Любимая для колдуна. Вода (СИ) - Болотонь Елена. Страница 24

Дэсса помнила всё. Ментальное сканирование она не проходила. Возможно, потому что дракону без разницы, кто настоящий вор. Главное — драгоценности найдены, виновник под стражей, а дальше — пусть ждёт наказания.

Но я-то поняла, что девчонку подставили. И желание восстановить справедливость перевесило отчаяние в собственной безвыходной ситуации. Наказание без вины — хуже не придумаешь в жизни.

Я брела по коридору, уставшая (всё же волосы были обузой), и думала, кому выгодно подставить девчонку. За одной из дверей до меня донеслась перебранка. Плакала женщина. Мужской голос её уговаривал, выделяясь едва слышным, приятным тембром. Снова кто-то кого-то обидел и пытался просить прощения.

С чёткой мыслью встала, как вкопанная. Надо выяснить, откуда Арден узнал, где искать пропавшие вещи. Почему не спросила раньше? А вот некогда было в плену бурных, противоречивых эмоций. Чувства... Они нас делают слабыми, если не умеешь с ними справляться. Снова любимые грабли.

Я не могу прошлое изменить, и обстоятельства бывают сильнее. Чем быстрее смирюсь, что слаба сейчас, и успокоюсь, тем скорее найдётся выход. Неуправляемые эмоции делают меня беззащитной. Они хороши только там, где есть страсть и постель. И то, ненадолго. После — всегда наступает похмелье, если чувства не подкреплены уважением к себе и партнёру.

Чтобы справиться с трудностями и обрести силу, я должна взойти над эмоциями, встать над ситуацией и увидеть её глазами не Ольги Рейно, а стороннего наблюдателя за поступками Ольги. Напоминание себе простой истины неожиданно придало сил.

Ардена нашла в кабинете. Сначала в глаза бросились шкатулки с подарками. Они стояли в ряд на письменном резном столе. Лидосский сидел поодаль в массивном кресле и крутил в руках одну из змеек Алайи. Угрюмый неприступный дракон казался полностью погруженным в размышления. Его настроению соответствовала атмосфера самого кабинета, нагнетаемая тяжёлыми портьерами, закрывающими ложные окна, тусклый свет, испускаемый магическими шарами. Угу... Дракон в своём логове. Почему-то на ум пришло такое сравнение.

Я остановилась на пороге, громко постучав. Взгляд мрачного дракона плавно обратился ко мне и вдруг прояснился, на губах появилась улыбка.

— Ольга... — с облегчением выдохнул он и поднялся, приглашая войти. — Рад тебя видеть.

— Я по делу, — сухо произнесла.

— По делу?

Лидосский постарался подавить разочарование, придав себе неприступно-обиженный вид, и указал на соседнее кресло возле торшера.

— Присядь. Поговорим.

Я воспользовалась приглашением и, не дожидаясь новых вопросов, спросила:

— Откуда стало известно о том, что заколки находились у Дэссы?

— Что? — Арден как будто опешил. — Почему это тебя так волнует?

— Дэсса не виновата в краже. Я уверена, её кто-то оговорил.

Мне показалось, или Арден не понял, за кого я только вступилась? Что ему слуги? Да, они живут в сытости и тепле, но всё же для дракона — мелкая пыль. Какая разница, кто из них виноват в преступлении? Водный хмурился, явно пытаясь предугадать суть предстоящего разговора. И предпочёл молчать, оставляя для себя преимущество.

— Вы узнали, что змейки зашиты в её матрасе. Откуда? Как это произошло?

— Я расскажу, — произнёс Арден. — Но позволь мне объясниться сначала. Выслушай.

Стоило усилий подавить тяжкий вздох. Я предполагала, что дракон рано или поздно захочет выяснить отношения. Пришлось кивнуть. А что мне оставалось? Я по-прежнему зависела от Водного и его доброй воли.

— Мне очень неприятно, что ты вернула подарки, — попробовал он надавить.

Арден не сводил с меня глаз. Наступила пауза, ответом на которую стал мой спокойный, почти равнодушный вид. Меня нисколько не смущал собственный поступок, и дракон это понял. Какое может быть раскаяние после сознательного решения? Если он огорчился, мне жаль. Ведь сам напросился!

— Но я сам виноват, — гораздо мягче продолжил Лидосский. — Заставил тебя терпеть мою назойливость. Следовало прислушаться к твоим желаниям. Не надоедать с украшениями, не предлагать бальзам.

— Не действовать исподтишка, — подчеркнула я сложившийся факт.

Я не обвиняла дракона в том, что он заставил меня отращивать волосы. Сама вызвалась. Ведь могла подстричь их сразу, как только увидела длинными? Могла. Не стала. Но в данном случае мы оба понимали, что подсовывание втихаря средств по уходу за волосами не является благородным поступком.

— Мне следовало предупредить о бальзаме заранее, но я предполагал, что ты откажешься.

Правильно предполагал. И нашёл выход, предоставив мне шанс распробовать «волшебное средство» на практике. Вдруг понравится? И, похоже, дракон извинялся.

— Прости. Подобное не повторится.

О! И правда, просит прощенья. Я кивнула. Верить или не верить его словам не могла. Время покажет, но хотя бы признался в том, что перегнул. По крайней мере, данное раньше обещание — не лезть мне в голову, Арден выполнял, чем весьма обнадёживал.

— Хорошо. Так что с заколками? — вернулась к делу. — Каким образом, стража узнала, что они зашиты в матрас?

Арден почему-то вздохнул. Тень досады скользнула по его лицу, но быстро растворилась улыбкой. Неужели, ожидания не оправдала? Или он надеялся, что я растрогаюсь и брошусь в его объятья?

— Мне прислали накануне записку. Без подписи.

— Можно взглянуть?

Арден поднялся, чтобы спустя минуту передать мне тонкий лист с тремя корявыми строчками. Человек, написавший записку, либо очень плохо владеет письмом, либо выводил буквы левой рукой...

Я задумалась. Из нескольких подозреваемых, самый главный был, пожалуй, один.

— У меня есть просьба...

Подняла глаза на дракона, и тот опустился на пол рядом со мной. Так, чтобы наши лица оказались друг напротив друга. Мужской взгляд я выдержала с трудом. Уж очень он был выразительным, цепким и в то же время задумчивым.

— Для тебя — всё, что угодно.

— Нужно собрать кое-кого из прислуги. Липпу. Тони. Мили и Льен.

— Я распоряжусь, — Арден кивнул и взял меня за руку.

Скажем так: на удивление быстро нашёл её закопанную в волосах. Выудил из буро-зелёной копны и поднёс к губам. Обжёг горячим дыханием. Приложил ладонь к своей щеке, заставляя меня почувствовать гладкую тёплую кожу. Повёл руку, моделируя нехитрую ласку, снова поцеловал. Нежно, с каким-то внутренним трепетом прямо в раскрытые пальцы. Кровь зашумела в висках, прилила к щекам и отхлынула от красноречивого взгляда.

— Хочу быть тебе ближе, — произнёс он, по-прежнему сжимая ладонь, — только не знаю как. Чем загладить вину?

На этот раз я промолчала, аккуратно выудив кисть из захвата. Просто поняла, что не хочу слушать очередную порцию уговоров и лжи в ответ на просьбу открыть портал между мирами. Не видела больше смысла проситься домой, когда не хотят отпускать.

Пауза неумолимо затягивалась. Арден и так знал ответ. Тогда дракон резко встал, шагнул к дверям и спустя мгновение потребовал к себе камердинера.

— Привести сюда Липпу, Тони, Мили, Льен, — отрывисто ему приказал. — Быстро! И стражников двух позови!

Внимательно выслушав хозяина, слуга немедленно удалился.

Я оказалась права. Нехитрый диктант расставил всё по местам. Почерк на записке полностью совпал с почерком глупой служанки. Липпа на третьей фразе начала шмыгать носом, а потом вдруг расплакалась. Недоуменный взгляд дракона вызвал ухмылку. Они не знали то, что знала Липпа и я.

— Все, кроме Липпы, свободны, — распорядился Арден, чутко уловив мою мысль. — Стража пусть ждёт за дверью.

Слуги безмолвными тенями растворились, с трудом пряча невольное любопытство. Служанка вся съёжилась в кресле, ожидая расправы.

— Я могу проникнуть в её разум, — хищно улыбнулся дракон, — и узнать всё, что нам нужно.

Тут же вспомнилась головная боль и тошнота после воздействия Ардена. Показалось, что не так и безобидно для жертвы, если в её голове будет копаться кто-то чужой.

— Это безопасно?