Второй шанс (СИ) - Хакимов Тимур. Страница 27

– Это в бурю то? Ничего себе. Крепенький парнишка. Повезло. А мне вот неделю назад старика какого-то подсунули. Работать даже вначале не хотел. Но ничего, заставили, – улыбнувшись, Геннадий погладил костяшки пальцев на руке. – Не силач конечно, но зато столько шуточек знает, мама не горюй. А что со старыми-то произошло? Два дурачка каких-то у вас было.

Алексей внимательно прислушался.

– Сами не знаем. За водой послали пару дней назад. Так и не вернулись. Искать выходил, да куда ж здесь убежишь, может с тропы упали, а может, кто избавился от них. Есть подозрения на Гришу, в том году мы его обошли по сбору акрамида. Так он с тех пор зуб на нас точит. Все свалить отсюда хочет. Ишь, какой хитрый, как будто я сам не хочу.

– Эва как… штраф опять за двоих пошел, а ты, я гляжу, опять в лидеры заладился? Не видать тебя почти.

– Да куда мне, уже и не надеюсь. А штраф конечно жалко… но с такими молодцами быстро нагоним. Кстати про новеньких, тут у Лешки друг пропал, Владимиром звать, вместе с ними вчера прибыл. Не слыхал про такого?

– Не-а Митька, не слыхивал. Но, ежели что узнаю, то скажу обязательно.

– Спасибо, Генка. Ладно, пойдем мы. А то у нас там люди от жажды задыхаются, да я и сам попить не прочь.

– Рад был повидаться, дружище.

Взяв канистры в руки, и оставив Геннадия позади, Алексей и Митрофан пошли дальше.

– Штрафы? – тихонько спросил недоумевающий Алексей.

– Чуть позже я все объясню Алешка, – не растерялся дед, при этом не прекращая вертеть головой, -Лиц-то сколько незнакомых. Много хороших ребят погибло, с некоторыми я лет по десять был знаком, – Старик глубоко вздохнул. – О, вот и пришли наконец.

Четыре тонких и невысоких, по пояс, трубы торчали прямо из пола, и выгнутые так, чтобы концы труб смотрел прямиком в пол. Возле них толпились люди. Нажимая на кнопку из первых двух труб, небольшой струйкой вытекала вода. Алексей, увидев, драгоценную жидкость, внезапно вспомнил о своей усталости, и о том, как давно он уже не пил. Люди стояли у труб, наполняя канистры, кто-то, сняв одежду, умывался, и вода утекала в пол. Из второй пары труб вытекала питательная смесь – каша. И они так же не были одиноки – множество людей, наполняли свои тары отвратительно вкусной массой. Неподалеку Алексей так же приметил «уснувшего» андроида.

И здесь Митрофана узнавали люди, некоторые здоровались и переговаривались с ним парой словечек, а один человек, который в тот момент собрался набрать в канистру воды, даже отошел, чтобы уступить место Митрофану.

Дядя Митя, нажав на кнопку, присел, снял бандану и подставил голову под скудный поток воды. Стряхнув волосы, дядя Митя встал и жестом приказал Леше подойди. Алексей, присев на корточки, вслед за стариком подставил голову под прохладную водицу. Такого блаженного ощущения Алексей ещё никогда не испытывал. Никогда в жизни он не ценил воду как что-то стоящее. Умывшись, Алексей стал пить, уже из своих чистых рук. Он чувствовал, что вода тут не идеально чистая, отдаем неприятным вкусом и запахом. Но все равно здесь она была источником жизни. Вдоволь напившись, он поднялся на ноги.

Митрофан, открыв одну канистру, подставил её под трубу и вновь нажал на кнопку. Бесценная жидкость полилась из трубы прямиком в канистру. Канистра наполнилась, Митрофан подставил вторую, а затем и третью.

– На недельку хватит, – подмигнул Митрофан, и пошел набирать в оставшуюся канистру вязкой каши.

Взяв в руки уже наполненные тары, путники пошли назад. Алексей чувствовал тяжесть в руках, но теперь, когда он, наконец, выпил столько воды сколько смог, он даже чувствовал себя чуточку счастливым, и усталость чувствовалась не так явно. Митрофан же, похоже даже не чувствовал никакой тяжести для семидесятилетнего старика, он ловко схватил тяжеленые канистры и улыбнувшись пошел вперед. «Удивительно, и этот старик ведь всего несколько часов назад хватался за сердце», – с вдохновением подумал Алексей и, бросив прощальный взгляд на кровавый столб маскировочного щита, побрел за стариком.

По дороге множество еще множество людей подходило к старику и что-то шептало ему на ухо. В ответ тот лишь отрицательно мотал головой, и с каждым разом становился все мрачнее.

– Что такое Дядь Мить?

– Столько людей, а я ничего не успеваю.

– В смысле?

– Им всем нужна моя помощь, – кратко отмахнулся старик.

«Кости что ли им всем вправить надо?», – первое, что пришло в голову Леше.

По дороге Алексей как мог крутил головой, – «Ну же, Вован, где ты?», но пропавший друг так и не объявился. Алексей всю дорогу надеялся застать друга, уже представлял в голове как они находят его в толпе заключенных, рядом со своей группой, а тот, как всегда, рассказывает им какой-нибудь научный бред, например детальный принцип работы генератора поля. Эта мечта так хотела стать реальностью, что Алексею было вдвойне больнее, когда пропавшего друга он так и не нашел. Зато Леша приметил кое-что еще, что незамедлительно требовало разъяснений. Алексей понимал, как уже надоел своими вопросами – старик в лучшем случае, отвечал на каждый второй, но все же напоследок решился задать еще.

– Дядь Мить, а вон там что такое? – Сравнявшись со старцем, Алексей кивнул на какую-то тумбу, у которой стояло пара человек.

Митрофан мимолетом оглянулся, и пошел слегка помедленней, но, тем не менее, начал отвечать на ходу.

– Ах да, обещал же рассказать. Это, Лешка, терминал возврата. Раньше как задумано было – потерял там или сломал рабочий, например, проектор свой, так там, в терминале, отверстие есть, он туда его кладет, указывает на нем причину поломки или пропажи и прочее, и ему новую перчатку выдают. А сейчас по-другому все. Как думаешь, определяют в какой дом вас причислить? Когда заключенный погибает, кто-то должен взять его оборудование, то есть, его перчатку-проектор и кислородный рюкзак с маской и сдать его в терминал возврата. Каждый предмет имеет свой персональный код присвоенный только тебе. Он там с внутренней стороны намалеван. Я бы тебе показал сейчас, но останавливаться не стоит. А высшие, как знаешь, разбрасываться вещами не будут. Сдав инвентарь, он присваивается другому человеку. Тому, кто прилетит с корабля. Твое оборудование до тебя принадлежало кому-то, а до него еще кому-то. Не знаю, осматривают ли они там работоспособность предметов, знаю только, что засыпают горсть акрамида в рюкзак, чтобы хватило кислорода до домика добраться, а остальное уже не их проблемы. Хотя раз в год, когда прилетает конвой, они забирают большинство оборудования, и заменяют его на относительное новое, точнее теми вещами, которые они забрали год назад и прошедшие проверку уже на Родине, и так по кругу.

– Хм…а если сломалась перчатка, можно будет её заменить?

– Можно. И проектор можно и маску можно. Но за любую утерю или поломку здесь накладываются штрафы – из добытых кристаллов вычитается некоторая часть. Вроде на словах не так страшно звучит. Но в конце, когда результаты подсчитывают, это может сильно все подпортить. Поверь, со мной это уже не раз бывало. Эти проекторы и маски первого поколения сломать сложно, но можно. Как там Коля сказал? Модификация для работ в неблагоприятных условиях из нержавеющей стали… защитное покрытие от износа, ржавчин и поломок. Кажется так, а? Но лучше не рисковать и всегда оставлять перчатку в домике, при том, что штрафов здесь никому получать не хочется, и за рабочий экземпляр могут и убить.

Алексей с ужасом уставился на старика, а затем покосился на перчатку на его руке, Митрофан уловил его взгляд и улыбнулся.

– Ты на меня не смотри, мне здесь много чего можно.

– А вдруг кто-то не захочет, чтобы к нему новеньких подселяли? Чтобы оборудование запасное было, например?

– Мало, конечно, кто здесь так делает, все ведь домой хотят. Но специально для таких и делают проверки.

– Проверки? То есть как?

– Ну как ещё проверки проходят? Приходят – проверяют, если все в порядке то до свидания и всего хорошего, если что-то не так, то… в прочем увидишь еще. Заболтались мы что-то, медлить больше нельзя, – с этими словами старик вновь увеличил скорость ходьбы и вырвался вперед, оставив Алексея позади с кучей неразрешенных вопросов.