Фея и лорд кошмаров (СИ) - Гринберг Александра. Страница 20

Фалько встречал её на выходе, непривычно растрепанный и тоже одетый наспех. Лицо лорда было ещё бледнее обычного, а его эмоции — раздражение, досада, злость, усталость — неприятно холодили кожу вместе со шквалом осеннего ветра.

— Что случилось, Уилл? Чудище дорвалось до вожделенной дверки? Ну я ему…

— Дорвалось, — сумрачно поведал Фалько, пригладив растрепанные светлые волосы. Костяшки на его руке были сбиты и алели свежей кровью, словно блистательный и манерный лорд-менталист кому-то съездил по физиономии. — Только в том не его вина.

Вся досада на «гада белобрысого» немедля испарилась, сменившись зудящим беспокойством.

— Уилл, в чём дело?

И, не дожидаясь ответа, она быстро зашагала уже знакомым маршрутом, уверенная, что Уилл поспешит следом и будет трепаться прямо на ходу.

Тот не разочаровал.

— Едва неделя минула, как это чудо выползло из леса, а какой-то ловкач уже выслал по его душу двух гильдейских убийц. Ну а что он? Угрохал и убийц, и всю сеть заклинаний. Дверь снесло начисто, стекло зачарованное тоже в хламину, сам пацан в полнейшем неадеквате. Не знаю, как ты его тогда в чувство привела… У меня не выходит.

В полнейшем неадеквате.

Ещё вечером Себастьян был нормальным, насколько вообще позволяло его состояние. Его сила была смирной, он даже мог её контролировать и почти признал, что никакого «монстра» в его голове нет. И взгляд его был таким ясным, что незнающий нипочем не заподозрил бы в нем психа с раздвоением личности.

— Вся работа насмарку, — зло процедила Мэйр, не сбавляя шагу. — Он ранен?

Не то чтобы они с Себастьяном так уж далеко продвинулись, однако начинать с самого начала не хотелось. Это бессонница и алкоголизм поддавались Мэйр за пару-тройку сеансов, а излечить магическую нестабильность, да ещё и такую запущенную, требовало немалых трудов.

— Пара порезов, ничего серьезного… Не ной, подменыш, мы тебе оплатим все переработки.

Мэйр глубоко вдохнула. Выдохнула. Увы, не помогло.

— Да какие, нахрен, переработки?! — резко остановившись, прорычала она не своим голосом. — Вы мне парня чуть не угробили! Куда твои сраные гвардейцы глядели?!

Фалько смущенно потупился.

— Чего не знаю, того не знаю. Они, видишь ли, мертвее мертвого.

— А. Ясно. Ты оставил Себастьяна одного, среди кучи трупов и битого стекла?

— Ну, как бы… хм, подменыш, ты железки-то свои с морды убери, а то он ещё больше перепугается…

Выдав любимый матерный загиб своего старшего братца Брендана, Мэйр круто развернулась и уже почти бегом направилась к лестнице.

Уже на подходе к той самой лестнице делалось неспокойно. Чем ближе они были к изоляторам, тем сильнее Мэйр продирал озноб; приходилось прикладывать усилия, чтобы не развернуться и не сбежать отсюда ко всем демонам. Даже в полицейском морге, где она бывала пару раз, находиться было не в пример легче. Себастьян мог собой гордиться: его силища оказалась гаже и агрессивнее, чем сборище колдующих некромантов.

«Перепугаешь такого, ага, конечно», — отстраненно подумала Мэйр, сцепляя руки в замок. Запах смерти и неприятная атмосфера пуще прежнего раздразнили живую сталь, и та звенела в венах, серебрилась на коже хаотичным узором, как иней настекле; рвалась на волю и требовала напоить кровью…

«Гребаная фейская приблуда! Не видишь разве, мне не до тебя сейчас?»

Напротив развороченной двери изолятора валялись тела в гвардейских мундирах — двух боевиков против двух же опытных наемников оказалось мало. И ничего удивительного. Боевые маги хороши в дальнем бою, ближники из них зачастую никакие. Хотя насчет опытности убийц и были некоторые сомнения — уж очень грязно сработали по боевке, крови напустили целую уйму. Да и то, как шустро Себастьяна пришли убивать, тоже говорило не в их пользу: если верить Френсису, ассасины верхнего эшелона в принципе не терпят суеты. «Поэтому-то они самые успешные и самые опасные», — заявлял друг со знанием дела.

Выцветшие стены изолятора были забрызганы кровью, но то уже не кровь боевых магов. Насколько можно судить, убийцы — два невзрачных и с виду хлипких парня — дрались между собой. Один был распахан от ключиц и до лобка, теперь красовался кишками наружу; другой валялся тут же, с ножом точно в сердце. У обоих изрезаны руки, торсы, лица — по-видимому, бой вышел бестолковый, но ожесточенный.

Пугало во всём этом не обилие ран и не вид расхристанных внутренностей — право слово, целитель она или где? — а выражение обреченного ужаса на лице второго ассасина. Картинка сложилась мгновенно: сначала он убил своего подельника, а потом вонзил нож в самого себя.

Положительно, зря эта парочка так сюда спешила.

Мэйр невольно поежилась — Себастьян, будучи не в ладах и с головой, и с силой, умудрился на редкость изобретательно избавиться от убийц. Знать, что именно он подкинул в головы неудачливым ассасинам, категорически не хотелось. Страшнее маньяка может быть только маньяк с фантазией, способный ковыряться в твоих мозгах.

Жутковатую картину венчал сам Себастьян. В окровавленной рубашке, с непроницаемо-черными глазами, без капли человечности во взгляде, он ничуть не напоминал того нахала, который выделывался перед Фалько. И даже отстраненного, погруженного в свои мысли и каракули парня, всё еще заговаривающегося, при любом удобном случае хватающего Мэйр за руки.

«Берсерк», — промелькнуло в голове.

Она поспешно отогнала мысль, вместе с невесть откуда взявшимся испугом, и решительно шагнула к Себастьяну. Ни к чему вносить путаницу в чужие, без того не самые ясные мозги. На миг обожгло чужой магией, заставив поежиться ещё раз.

А потом Себастьян, как и в день их знакомства, сам шагнул навстречу, протянул руку и с силой сдавил запястье. Мэйр невольно зашипела от боли и только чудом умудрилась сдержать собственную магию. Хватка вмиг ослабла, но отпускать её не спешили — длинные пальцы прошлись по предплечью, невесомо огладив кожу, чуть проникли под закатанный измятый рукав, вырывая непозволительно шумный вздох. И исчезли, чтобы вернуться, уже касаясь скулы костяшками.

— Ты долго, моя фея, — послышался над ухом хриплый шепот.

Глава 16

И Мэйр как-то сразу поняла, что лицом к лицу повстречалась с той самой «плохой» половиной.

«Это всё ещё Себастьян», — спешно напомнила она сама себе. Всё-ещё-Себастьяна хотелось швырнуть о ближайшую стену, настолько он… не-Себастьян. Даже ощущает ся по-другому. Как нечто едко-желчное, агрессивное и крайне хитрожопое. И злое. И притягательное. То была какая-то дурная, неправильная притягательность. Она вгоняла в ступор и смущала, и заставляла принимать чужое прикосновение как нечто должное — это Мэйр-то, которая терпеть не могла, когда её трогал кто попало.

— Я не фея, — прохладным тоном проговорила она, оттолкнув чужую руку, — и я своя собственная. Уж прости, что долго; многие люди и нелюди по ночам имеют обыкновение спать.

Ну в самом деле, а что ещё здесь скажешь? Не набрасываться же с воплем «Верни моего Себастьяна, злобный мудак!» И хотелось бы, а нельзя: как ни нравился Мэйр «её» Себастьян, а отвергать его дурную половину — плохая идея. В лечении это однозначно не поможет, скорее навредит.

Не-Себастьян отходить не спешил, но руки всё же убрал, сложив их на груди; на губах его застыла усмешка, будто бы он знает, о чем думает Мэйр. Хотя, скорее всего, и правда знает — на наличие совести у сильного темного (и злобного) мудака рассчитывать глупо.

— Как жаль, — тягуче произнес он и небрежно кивнул на трупы ассасинов, — мне было скучно в их компании. А в Гильдии все такие слабаки?

Рядом нахмурился Фалько: кажется, он тоже начинал подозревать, что с его подопечным что-то серьезно не так.

— Тебе повезло, — откликнулась Мэйр со всей невозмутимостью, на какую сейчас была способна. — Явись сюда Триада Хельты, тебя бы собирали по кускам.

В ответ на это Себастьян приподнял бровь, будто всерьез сомневался в способностях хвалёных убийц. Равнодушно глянул на выпотрошенное тело и шагнул в сторону выхода.