Давай сыграем… в любовь… (СИ) - Каблукова Екатерина. Страница 2

Потом пришлось аккуратно пятиться по ступеням, опасаясь наступить на пышные оборки бального платья, и чинно высиживать рядом с матерью, пока сестра вовсю кокетничала с Леопольдом.

Девушка попыталась вспомнить своего так внезапно появившегося жениха. Высокий, светловолосый, наверное, он даже был красивым, если бы не презрительная гримаса, словно застывшая на породистом лице с точеными скулами и абсолютно прямым носом. Пухлые — почему— то на ум приходило слово «порочные» — губы то и дело кривились в презрительную улыбку, а голубые глаза смотрели на собеседника с явным снисхождением. Амалии кронпринц никогда не нравился, и она старалась по возможности избегать общения с ним. Впрочем, он и сам не стремился познакомиться с девушкой, предпочитая проводить время с признанными красавицами, благо, в них не было недостатка.

Элизабет же всего этого не замечала, когда она смотрела на кронпринца, её лицо светилось обожанием. Они протанцевали два вальса на балу, неслыханная дерзость, которая была прощена лишь потому, что все вокруг посчитали их самой красивой парой. На следующий день Леопольд даже прислал сестре цветы… и забыл, подхваченный вихрем развлечений. И вот теперь Амалия должна была стать женой этого человека.

Уже не слушая, о чем говорит сестра, девушка вновь подошла к окну, с тоской посмотрела на тюльпаны, распустившиеся на клумбах.

— Интересно, что все— таки отец дал в приданое, — тихо произнесла она, не рассчитывая на ответ, но он последовал почти сразу за её вопросом:

— Северную марку.

Амалия обернулась, ее лицо осветилось улыбкой, делавшей её почти красавицей:

— Альфред!

Ее брат, невысокий темноволосый человек, всего на два года старше сестры, без стука вошел в комнату и подошел к девушке, привычно поцеловал ее в щеку:

— Поздравляю, Милли. Слышал, скоро к тебе надо будет обращаться «Ваше высочество»?

— Наверное, — вздохнула новоявленная невеста, — Тебе виднее, папа́ наверняка сказал тебе гораздо больше, чем мама нам.

— Он сказал лишь то, что скоро мы породнимся с семьей императора Франца, — Альфред бросил уничижительный взгляд на младшую сестру, все еще причитавшую над своей судьбой, — Бога ради, Лиззи, если тебе угодно разводить сантименты, делай это в своей комнате!

Та возмущенно засопела, но не посмела перечить старшему брату, наследнику эрцгерцога, поэтому вышла, напоследок громко хлопнув дверью.

— Ты забываешь, что это и моя комната тоже, — Амалия проводила ее задумчивым взглядом, — И, боюсь, ближайшее время мне придется выслушивать эти стоны и всхлипы.

— Хочешь, я пожалуюсь отцу?

Девушка внимательно посмотрела на брата, прекрасно зная о его неприязни к младшей сестре, и покачала головой:

— Пожалуй, не стоит, это только все осложнит.

Она устало потерла виски, затем посмотрела на собеседника:

— Ох, Альберт, и что мне делать?

— Надеюсь, это — риторический вопрос, и ты не из тех глупых гусынь, кто начнет отказываться от привилегий, которые тебе даст положение жены кронпринца… — заметил он, тщательно расправляя манжеты белоснежной рубашки и избегая пристального взгляда сестры.

— Даже если бы я и хотела отказаться, вряд ли это возможно, — вздохнула та, — Насколько я понимаю, отец уже дал свое согласие, и остальное — лишь дело времени.

— Полагаешь, Леопольд приедет делать тебе предложение? — Альберт заинтересованно посмотрел на Амалию. Та усмехнулась.

— Полагаю, что Леопольд даже не вспомнит меня, что же касается самого императора, то у него очень много дел, поэтому помолвочное кольцо мне передадут через какого-нибудь лакея… — она прикусила губу, понимая, что наговорила лишнего, — Прости, Альберт, я понимаю, что мне, наверное, стоит порадоваться. После трех сезонов вдруг такой оглушительный успех…

Она заморгала, потом встала и расправила складки на своей амазонке.

— Мне надо переодеться, не думаю, что мама одобрит мое платье для верховой езды за обедом.

Глава 1

Три месяца спустя

Карета подпрыгивала на ухабах, переваливалась с боку на бок, колеса, обитые железом, надрывно скрипели. Проливные дожди, продолжавшиеся почти неделю, размыли тракт так, что даже самые последние новомодные рессоры не спасали пассажиров от ужасной тряски.

Карету очередной раз тряхнуло, и Амалия бросила сочувствующий взгляд на своих спутниц. Герда, личная горничная девушки с тех самых пор, когда Амалия впервые сделала взрослую прическу и надела свое первое вечернее платье, разумеется, белое, украшенное розами, спокойно дремала в углу, укрывшись шерстяным пледом.

Вторая сопровождающая, графиня Ольшанска, как гласило рекомендательное письмо, переданное эрцгерцогу, была отправлена императрицей в качестве компаньонки невесты кронпринца. Сейчас эта дама откинулась на подушки, её руки судорожно сжимали ткань богато расшитого покрывала, а бледное лицо приобрело зеленоватый оттенок. Не выдержав, Амалия легко прикоснулась к руке своей спутницы, магия привычно заколола в подушечках пальцев, перетекая из руки девушки на бледную кожу дуэньи.

Та открыла глаза и вздохнула, её щеки слегка порозовели, тем не менее она с укором посмотрела на девушку:

— Вам не следовало так поступать, контесса! Дар целительства слишком хорош, чтобы расходовать её по пустякам.

— Позвольте мне самой решать, как и когда расходовать свою магию, — Амалия обиженно отвернулась. Она не ждала благодарности за свой поступок, но упрекать её было по меньшей мере несправедливо, — Зачем вы вообще согласились на эту поездку, если так плохо переносите дорогу?

— Потому что Её Императорскому Величеству не отказывают, кому, как не вам, знать это, — неприятная улыбка на губах графини подсказала, что она в курсе всей истории о неожиданной помолвке Амалии, а холодный взгляд подтвердил, что она не ждет ничего хорошего от юной выскочки.

Не желая ссориться понапрасну, девушка лишь отвернулась и сердито посмотрела в окно. Взгляд упал на улан, выделенных императором в качестве охраны. Сейчас, полностью промокшие под проливным дождем, с поникшими перьями на киверах, они выглядели не слишком браво.

— Нам необходимо остановиться, чтобы передохнуть! — решила Амалия. Не дожидаясь ответа от своей провожатой, она требовательно стукнула в крышу кареты, затем открыла небольшое окошко и приказала кучерам остановиться у ближайшего трактира. Её приказ был принят с явным оживлением, хотя графиня вновь выглядела недовольной.

— Вы еще не императрица, моя дорогая, чтобы так вольготно командовать слугами императора, — заметила она. Герда бросила на графиню грозный взгляд, а Амалия невольно сжала руки в кулаки, чтобы не ответить грубостью на это замечание.

— Я всего лишь думаю о людях, которые исполняют свой долг и сопровождают меня! — отчеканила она, — Думаю, любой человек, даже сам император, в данной ситуации поступила бы так же!

Та не ответила, лишь поджала губы. Амалия вздохнула, понимая, что неприязнь её спутницы кроется в том, что у графини самой была дочь на выданье, которой, по слухам, Леопольд в этом сезоне уделял достаточно много внимания, кажется, там даже намечался скандал, который очень быстро замяли, девица вышла замуж и уехала за пределы Империи.

Девушка украдкой взглянула на свою сопровождающую, стремясь понять, как далеко заходили материнские амбиции. Юная Ольшанска слыла красавицей, обладала безупречными манерами и весьма достойным происхождением, но она не была дочерью эрцгерцога и за ней в приданое не давали Северного надела, так необходимых Империи для выхода к Холодному морю в обход коварных фьордов, где каждый год гибли имперские суда, налетая на подводные скалы.

Эти же земли, переданные Империи в качестве приданого одной из дочерей, защищали герцогство Норрик от жадных и амбициозных планов Северного королевства. Не будь Амалия так зла на отца, она по достоинству оценила бы его план о заключении союза с могучим соседом, но сейчас ей претила политика, ведь именно она служила разменной монетой амбициозным планам обоих государств.