесткой, возможно, даже жестокой. Это тоже пугало. Что станет со мной через столетия, тысячелетия?

— Не знаю, — пожал плечами Дарио, не подозревая о моих размышлениях и отвечая на вопрос. — Думаю, за пару недель обернемся. Ты даже не успеешь по мне соскучиться.

Последнее предложение он произнес с некоторым сомнением, словно был не уверен или же хотел, чтобы я запротестовала и сказала, что на самом-то деле я успею соскучиться.

Я промолчала.

В город Дарио должен был отвезти господин Жаник, а жеребца лорда решено было оставить в нашей конюшне. Я порывалась отправиться провожать, но мне не позволили. Ни Ирма, принявшаяся бурно доказывать, что нечего мне там делать, ни сам Дар, который с досадой поморщился, но потом всё же снизошел до объяснения:

— Рэми, у многих возникает вопрос: что за невероятное заклинание превратило жриц в камень. Не стоит тебе показываться там и привлекать лишнее внимание. К тому же часть дагрийцев жива и в сознании. И как ты понимаешь, они весьма недовольны провалом своей миссии, а также тем, что их пленили и в таком позорном виде собираются переправлять на родину.

— Насколько позорном? — живо заинтересовалась я.

— Они закованы в кандалы, с них сняты оружие, драгоценности и все амулеты и артефакты, коих нашлось немало, кстати. Статуи сестер Неумолимой обложены соломой, поверх обмотаны тряпками и перевязаны веревками, чтобы не побились. Хотели сначала в ящики еще упаковать, но это лишний вес. Дагрийцы — и живые, и каменные — помещены в несколько облегченных клеток. И вот как раз эти клетки понесут в лапах драконы.

— Какая прелесть, — хмыкнула за моей спиной Ирма.

Дарио бросил на нее нечитаемый взгляд, но никак не прокомментировал. А я злорадно улыбнулась, хотя ранее себя на подобных эмоциях не ловила, и протянула:

— Хорошо-о-о. Просто замечательно. Интересно было бы увидеть лица короля Дагры и придворных, а также храмовниц. А вы сможете преодолеть щит? Как вы вообще в прошлый раз с лордом Калаханом смогли проникнуть сквозь него, чтобы попасть в графство дас Рези?

— Пробили. Точечный прокол с вершины купола. Ближе к земле щит уплотняется. Он непроходим ни изнутри, ни даже снаружи без особых заклинаний, которых мы, конечно же, не знаем, или артефактов, которые выдают выезжающим из Дагры купцам храмовницы.

— «Даже снаружи»? То есть изнутри, со стороны Дагры, он вообще непроходим? — не поняла я.

— Верно, — кивнул Дарио. — Но только сейчас я понимаю причины этого. Сестры Неумолимой не выпускают никого из одаренных на волю, уничтожая их в пределах закрытого королевства. Учитывая специфику магии жриц, прибывших сюда, скорее всего, всех магов они просто опустошают, выкачивая силы, а потом фактически приносят в жертву, черпая энергию смерти. Я не понимаю, как тебе удалось преодолеть барьер живой. Либо блокирующий амулет помог, либо то, что ты еще не владела своим даром.

— Либо то, что я была в глубоком трансе, — задумчиво проговорила я. — Купцы, которые вытащили меня из рулонов ткани, думали, что я уже труп. Похоже, они ожидали именно такого исхода, но не решились отказать бандитам, которые стребовали с них должок в таком виде. «Не ты первый, не ты последний», — процитировала я сказанные мне тогда слова.

— У нас имеется предположение, что этот барьер не пропускает одаренных вне зависимости от того, есть ли у них специальный артефакт или амулет. Иначе, сама понимаешь, выжившие в Дагре маги давно бы объединились и украли или сами создали нечто аналогичное. Именно они — смертники, но смертники с магическим даром. Уж что-то да предприняли бы. Ну или нанимались бы в караван с тем, чтобы потом не возвращаться, а сбежать сразу после пересечения границы. Но ты, похоже, — первый и единственный маг, который сумел уйти из закрытого королевства живым. И действительно неясно — из-за глубокого транса или из-за блокирующего амулета. Ведь хоть и редко, но перебежчики из простых людей случались, как тебе поведал староста в приграничном селе. А вот остальные, пытавшиеся проехать с купцами, скорее всего, были одаренными. Именно их трупы потом прячут в стороне от дороги.

В общем, Дарио уехал, а мы с моей тенью остались. Весь день я размышляла, методично обходя дом. Комната за комнатой, этаж за этажом, чердак, подвал, кухня, столовая, библиотека, гостиная, снова кухня и чердак. И так до самого вечера. Даже от обеда отказалась, аппетита не было. Ирма закатывала глаза, демонстративно шумно сопела, но перемещалась вслед за мной, не задавая лишних вопросов. Прислуга притихла и старалась не показываться на глаза. Только госпожа Виенна периодически возникала в поле зрения, внимательно вглядывалась в меня и снова исчезала.

Отужинать я согласилась и, покончив с горячим блюдом и десертом, заговорила:

— Ирма, мы отправляемся в город-государство сидхе. Нам нужно в Силиарию.

Оборотница подавилась чаем, который как раз отпила, и принялась откашливаться. А я, дождавшись, пока она восстановит дыхание, продолжила:

— Завтра утром отправлю господина Жаника с запиской к твоему доброму знакомому, Расу. Хочу его нанять, если он в городе, а не ушел с каким-нибудь караваном.