Сердце мира (СИ) - Рауд Алекс. Страница 49

   - Да, я покривил душой, - спокойно согласился Вигларт. - Потому что перспектива стать хранителем, неприкаянным бродягой, на которого охотится стража, - одна из немногих вещей, которых тинаты действительно боятся. Никого здесь не испугают мои предупреждения о том, что некоторые тинаты, впадая в уныние во время многодневных зимних бурь, режут себе вены и умирают. Зато в обителях, где насельникам говорили о возможности нападения хранителей, исихов или любой другой внешней угрозы, подобного не случалось ни разу. Ни один собрат не был потерян из-за скуки и безысходности, Эртанд. Если бы ты проводил больше времени среди собратьев, а не с книгами, ты бы понял, что говорить исключительно правду - далеко не всегда правильный ход.

   - Это не извиняет вашу ложь.

   - Ты в этом так уверен?

   - Да, - твердо ответил Эртанд.

   - И ты собираешься и дальше пытаться изобличать мою ложь? - уточнил Вигларт.

   - Да. Вы не представляете, какой опасности подвергаете обитель. Мир умирает, а вы выставляете Улланда дураком и кормите нас сказочками, что все хорошо. И мы, вместо того чтобы готовиться к худшему - к правде, продолжаем зачаровывать кухонные горшки, чтобы они не бились, и чаны, чтобы они блестели. Если бы тинаты могли по-настоящему учиться, мы бы встретили катастрофу сильными, а вы отбираете у меня все зарисовки, которые я делаю!

   Настоятель многозначительно хмыкнул. Это остудило распалившегося Эртанда, и он сжал кулаки, сдерживая нервную дрожь.

   - Так вот, в чем дело, - в обиде.

   - Нет!

   Но Вигларт его не слушал. Он встал из-за стола, обошел его и оперся спиной на столешницу, встав перед Эртандом. Похоже, настоятеля нисколько не смущало, что ему приходится смотреть на высокого тината снизу вверх.

   - Послушай, Эртанд, - более мягким тоном, чем раньше, произнес он. - Ты не первый одаренный тинат, которого я встречаю. Причем невероятные способности всегда сопровождаются... странными идеями. Если верить хроникам, таким был Айгар Безумец, который неизвестно зачем создал Сердце мира, и такими же были сумасшедшие маги, развязавшие Великую войну. Но одно дело - хроники, а другое дело - то, что случилось в обители моего родного города.

   Эртанд вздохнул. Ему не хотелось слушать. Он предчувствовал, что его опять будут пичкать чушью. Но, как это ни удивительно, нат лжи ниоткуда не высовывал свои острые уголки.

   - У нас тоже был очень способный тинат, который создавал для богатых людей сложные вещи, - продолжал Вигларт. - Сундучки, вино в которых всегда оставалось холодным, крутящиеся сами по себе веера. Он приносил обители большой доход, и настоятель многое спускал ему с рук. Однако, как только этот тинат отвлекался от работы, он начинал убеждать учеников в том, что в стенах обители их ждет только рабство, а подлинный смысл существования магов в том, чтобы править Силаном. А если мы этого не добьемся, нам всем лучше умереть. Знаешь, чем все закончилось?

   Эртанд не ответил.

   - В одну из ночей, когда бушевал ураган, он облил обитель маслом и поджег, - холодно сообщил Вигларт. - Из тридцати двух человек выжили пятеро, в том числе я. Затем меня перевели в столицу, и там я встретился с Адарестом.

   - Создатель рабских ошейников, - прошептал Эртанд. - Легенда среди тинатов. Один из немногих, кому удалось хоть на шаг приблизиться к величию древних магов.

   - Немощный старик. Пускающее слюни существо, которое билось в конвульсиях и нечленораздельно мычало. Он сошел с ума вскоре после того, как изобрел ошейники, - в сорок лет. Нам повезло, что Улланда безумие настигло в глубокой старости.

   Эртанд поморщился. Так хотелось крикнуть, что все это брехня, но нат лжи все еще где-то прятался.

   - Те же самые признаки я вижу в тебе, - подытожил Вигларт. - Теперь ты понимаешь, почему я за тебя беспокоюсь? И не только за тебя, но и за всех остальных. Я не хочу быть тем настоятелем, который своим бездействием способствовал гибели двадцати восьми вверенных ему людей.

   Молодой маг помотал головой.

   - И вместо этого вы способствуете тому, что погибнет весь мир. Если бы вы видели то, что вижу я...

   - К счастью, я никогда этого не увижу, - голос Вигларта снова изменился, приобретя жесткость. - Потому что я здрав рассудком.

   - О, конечно, - разочарованно протянул Эртанд. - Ничего лучше нельзя было придумать, кроме как объявлять меня больным и опасным? Вас не наводит ни на какие мысли то, что у нас с Улландом одинаковое безумие? Разве так должно быть?

   - Увы, мне неведомо, что нашептывал тебе твой учитель до того, как я прибыл в обитель.

   - Да ничего он мне не нашептывал! Вы вокруг себя оглянитесь! Вы что, не видите, что что-то в самом деле происходит? Вместо того чтобы разобраться, вы отгораживаетесь от настоящих бед и сваливаете все на меня. Вы что, не понимаете, что если мы будем сидеть и бездействовать, то погибнут люди? Все люди, включая нас!

   Лицо настоятеля оставалось непроницаемым.

   - Кто погибнет и погибнет ли вообще, известно одному Илю. А я вижу, что ты либо сошел с ума, либо оказался настолько впечатлительным, что поверил в россказни Улланда и вообразил невесть что, либо пытаешься привлечь к себе внимание. А поскольку ты сам признаваться ни в чем не хочешь, я вынужден применить к тебе более строгие меры, чем всегда. Надеюсь, ты пересмотришь свои взгляды после небольшого заключения. Если же нет, мне будет жаль потерять талантливого тината. Иль нас рассудит на том свете, но сейчас мне важнее забота о своей пастве.

   - Что? - растерялся Эртанд.

   - Рейнар! - позвал Вигларт.

   Двери распахнулись. В проеме показался стражник.

   - Отведи тината в пустой погреб и запри, - приказал настоятель.

   В глазах Рейнара не было ни капли сомнений. Эртанд, наоборот, все еще не веря, смотрел, как к нему тянутся две руки-лопаты. Проскочила мысль: может быть, отскочить, шарахнуться в сторону? Маг ее тут же отмел. Он проиграл бы стражнику в драке, даже если бы не был истощен ночными бдениями над списками натов.

   Да и куда ему бежать?

   - Я сам пойду, - огрызнулся Эртанд. Рейнар сразу отдернул ладони, как от ядовитой змеи.

   Его нарочно повели таким путем, чтобы этого не видел никто из детей или других тинатов. Вигларт шел сзади. Волшебный кнут, обычно содержавшийся в чехле, свободно висел у его ноги.

   Эртанда трясло. От смеха. Вот это предусмотрительность! Надо же - кнут собрались применить против заморыша, как его еще вчера обозвал за спиной Аствет! Сильно же его боялся Вигларт.

   Должно быть, он сильно удивил своих тюремщиков тем, что спустился в погреб добровольно, не вырываясь, не плача и не прося пощады. Осмотрев холодное помещение с земляными стенами, Эртанд обнаружил, что кто-то его уже подготовил. В углу лежали соломенный тюфяк и одеяло - в погребе было холодно, а стены подтекали. Наверное, поэтому отсюда и перенесли все содержимое. Кроме этих ничтожных удобств, новоявленного заключенного ждали ночной горшок и чадящая лампа с вонючим маслом. Вот и все.

   За тем, как Вигларт закрывает за собой крышку погреба, Эртанд следил, кипя от ярости. Но успокоился он быстро. Эти тупицы думают, что наказали его? Да ведь это то, что ему и нужно было.

   Вигларт ошибся, оставив в погребе горящую лампу. Подобрав под себя ноги, Эртанд устроился на тюфяке и устремил взгляд внутрь себя. Теперь у него будет достаточно времени, чтобы изучить и запомнить все наты, которые он там видел. А дальше можно будет приняться и за обстановку - для глаз истинного тината она скудной не могла быть никогда.

18. Боец

   Таш взмахнул затупленным копьем и сделал выпад. Невидимый противник упал на песок. Разворот, замах, выпад - и острие уткнулось в грудь врага. Набитый сеном мешок был повержен.

   Прервав упражнения, Таш вытерся влажным полотенцем. Пот лился в три ручья, заниматься было тяжело. Уже начался первый осенний месяц, но, хотя жара к этому времени обычно сменялась прохладой, в этом году она и не думала спадать. Солнце еще даже не поднялось над стенами Тамин-Арвана, а духота уже давала о себе знать.