Городская фифа (СИ) - Лаврентьева Оксана. Страница 6

— Ну-ка, ну-ка, с этого места поподробнее, — протянул он и крепко взял её за локоть.

— Паш, я что, убегу? В клуб мы идём со Славиком, репетировать. Там у них раздолбанное пианино стоит. А я, между прочим, когда-то кончала музыкальную школу по классу фортепиано. Он хочет сделать для тебя сюрприз и выступить на концерте в нашем клубе.

— Ничего не понял. На каком ещё концерте? И кто выступать будет, Славка что ли? — произнёс он с такой иронией, словно она сморозила несусветную глупость. — Да он на утренниках вечно стоит в заднем ряду и только для вида открывает рот. Нашла артиста!

— Вот! В том-то и дело. Даже ты в него не веришь! Между прочим, у твоего сына изумительный слух и очень даже неплохой голос, во всяком случае, пока. И петь ему очень нравится. Но делает он это только при мне, других стесняется.

Наконец-то на лице этого всезнайки появилось очень красноречивое выражение. Нижняя челюсть упала, а его всегда озорные глаза враз стали удивленными и растерянными.

— Не может быть! Хотя, у моего отца был сильный голос, — заметил Павел и потом с гордостью добавил: — Наша порода!

Анастасия лишь демонстративно подкатила глаза.

Честно говоря, она и сама не раз замечала, что Павел любил мурлыкать себе под нос какую-нибудь мелодию. Причём у него неплохо получалось. Но чисто из вредности едко заметила:

— Так сразу уж и твоя порода. Может, у него это от матери.

— Ага, у неё только один наблюдался талант, и это далеко не пение, — сухо заметил Павел и отвернулся.

Проходил день за днём, а на душе у неё росла непонятная тревога. Хотя, чего уж тут непонятного: она до безумия боялась оставаться на конезаводе за главную. Ведь она привыкла, что рядом с ней всегда находился Павел. И где бы её ни носило, за ней постоянно наблюдали его внимательные глаза. Конечно, он старался это делать незаметно, но Анастасия даже спиной чувствовала его взгляд. И это было связано не только с работой…

Между ними что-то происходило, Настя даже себе боялась в этом признаться. Но она ещё отходила от своей первой и такой несчастной любви, а тут ещё это… Но сердцу не прикажешь.

Анастасия непроизвольно искала его глазами, а когда находила, то её сердце начинало стучать подобно праздничным тамтамам. А совместное проживание постепенно превращалось в какую-то изощрённую мазохистскую пытку. Становилось ясно: рано или поздно кто-то из них просто не выдержит…

Расставание показалось ей слишком коротким. Во всяком случае, она рассчитывала на что-то большее. А он лишь улыбнулся ей своей лучезарной улыбкой и вслух подумал:

— Что я делаю? Оставляю завод на какую-то городскую фифу!

Демонстративно покачал головой, сел в свою «Ниву» и уехал.

Первые две ночи Анастасия даже не могла нормально спать. Постоянно просыпалась и невидящими глазами смотрела в потолок. Ей всё время казалось, что сейчас зазвонит телефон, и её вызовут на какой-нибудь серьёзный случай. Но ничего не происходило, и к концу недели она окончательно успокоилась.

Но по-настоящему на неё сошла нирвана, когда позвонил Павел и сказал, что он уже подъезжает к посёлку. Дело было вечером, и Анастасия только забрала Славика из сада. На радостях она схватила ребёнка и за руку потащила его на гору, чтобы оттуда посмотреть на то «как едет папа». Поняв, о чём идёт речь, Славик взвился в воздух, и они побежали с ним наперегонки.

С горы открывался великолепный вид. Пожелтевшая осенняя трава устилала землю, подобно пшеничному золоту. Где-то далеко на просёлочной дороге виднелась маленькая тёмная точка, за которой клубился длинный шлейф пыли.

Настя взяла Славика за руку, и они начали осторожно спускаться с пологой горы. Когда земля стала почти ровной, он выдернул свою ладошку и понёсся навстречу мчавшейся по дороге «Ниве». Вскоре автомобиль остановился, из него вышел Павел и пружинистой походкой направился навстречу сыну.

Анастасия почти приблизилась к Павлу, на шее которого уже висел Славка. И остановилась от них на расстоянии нескольких метров, так как испытала вдруг некоторую неловкость. Ведь она, как бы сильно этого не хотела, всё равно не смогла бы вписаться в эту семейную идиллию. По сути, она оказалась здесь лишней, случайным человеком в их жизни.

Эта мысль оказалась для неё настолько тяжёлой, что она безнадёжно уставилась в землю. А когда подняла глаза, то встретилась с пронизывающим взглядом Павла.

Со Славиком на руках он медленно подошёл к ней, и опустил его на землю. Едва оказавшись на ногах, Славка тотчас поскакал к машине.

— Соскучилась? — без тени иронии поинтересовался у неё Павел. — Представляешь, нужно было уехать от тебя за тысячи километров, чтобы понять, как много ты для меня значишь.

Он шагнул ей навстречу, и её словно кто толкнул в спину. Настя бросилась ему на шею, и какая-то непреодолимая сила заставила их губы сблизиться. Руки Павла обхватили её голову, и он поцеловал её безумно нежным и в то же время властным поцелуем. Её тело среагировало неожиданно на столь чувственный мужской порыв. И если бы он не поддержал её, она, наверное, давно уже лежала бы у его ног.

Такого она ещё никогда не испытывала. Настя прижималась к безумно притягательному телу Павла и желала раствориться в нём без остатка. Жаждала его ласки, его любви. Хотела, чтобы он всегда смотрел не неё с такой страстью и с такой же трепетной безграничной заботой как сейчас…

Славик уже давно теребил за куртку отца, а они всё никак не могли оторваться друг от друга…

Их страсть оказалась подобна вулкану, который долго ждал своей минуты. Но наконец-то все преграды пали, принеся им огромное облегчение. Ведь не нужно было больше таиться друг от друга и претворяться. А что касается лично её, то ещё и строить из себя непонятливую дурочку, до которой не доходят вполне красноречивые намёки.

Глава 5

Они вместе поужинали, и Настя отправилась читать Славику на ночь книжку. От пережитых волнений и усталости она даже заснула рядом с ребёнком. А когда проснулась, то увидела, что они лежат с ним под тёплым пледом. Вероятно, в спальню заходил Павел и укрыл их.

Анастасия бесшумно проскользнула в свою комнату и закрыла за собой дверь. Прислонилась к ней и застыла так в полном бессилии.

Что же ей делать? Ведь всё её естество рвалось к Павлу. Она знала, что он тоже не спит, и ждёт её появления. Но что она может ему дать, с её-то «выдающимися» способностями в этой области? Вдруг он в ней разочаруется, и она станет ему безразлична? Божечки, а вдруг он сам к ней придёт?!

От этой мысли у неё даже перед глазами потемнело. Настя подошла к кровати и упала на неё без сил. В таких мучениях она проворочалась почти до утра, прислушиваясь к любому шороху. Встала с петухами и пошла ставить на огонь чайник.

Анастасия вошла на кухню и тотчас остолбенела — за столом сидел Павел. Он повернул к ней голову и посмотрел на неё долгим, каким-то отрешённым взглядом.

— Я тебя чем-нибудь обидел? Честно говоря, я тебя как дурак полночи прождал. Думал, ты придёшь ко мне, — тихо произнёс он, глядя в окно.

Настя горько усмехнулась и ответила:

— А я, кажется, вообще не спала. Была занята тем же.

— Значит, я лоханулся. Так почему же ты не пришла? Мне показалось, ты этого хочешь не меньше, чем я.

— Я испугалась, — чуть слышно отозвалась она после небольшой паузы.

— Испугалась?! Меня?

— Нет, конечно. Просто я не та женщина, с которой бы ты хотел оказаться в постели, да и любой другой мужчина тоже.

— Какая глупость! Ничего не понимаю! Давай, я буду решать сам, с кем бы я хотел там оказаться. Откуда такая заниженная самооценка? Ты вообще в своем уме?

Анастасия тяжело вздохнула и рассказала ему буквально всё до мельчайших подробностей, касательно её «недоразвитости». А что ей ещё оставалось делать? Пускай знает, что его ждёт…

Павел долго молчал, с каким-то странным видом глядя на неё. Потом взял её за руку и заявил:

— Я знал, что ты странная. Но не до такой же степени! Как, оказывается, всё запущено… Что же это за козёл, который задушил в тебе всё женское? Серёженька, мать твою…