Фея и лорд кошмаров (СИ) - Гринберг Александра. Страница 36

— Прихорошусь. Надо встретить гостя во всей красе.

«Встретить гостя? Ты имеешь в виду “прикончить”?» — усмехнулся монстр.

Или не монстр — раздражителей и без него хватает, а порядочные люди сами с собой тоже разговаривают. Особенно когда их что-то бесит.

А ещё по лестнице за ванной комнатой можно незаметно спуститься в прихожую и захватить лук со стрелами. Оружие, как известно, способствует пониманию. А стрела в заднице неплохо усмиряет пыл хоть некроманту, хоть бешеному волку.

Глава 28

В кухню Себастьян спустился ничуть не успокоившийся. Какое там, когда в голове роятся чужие мысли, перескакивающие с Мэйр на него, фантазии относительно того, чем они занимались в спальне, и прочая похабень вперемешку с желанием вкусно пожрать. Удалось только немного охладить пыл — его фея не оценит убийства гадкого некромантишки, и вообще такие дела лучше обстряпывать без свидетелей. И на холодную голову, ради достижения наилучшего результата.

В общем, лук тоже пришлось оставить по пути в кухню, прислонив к комоду.

А жаль.

Потому как Себастьян, привыкший к дому, кухне и хозяйничающей там Мэйр, возмутился до глубины души, узрев там Френсиса, раскинувшегося на стуле и ожидающего, когда его накормят.

— Что, так быстро? — весело изумился он, едва завидев Себастьяна. — А с виду ты выносливее. Где подменыша потерял?.. Впрочем, знаю, — он прислушался к чему-то и кивнул сам себе, — опять в кипятке полощется. Я как-то раз к ней сунулся — думал, сварюсь нахер… уж мне эти демонские замашки с жарой и сырым мясом!..

Ничуть не смущенный зловещим молчанием, Френсис ехидно щурил глаза — один голубой, а другой карий; признаться, выглядит занятно, — и продолжал нести околесицу. Да с таким видом, словно ему тут самое место. Неужто и впрямь неубиваемый?

Себастьян честно пытался сдержаться. Из любви к Мэйр и чистому полу, только вчера помытому трудолюбивыми (и безмозглыми, прямо как Френсис) скелетами-уборщиками. Нужно уважать чужой труд.

А кое-кому — уяснить накрепко, чья теперь фея.

Он со злорадным наслаждением выпустил силу, любовно сдобрив ее собственными представлениями — где, в какой позе и без каких частей тела видал наглых некромантов. Густая, так давно жаждавшая свободы магия охотно выплеснулась наружу, повисая в воздухе незримой вуалью. Казалось, её хватило бы на добрую милю вокруг — по крайне мере, Себастьян ещё никогда не чувствовал себя более сильным. Без всяких монстров, жужжащих над ухом, надо заметить. Спасибо Фалько, папашиному заклинанию и собственному упрямству, с которым он последние два дня старательно строил защиту в своей голове. До идеала далеко, но колдовать уже в разы приятнее.

— Ух, какие мы злобненькие! — восхитился Френсис. Он снял перчатки и с силой растер виски, однако больше ничем не выдал дискомфорта, даже более того — по-прежнему фонил идиотским весельем на всю кухню. — Уймись, малыш, слабенькая мигрень меня не убьет. Ты, может, и прославился на всю столицу, да только некроманту твои игрушки что мертвому припарка.

— Я не мог не попробовать, — равнодушно заметил Себастьян, подхватывая яблоко из вазы. — Не люблю некромантов.

— Да-да, злобные твари, оскверняющие трупы… Никакой оригинальности!

— Плевать я хотел на трупы, — он уселся за стол и выудил из вазочки печенье. — Ты испортил мне утро.

— Я голодный, — Френсис пожал плечами, чуть заметно поморщившись. Видать, мигрень у него разыгралась не такая уж слабенькая. — А Мэйр и рада кого-нибудь накормить. Что до испорченного утра — ну извини, я не предполагал, что по дому моей бывшей девушки скачет какой-то неуравновешенный хрен с горы…

— Чего ты не предполагал? — сердито фыркнул Себастьян. — Вранье.

— Ну ладно, я догадывался, — легко согласилась эта бесстыдная некромантская рожа. — Возможно, что даже и знал, но… В любом случае, я пришел к своей подруге, и она мне рада, как и всегда. А до твоего недовольства никому и дела нет, ведь ты всего лишь…

— Развлекаешься, Френсис? — сухо поинтересовалась Мэйр, неожиданно оказавшаяся рядом. Себастьян коротко взглянул на неё и вмиг ощутил вину — с волос на полурасстегнутую рубашку капала вода, оставляя мокрые пятна на светлой ткани.

Очевидно, торопилась к ним. На милю, может, сил и не хватало, а до второго этажа точно дошло.

— …всего лишь пациент, — закончил Френсис, премило улыбаясь.

— Пациент, — согласилась Мэйр, — нестабильный. Будешь его нервировать, жрать не получишь и вообще в окно полетишь. Это ясно?

— Кри-сталь-но, моя ж ты пакость из-под холма. Ох, эти целители…

Исторгнув душераздирающий вздох — вот актеришка недоделанный, а сам чуть не истерит от веселья! — Френсис снял с жаровни закипевший чайник и принялся суетиться с чашками и заваркой, любезно расспрашивая, кто чего изволит. Себастьян же злорадно улыбнулся, довольный, что паскудному блондинчику хотя бы влетело за наглость.

— Мэйр, — позвал он, глядя на эту нарочитую суету, — можно я всё-таки пущу стрелу ему в задницу?

— Себастьян!

— Что? Не покалечу, так хоть душу отведу.

— Никто никого калечить не будет.

— А жаль…

Наспех приготовленный завтрак буквально стал спасением. Если и было что-то, способное заткнуть Френсиса и чуть снизить градус ненависти к нему, так это ароматный мятный чай и омлет с курицей.

«Минута тишины, слава богам», — подумал Себастьян, орудуя вилкой и мечтая как можно быстрее спровадить мерзкого некромантишку. Молчать-то он молчал, что не мешало ему вовсю веселиться, очень громко думая о веселых ночках с Мэйр. Например о том, как она стонет, если поцеловать в шею. Или как ей на самом деле нравится, когда касаются кончиков острых ушей…

Стерпеть в итоге не удалось. Не столько из ревности — между его феей и белёсым засранцем не ощущалось и намека на что-то недружеское; и право слово, нет большей глупости, чем ревновать к прошлому… Просто ну в самом деле, Себастьян не смотреть всё это хотел, а осуществлять на практике, без участия этого Френсиса!

— Прекрати.

Тот кротко потупил глазки и тоном пай-мальчика пропел:

— Понятия не имею, о чём ты.

— Да неужели? — едко проговорил Себастьян, в два глотка допил чай и поднялся со своего места.

И всё же одарил некромантишку ещё одной волной магии, искренне надеясь, что головная боль его угомонит. Право слово, он напросился.

— Да угомонитесь уже! — вспылила Мэйр, с громким стуком поставив на стол чашку. — Ну вот что можно было не поделить, молча сидя за столом?

«Тебя».

— Ты, как всегда, сама догадливость, — с сарказмом протянул Френсис, как-то жалостливо глянув на неё. — Может, угомонишь этого охранника своей давно утерянной добродетели? Ты знаешь, я злой, когда башка трещит… мне, право, как-то неловко будет, если это прехорошенькое личико вдруг начнет гнить заживо.

Себастьян даже не знал, что его бесит больше: елейная рожа некроманта, его бурное веселье или всё-таки собственное бессилие перед этой брехливой напастью в черных тряпках.

— А ты не думай всякую похабень!

— А ты не лезь без спросу в чужую похабень. Что хочу, то и думаю; законом не запрещено.

— Так ты же специально!

— Ха! Недоказуемо!..

Мэйр, явно обескураженная, молча слушала их перепалку, переводя беспомощный взгляд то на одного, то на другого.

— Да что с вами не так? — наконец, жалобно выдала она. — Перестаньте оба! Себастьян, ты не можешь проклясть всякого, кто тебе не понравится; и не ври мне, что «оно само»! А ты, мудила, — дошла очередь и до радостно скалящегося Френсиса, — прекрати свои провокации! Как тебе только не стыдно — издеваться над больным парнем! Знаешь ведь, что у него щиты увечные...

Зря она это сказала.

Нет, Себастьяну хватало объективности не считать себя абсолютно здоровым человеком. В самом деле, он всего-то пару дней назад валялся в отключке из-за сплетенного по дурости защитного заклинания, чудом не наворотил дел и в ближайшие несколько месяцев будет наводить порядок в воображаемых «комнатах». Но злость на Френсиса и доставшие до печенок фразочки об умственной неполноценности (как будто он сам об этом не знает!) сыграли свою роль.