Домашний арест (СИ) - Адлер Оле. Страница 77

Я безуспешно пыталась подобрать челюсть, пока Алан вытаскивал из машины мои вещи. Клэр тоже была под впечатлением. Ее еще не отпустило от разговора с Лорен, которая конкретно прополоскала ей мозги. Вообще мама, видимо, за ночь осознала, что я беременна не от святого духа, и по дороге всячески надоедала Алану расспросами. Она априори влюбилась в Лорен и Саймона, пребывала в приподнятом настроении. Клэр всегда любила что-нибудь новое.

Новый дом, новый город, новые люди. Определенно, на ее улице наступила череда праздников.

Лорен Картер оказалась именно такой, как я и думала. Изящная, миловидная женщина средних лет со смеющимися глазами цвета ясного неба. Как у Алана.

Вернее, у Алана, как у нее. Однако в ее взгляде, кроме доброжелательности и тепла, я разглядела и неумолимую решительность, силу.

Они мгновенно сошлись с Клэр. Я подозревала, что по негласному сговору они будут частенько оставлять нас с Аланом наедине. Они старались, но…

Картер избегал меня. Он, черт подери, просто не желал оставаться со мной без свидетелей. Днем Алан уезжал в департамент улаживать все с местными полицейскими. В результате я просто подписалась под показаниями Лема, ответив лишь на несколько вопросов. И даже в машине мы почти не разговаривали. Незначительные фразы.

— Как ты?

— Нормально.

— Хорошо.

И все. Он включил музыку, сосредоточился на дороге.

Меня постоянно отсылали прилечь, снабжая дисками DVD и наставлениями об отдыхе. Я слушалась, ворча под нос. Три дня позволила себе просто отдыхать, приходить в себя, остановиться и не думать. Может, и хорошо, что Алан не донимал меня. Мне нужно было время, чтобы успокоиться. Я все еще не могла поверить, что Кевина нет. И я беременна. И Алан хочет ребенка. И… слишком много всего для моего придурошного мозга. Одно я знала точно: мне спокойно, когда Алан рядом. Пусть не в моей постели, но рядом. Сладкое тепло заполняло душу от осознания того, что он где-то близко. Детская радость играла в заднице, когда я смотрела на него. И вязкое томление закручивалось внизу живота, когда наши взгляды пересекались или когда он невзначай касался меня.

В общем, мое состояние походило на подростковую влюбленность. Мне нравилось культивировать в себе это чувство, но умом я понимала, что скоро придется принять решение.

И этот день настал.

— Привет. Можно? — Алан нарисовался в дверях моей комнаты.

— Конечно, — улыбнулась я, старясь унять волнение. Он пришел поговорить.

— Пойдем прогуляемся. Погода отличная.

Я кивнула и позволила ему помочь мне подняться с кровати. Чертова шина. Но зато он трогает меня. Кайф. Так мало нужно для счастья.

Пока мы шли к скамейке в саду, Алан придерживал меня. Усадил, а сам остался стоять. Я закусила губу в ожидании. О чем он думает? Может, уже не хочет?

Почему молчит?

— Кэсси, я уезжаю сегодня вечером, — выпалил наконец.

— Что? Куда? — запаниковала я, хотя понимала, что этот момент непременно наступит. Но всего три дня. Боже, мне мало. Так мало. Я хочу больше.

— Домой, в Сэнди. Оказывается, у меня там работа, представляешь? И придурки, которые, наверное, уже соскучились по деспоту-шефу, — хохотнул он, присев передо мной на корточки.

— Ох, да, конечно, — я тоже засмеялась. — Джинджер с Райаном, наверное, уже и в твоем кабинете потрахались.

— Чего? — он очень натурально испугался.

— У Рид пунктик — помечать территорию.

— Блин, надо будет провести дезинфекцию… фу… — Алана перекосило.

— Да, определенно.

Мы посмеялись, замолчали. Алан достал из кармана сигареты, долго крутил пачку в руках и, так и не закурив, убрал ее обратно в карман.

— Кэсси, я знаю, ты собираешься вернуться в Сан-Диего, — выпалил он.

— Эм… да… я думала об этом. Не оставаться же мне в ЛА.

— У тебя здесь работа…

— Издеваешься? Работа по блату от Форда.

— Понимаю… — протянул он. — Кэсси, я хочу, чтобы ты поехала со мной.

— Что? — я опешила. — Сегодня? Но…

— Нет, не сегодня. Я вернусь через неделю. Твоя рука как раз заживет.

Пожалуйста, подумай об этом. Я понимаю, Сэнди — не самое приятное место.

И… ты уехала. Это эгоистично, знаю, но я даже представить не могу, что мой ребенок будет так далеко от меня. Я смогу о вас позаботиться, обещаю.

Наверное, у меня глаза на лоб вылезли. Я хватала ртом воздух, пытаясь не зареветь.

Столько всего в его словах.

Он хочет, чтобы я вернулась. Он хочет ребенка. И, кажется, он не особо хочет меня. Только в виде инкубатора. Видимо, я так качественно растоптала его чувства, что теперь для Алана важна лишь моя беременность.

— Хотя бы подумай. Пожалуйста.

— Я… — горло сжали невидимые ремни, но я выдавила: — да… подумаю.

Алан

Неделя показалась мне годом. Я просто уехал, оставив ее наедине с моим предложением. Когда узнал, что Кэсси хочет вернуться в Сан-Диего, меня перекосило. Я чертовски перепугался, что она снова сбежит от меня. С моим ребенком! И тогда я точно никогда не верну ее. Меня разбирало тихое бешенство каждый раз, когда я смотрел на Кэсси. Поэтому я пытался избегать ее до самого отъезда. Только мама успокоила. Немного. Узнав, что мне нужно возвращаться в Сэнди, она пообещала, что хорошенько промоет Кэсси мозги. Конечно, я знал о ее способностях великого убеждения, но все равно чертовски трусил. И злился.

Я готовился к худшему. Это же Форман. Что бы мама ей ни наговорила, она сделает по-своему и, скорее всего, назло. Мне. Себе. Всему миру. Знаю я ее.

Поэтому в моей голове крутилось так много всего: аргументы, угрозы, даже план похищения. И лишь на задворках отчаяния маячила слабая надежда. Если она согласится… Если…

Тогда я смогу позволить себе другой план. Она будет моей. Я заставлю ее полюбить. Я доведу ее до белого каления. Хватит с меня вечно удирающей Кэсси. И плевать, сколько времени это займет — буду работать на результат «и жили они долго и счастливо».

Я решил поехать в ЛА на ауди. Наверное, чтобы еще раз обо всем подумать.

Чтобы дать Кэсси лишние два дня. И, чем черт не шутит, если она согласится, поездка до Сэнди — первый пункт моего гребаного плана.

Я добрался до Моники уже к ночи. Мама, зевая, чмокнула меня в щеку и ушла наверх. Отец был на дежурстве. Кэсси спала. Хорошо. Лорен звонила, жаловалась, что у нее кошмары. Пусть спит. Утром поговорим.

Я был вымотан дорогой, но знал, что не усну. Уничтожив разогретый мамой ужин, долго стоял на террасе. Курил. Думал. А потом ноги сами понесли меня в музыкальную гостиную. Сто лет не играл. Я включил лампу, и комната озарилась приятным тусклым светом. Никогда не любил играть днем. Вообще не любил играть, когда кто-то мог услышать. Я коснулся клавиш рояля. Как на велике кататься. Мелодия сама потекла из-под пальцев. Приятно, когда мама не стоит над душой. Просто для себя. Успокаивает.

Звонкое апчхи за спиной заставило меня вздрогнуть. Я обернулся. Кэсси стояла в дверях со стаканом воды, неловко переминаясь с ноги на ногу. На ней была моя майка, которая доходила ей почти до колен. В таком виде я не дал бы ей и восемнадцати.

— Прости, я не хотела мешать, — проговорила она тихо, поворачиваясь, чтобы уйти.

— Ты не мешаешь, — я не смог подавить улыбку. Дико соскучился по ней.

Кэсси сделала два шага ко мне и нерешительно остановилась.

— Можно?

— Конечно, — я кивнул, приглашая ее присесть рядом со мной на скамейку. Не могу себе отказать в ее близости. — Я разбудил тебя?

— Нет, я спустилась попить, — она примостилась рядом, и я еле сдержался, чтобы не усадить ее к себе на колени.

— Дурной сон?