Домашний арест (СИ) - Адлер Оле. Страница 49

Кэсси сидела на тротуаре, упершись локтями в колени, запустив пальцы в волосы. Ее остекленевший взгляд был устремлен в одну точку. Я вихрем подлетел, присел перед ней на корточки.

— Кэсси… — выдохнул, не решаясь дотронуться.

Она вздрогнула, отшатнулась, уставилась на меня, моргнула. Из глаз покатились слезы, рисуя мокрые дорожки на перепачканных сажей щеках.

— Алан… — пискнула она и кинулась ко мне. — Алан, Алан…

Кэсси тихо всхлипывала, щедро орошая слезами мое плечо. Я зажмурился, крепко стискивая ее в объятиях.

— Тише, малышка. Тише. Я с тобой. Я с тобой, — шептал я, поглаживая ее спину и волосы.

Она утихла от этой легкой ласки. Я аккуратно отодвинулся, чтобы посмотреть на нее.

— Ты в порядке? Где-то болит? Почему ты не в больнице, черт подери?! — сорвался я.

— Нормально. Я нормально. Ненавижу больницы. Не хочу… Меня осмотрели.

Просто наглоталась дыма. Подышала кислородом… — тараторила она, заикаясь, — Эмбер… магазин… Все сгорело, Алан… Это я виновата… все сгорело.

— Да что тут случилось? — я провел пальцами по ее щеке, стирая вновь полившиеся слезы.

— Ай! — дернулась Кэсси, когда я коснулся выступающей на скуле косточки. — Я упала. Ударилась. Зажигалка взорвалась. Я уже сказала Мэту.

— Алан, — раздался за моей спиной голос отца.

— Детка, это мой отец, — пояснил я Кэсси, поймав ее недоуменный взгляд. — Позволь ему осмотреть тебя. Он врач…

— Да, я помню. Хирург — не гинеколог, — хихикнула засранка.

Я закатил глаза.

— Рассказывал обо мне, сын? Как мило, — хмыкнул Саймон, присаживаясь рядом с Кэсси. — Ну, мисс, рассказывайте, где болит.

— Я Кэсси, доктор Картер. Щека немного. Я в порядке, правда. — она не без труда выдавила улыбку.

— Ну а я тогда Саймон, Кэсси, — улыбнулся он в ответ.

Я сжал челюсти. Мой идеальный батюшка — мастер ослеплять женщин. Хорошо, что он влюблен, как семнадцатилетний, в мою мать. А то бы я серьезно взревновал.

— Здесь больно? — спросил отец, надавив на ее лицо.

— Да, — сморщилась Кэсси.

Я стоял, наблюдая, как папа аккуратно прощупывает ее руки. Ко мне подошел санитар, заверив, что они уже ее осматривали. Я только рукой махнул, отпуская их.

— Алан, — к нам подошел Мэт. — Прости, что не позвонил. Я на нервах не сообразил.

— Проехали, — махнул я и на него, заметив, как Кэсси потупилась, не смея взглянуть на Коннели. — Возьмешь дело?

— Да, я сам хотел попросить.

— Я не против. Магазин застрахован?

— Да, — Мэтью осекся, — Давай завтра обсудим, мне нужно в участок… и…

Кэсси, завтра мне нужны твои показания.

Кэсси кивнула, все еще таращась на асфальт. Мэтью ушел.

— Думаю, все в порядке, Кэсси, но… — проговорил отец, закончив осмотр.

— Что «но»?! — я почти заорал.

— Удар был сильный. Возможно, утром проявится синяк под глазом… и капилляры на яблоке лопнули.

— Боже, пап, не пугай, — я опять присел рядом с Кэсси, — Давай домой тебя отвезу.

— Нет! — взвизгнула она. — Не хочу домой. Ненавижу этот дом. Ненавижу этот город. Со мной все время здесь что-то случается. Почему со мной постоянно что-то случается?

Она опять заплакала, прижавшись ко мне.

— Детка, ты должна ночевать дома. Ты же знаешь…

— Нет. Не хочу. Я могу… Десять дней. У меня есть десять дней вне дома… — всхлипывала она. — Пожалуйста, Алан, не бросай меня. Забери меня. Я хочу к тебе… С тобой…

— Хорошо-хорошо. Перестань плакать. Не плачь, пожалуйста. Все, что хочешь, только не плачь.

Я поймал удивленный и одновременно насмешливый взгляд отца. В ответ послал свой, словно говорил: «Не сейчас». Он понимающе кивнул.

— Моя машина за углом. Думаю, нужно заехать в аптеку за успокоительным.

Кэсси необходимо хорошенько выспаться.

Я был с ним полностью согласен. Поднял Кэсси с тротуара, повел к машине отца. Она прилепилась ко мне, как жвачка к ботинку. Я вдруг почувствовал себя таким счастливым, таким нужным. Она нуждается во мне. Она хочет быть со мной. Я поймал себя на извращенной мысли, что проклятый пожар — это подарок свыше. Неважно, как сильно мы обижали друг друга до этого. Сейчас главное — быть рядом. Быть с ней. Поддерживать ее. Обнимать ее. Успокаивать. Уложить спать. Даже красноречивые взгляды отца, которые я ловил через зеркало с заднего сиденья авто, не мешали мне наслаждаться вновь обретенной близостью.

Когда отец остановился у аптеки и вышел, Кэсси подняла на меня свои огромные шоколадные глазища, все еще подернутые пеленой слез.

— Твой отец здесь. Я не знала. Это, наверное, неудобно, — залепетала она. — Но я правда не могу быть одна сейчас…

— Шшш… — я прижался своим лбом к ее, не теряя зрительный контакт с любимыми глазами, которые снова начали наполняться слезами. — Все нормально. Все удобно.

— Я скучала, — всхлипнула она, погладив меня по щеке.

— Я тоже, — выдохнул я ей в макушку.

Кэсси снова прижалась ко мне всем телом и задрожала. Перепугалась. Что там вообще было? Я даже не спросил толком. Терпеть не могу, когда она вот так дрожит. Она так же тряслась после встречи с ублюдком Фордом. В моей памяти ожили воспоминания того дня… Истерика Кэсси, мое бешенство и…

— Как ты выбралась из магазина? — спросил я, чувствуя, что начинаю возбуждаться, вспоминая, как мы успокаивали нервы в душе… и потом.

— Пожарный вытащил, — пискнула Кэсси. — Я, кажется, потеряла сознание… Не помню.

Я еще сильнее стиснул ее, делая заметку в голове — узнать, кто это был, и выразить благодарность.

Отец вернулся из аптеки с пакетом. Мы молча доехали до дома.

— А у тебя мило, — Кэсси выдавила улыбку, проводя рукой по спинке дивана в гостиной.

— Ты не приглашал Кэсси в гости? Почему? — зацепился Саймон за ее слова.

— Как-то не сложилось, — огрызнулся я, понимая, куда он клонит. И обратился к своей гостье: — Душ? Или сначала ужин?

— Да, — она понюхала свои волосы и смешно сморщилась. — Я вся пропахла дымом. Аппетита нет. Помоюсь и лягу… Если вы не против.

Я кивнул и провел Кэсси в ванную, что примыкала к моей спальне, снабдил ее полотенцем. Мы синхронно вздрогнули, соприкоснувшись пальцами, когда она принимала полотенце у меня из рук. Кажется, не я один вспоминал тот горячий душ. Тряхнув головой, я вылетел из ванной. Пошел на кухню.

— Милая девушка, — поговорил отец словно между прочим, закидывая в микроволновку цыпленка.

— Не начинай, пап, — снова огрызнулся я, прикуривая.

— Не начинаю, Алан. Я жду, пока ты начнешь.

— Не дождешься.

— Кэсси — твоя девушка? — вопрос в лоб.

— Пап!

— Я просто уточняю. Это же очевидно. Только вот ты ни разу за всю неделю не пригласил ее в гости. Так что можно легко предположить: либо ты категорически не желаешь посвящать родителей в свою личную жизнь, либо вы были в ссоре.

— Одно другому не мешает, — продолжал я брызгать ядом.

— С Натали ты не был таким скрытным.

— А вы не больно интересовались моим браком с Натали.

— Ну, нас интересовало только, когда же ты, наконец, разведешься.

— Пап, прекращай! Серьезно.

Он прекратил. Ненадолго.

Мы молча жевали. Я ловил на себе пронзительные взгляды отца. Конечно, он сделал выводы. Безусловно, он будет давить и дальше. Они и так прожужжали мне все уши разговорами на тему «когда нам ждать внуков». Теперь, когда он узнал о Кэсси, будет хуже. Кажется, она ему понравилась — еще хуже. Сто процентов, батюшка уже мысленно заказывал смокинг и ворковал над воображаемыми младенцами с фамилией Картер. Хотя, может, это плод моего больного воображения. Я заварил чай и чуть не облился кипятком, когда услышал:

— Сын, ты прекрасно понимаешь, если мама спросит — я не смогу ей соврать о Кэсси.

— Я не прошу врать. Просто не говори, — новых допросов от матери я не вынесу.

— Для меня это тождественно, — чертов подкаблучник.