Давай сыграем… в любовь… (СИ) - Каблукова Екатерина. Страница 10

Вздохнув от нахлынувших так не вовремя воспоминаний, девушка направилась в отведенные ей покои.

Там была гостья. Графиня Ольшанска. Одетая, как и положено по протоколу, во все черное, она напоминала ворону.

Амалия настороженно замерла, но тут же — сказалась многолетняя выучка — взяла себя в руки. Мило улыбнувшись, девушка подошла к ней.

— Графиня, — она безмятежно пожала руку гостье, — Рада вас видеть. Чем обязана?

— Моя дорогая контесса, — улыбка графини напоминала скорее оскал, — На самом деле я пришла извиниться…

— Извинится? За что?

— За то, что так долго пренебрегала своими обязанностями по отношению к вам! Меня может в какой— то мере оправдать лишь то, что гибель императрицы Анны, чья дружба была мне истинной наградой, потрясла меня.

— Да, для вас это — тяжелая утрата, — Амалия постаралась, чтобы её голос звучал как можно более невинно. Графиня поджала губы и бросила пристальный взгляд на девушку, словно гадая, действительно ли она такая дура, или же слова имели двойной смысл. Та в ответ лишь широко распахнула глаза, изображая наивное внимание, сказывались годы тренировок и общение с матерью. По всей видимости, графиню это успокоило, и она продолжила:

— Я рада, что вы понимаете всю горечь моей потери. Конечно, вы не знали Её Императорское Величество лично…

Амалия лишь приподняла брови, выражая удивление.

— Я была ей представлена своей матушкой, — коротко заметила она.

— О, моя дорогая! Быть представленной на балу или же общаться с императрицей лично — большая разница! — графиня торжествующе посмотрела на Амалию, та промолчала, раздраженно передернув плечами. Навязчивость посетительницы начинала её злить. Это было неприлично, но она ничего не могла с собой поделать.

Девушка прекрасно понимала, что графиня каким— то образом узнала о предложении Рудольфа и о согласии, данном её отцом. Впрочем, новости по столице всегда распространялись достаточно быстро.

Амалия опустилась в кресло, даже не обращая внимания на свою гостью. Ту такое пренебрежение не смутило. Вернее, графиня его попросту не заметила, списав молчание девушки на робость провинциалки, попавшей в блистательное имперское общество. Законодатели моды, блюстители нравов, представители высшего общества Империи всегда снисходительно относились к тем, кто не вращался в их кругу постоянно.

— Разумеется, я исполню волю моей дорогой подруги и введу вас в общество, как она и желала… — продолжала вещать графиня.

— Простите? — девушка отвлеклась от своих мыслей, — О чем вы говорите?

— Моя дорогая, вам, воспитанной в небольшом герцогстве, наверняка будет здесь… одиноко. К тому же вам, как и подобает воспитанной девушке, просто необходима компаньонка! Дама приличий, которая сопровождала бы вас повсюду, иначе ваша репутация непременно пострадает.

— Да неужели? — процедила Амалия, графиня кивнула:

— Не сомневайтесь! Взять хотя бы эти непристойные аудиенции с принцем в кабинете императора!

Девушка усмехнулась, вот к чему клонила ее гостья.

— Я не вижу ничего непристойного в этих аудиенциях, — возразила Амалия, — Принц Рудольф совсем скоро станет императором.

— Именно, поэтому его невеста должна быть примером для всех, не так ли? — графиня улыбнулась, — Я понимаю, что столь юной девушке, как вы, тяжело обходиться без материнской опеки и советов. К тому же, как вы понимаете, за вами сейчас будут следить тысячи глаз верных поданных нашей славной Империи.

Амалия молчала, но, во всяком случае, теперь она слушала очень внимательно, и графиня, окрыленная успехом, продолжила:

— Поэтому очень важно, чтобы вы соответствовали всем ожиданиям…

— Боюсь, я не выдержу такой чести, — оборвала её девушка, — Быть предметом для слежки не слишком почетно…

— Что поделаешь, моя дорогая, о, вы же позволите называть вас так по старой дружбе? — графиня слащаво улыбнулась, — Я понимаю, что свалившаяся на вас ответственность огромна, поэтому я и пришла вам на помощь! Я ведь гораздо опытнее вас, и всегда смогу подсказать вам!

— Правильно ли я понимаю, что вы желаете получить место статс-дамы?

Графиня рассмеялась:

— О, милая, я и так была первой статс-дамой и наперсницей Её Величества, — она картинно промокнула глаза кружевным платком, — И в память о своей дражайшей подруге я готова помочь и ее несостоявшейся невестке!

Амалия скрипнула зубами. Меньше всего на свете ей хотелось видеть около себя эту напыщенную лицемерку. С другой стороны, ей нужна была компаньонка, но где её искать, девушка просто не представляла — как правило, дома дочерей эрцгерцога сопровождала мать или многочисленные тетушки, зачастую такие же глупые, как и женщина, сидящая сейчас напротив Амалии в гостиной. Правда, они вели себя гораздо скромнее, слишком уж зависели от милости эрцгерцога.

— Мне лишь интересно, как к этому отнесется принц Рудольф, — осторожно заметила девушка, используя последний повод для отказа. Графиня слегка оживилась, её глаза лукаво блеснули:

— О, не переживайте, Руди, мы все называем его Руди, будет лишь благодарен мне. Скажу вам по секрету, я написала ему письмо с прошением, и он был столь любезен, что ответил, что мы с вами вольны поступать, как сочтем нужным, но это было бы неплохим решением для нас всех.

— Все? Могу ли я узнать, кто все? — Амалия невольно заинтересовалась именно этим, поскольку, уже успев столкнуться с характером принца понимала, что за вежливыми фразами, наверняка написанными бароном Фришем, скрывается приказ принять графиню, и она не имеет права обсуждать его.

— Все фрейлины Её Императорского Величества, — снисходительно пояснила Ольшанска, — Вы же понимаете, что принц пользовался успехом у женщин. Впрочем, об этом я лучше промолчу, не хватало еще вызвать вашу ревность! Ведь на бедняжку Руди и так много навалилось! Признаться, я удивлена тем, что он до сих пор пытается во всем разобраться сам. Мне казалось, что он не интересуется ничем, кроме армии и бесконечных… гм… приключений.

Последнее слово было сказано с томным придыханием, Амалия слегка усмехнулась, прекрасно понимая, что речь идет о многочисленных похождениях принца, но тут же вновь стала серьёзной.

— В таком случае, если он не возражает, полагаю, вы можете занимать свою должность до момента свадьбы императора, — девушка специально не сказала «моей свадьбы», все еще надеясь на то, что случится чудо.

— Благодарю, — графиня встала и величественно направилась к дверям, уже приоткрыв дверь, обернулась, — Как я понимаю, это так же касается и фрейлин?

— Если принц Рудольф не будет возражать… — Амалия пожала плечами.

— Он не будет, — графиня Ольшанка улыбнулась, — Хотя вам, моя дорогая, не мешает научиться принимать решения самостоятельно. Негоже отвлекать императора, даже если это наш любезный Руди, по пустякам.

Амалии подумалось, что первым её самостоятельным решением будет казнить эту глупую гусыню. Девушка еще долго бы представляла себе эту кровожадную картину, как Ольшанска поднимается на эшафот, но в комнату впорхнул белый голубь и упал на стол, превратившись в письмо с печатью самого эрцгерцога.

Понимая, что поступает невежливо, девушка сухо попрощалась со своей незваной гостьей, взяла письмо и сняла магическую печать. Отец скупо поздравлял дочь с удачно разрешившейся ситуацией, мать — выражала восторг и беспокойство, что она осталась одна, и наказывала вести себя, как и подобает наследнице старинного рода.

Ощущая лишь холодную ярость оттого, как быстро её продали вновь, Амалия тщательно сложила письмо несколько раз, старательно заглаживая сгибы, а потом порвала на мелкие клочки. Все слова родителей казались насквозь фальшивыми. Она задумчиво пощелкала пальцами, пытаясь поджечь обрывки магическим огнем, как это обыкновенно делал брат, но безрезультатно. Девушка с досадой смахнула клочки на пол, задумчиво посмотрела на них, чувствуя, что в ее душе нарастает бунт. Ей просто необходимо было сделать что-то такое, что шло бы вразрез со всеми правилами и канонами. Занятия магией подходили для этого как нельзя лучше.