Наемница (СИ) - Сальваторе Лия. Страница 38
От ярости, ненависти, боли, отчаянья и того, чего она больше всего страшилась увидеть дальше – Лэа закричала.
– Отпусти мою руку и отойди на шаг!!!
Джер ухмыльнулся и дернул руку Лэа, притягивая к себе.
– Перестань… Злость тебе не идет.
– Отпусти… – В голове у Лэа пульсировал страх и одна-единственная мысль: «Таир. Она не вынесет этого еще раз». – А иначе…
– Что? – смех Джера звоном раздался в голове Лэа. – У тебя нет родителей. Больше нет. Твой брат сейчас далеко. До тебя он добраться не успеет.
«Ты убийца! Я тебя ненавижу! Ты ответишь мне за все, что сделал!»
– Я… что вам от меня надо? Я не сделала вам ничего дурного. Я просто помогаю в этой таверне. Отпустите меня, – без всякой надежды повторила Лэа.
Она чувствовала, как маленькие ручки Таир сжимают ее платье.
«Таир! Пожалуйста, беги, сестренка, спасайся!»
– Да, ты не сделала мне ничего плохого, и даже наоборот, можешь принести мне массу удовольствия, Лэа ун Лайт.
«Подонок… ты не сделаешь этого. Ты двуличный мерзкий подонок…»
Она быстро выхватила узкий короткий нож из-за лифа платья и вонзила его в руку Джера.
Он ужасно закричал и от неожиданности отпустил девчонку. Рукав на его руке мгновенно набух рубиновой кровью. Лэа подхватила сестренку на руки и метнулась к выходу.
«Ну же, быстрее!»
Она все еще пыталась управлять своими движениями, участвовать во всем этом кошмаре не только зрительно и мысленно, но и физически.
Вот и порог, об который она споткнется.
Мгновение.
Нога Лэа запнулась, и она полетела на пол, но успела ухватиться за косяк, до крови содрав руку.
– Ах ты, маленькая сучка!
Джер быстро, насколько позволяла раненая рука, выхватил лук и заложил в него стрелу с зазубренным наконечником.
Время замедлилось и стало густым. Лэа физически ощущала его течение.
Она видела, как кровь медленно стекает по рукаву Джера и густыми сонными каплями падает на пол.
Она видела, как злость медленно искажала его лицо.
Она видела, как он тянулся за стрелой и вкладывал ее в лук, как натягивал тетиву.
Лэа попыталась зажмуриться. Она сойдет с ума, если увидит еще раз, как это произойдет.
Стрела сорвалась с тетивы, но так и не долетела до цели.
Все озарила белая ослепительная вспышка.
… Лэа парила над залитым солнцем загоном с изумрудной, вывернутой из земли травой.
Сверху она видела, как вздрагивают два длинных уса на морде Айси, как юная Лэа идет к ней маленькими неуверенными шагами, как протягивает дракону окровавленную руку – теперь она знала, что Айси была уникальным драконом, умевшим чувствовать Зов Крови, но тогда… тогда она была маленькой испуганной девочкой.
Она видела, как Айси положила голову на лапы и закрыла глаза.
Она видела, как распахнулись крылья драконихи, и она пошла на Лэа.
Видела, как юная Лэа упала, закрыв голову руками. Тогда она еще не могла постоять за себя…
У нее замерло сердце, когда в загон ворвались тринадцать масэтров во главе с Кэндом, ставшим ей вторым отцом…
Слова пророчества эхом раздались в ее голове: «Лэа ун Лайт, дочь Миалы ун Лайт, твой путь будет долгим и залитым кровью, но в конце пути ты найдешь его, вот только желания оросить свой меч его кровью у тебя уже не будет…»
– Нет! ЭТО НЕ ТАК! – выкрикнула Лэа. – Я найду его и убью, мне не за что его прощать!
«Твой путь начинается здесь, в Логе Анджа, путь, полный лишений и тревог, и закончится он…»
Бессильная злость охватила ее, слова Айси почти стерлись из ее памяти, а сейчас вспыхнули с новой силой… где он, конец ее пути?
Кэнд обнял маленькую, дрожащую на земле, фигурку и повел в замок. В ее новый дом…
Вспышка.
Она никак не желала спадать, слепила Лэа глаза. Все вокруг было белым, пока Лэа не поняла, что перенеслась во льды Дархарии. Она не чувствовала холода, не проваливалась ногами в снег, а парила чуть в воздухе, над землей. Ветер гнал по толстой ледяной корке тонкий слой белоснежного пыли. Она слышала, как он завывает где-то вдалеке, разбиваясь о скалы.
– Это должно быть где-то здесь! Я видела это…
Лэа плавно обернулась и увидела саму себя и Кэррима. Они были закутаны в серебристо-белые меха, припорошенные обильным слоем падающего с неба снега.
– Замок Ариадны совсем рядом… подо льдом.
Лэа сделала несколько шагов и, встав на колени, разгребла слой снега, открыв прозрачный лед, уходивший вглубь, под океан, на несколько десятков миль.
– Вот он!..
Она отложила меч в сторону и склонилась над бездонной толщей.
– Но как мы туда попадем?..
Вспышка.
Лэа от злости хотела ударить кулаком обо что-нибудь твердое, но рассекла лишь пустой воздух.
Кружащиеся ледяные снежинки закрывали обзор, но Лэа видела, что внизу, на поляне, кто-то есть. Невесомая, она спустилась чуть ниже и увидела саму себя, обнимающую рыжую окровавленную голову Лейса с закрытыми глазами.
– Лейси…
Лэа вздрогнула от звука собственного, полного нежности, голоса.
– Не уходи, прошу тебя…
Внутри у Лэа все сковало льдом, не давая ни вдохнуть, ни выдохнуть. Этого не может произойти! Это ложь!
Это видение не держалось долго, оно быстро вспыхнуло и исчезло.
Все вокруг укутала вязкая и успокаивающе теплая темнота.
– Лэа!.. Лэа… – издалека, будто сквозь толстую пелену доносился чей-то голос.
Впереди забрезжил свет, он быстро расширялся, и вот уже в маленькое оконце она увидела встревоженное лицо Алэ.
Королева эльфов сидела рядом с Лэа, поддерживая ее голову рукой.
Веки Лэа затрепетали и приоткрылись. Она еще не до конца пришла в себя, но, постепенно, в ее глазах проступало все больше осмысленности и – боли.
Глаза непроизвольно наполнились слезами.
– Лейс… – она закрыла лицо руками. – Это правда? То, что я видела?
Льдисто-голубые глаза Алэтаны светились грустью.
– Да, дитя мое…
Слабость Лэа была мимолетной. Не прошло и минуты, как она вытерла слезы рукой и встала с земли.
– Я этого не допущу. Я уговорила Лейса идти дальше со мной. Он умирал у меня на руках, значит, я не разрешу ему путешествовать дальше, со мной. И тем самым спасу его.
Она взглянула на Алэ вопросительно и чуть ли не умоляюще.
– Это ведь поможет?
Да, великая Королева Эльфов могла сказать, что предсказания Чаши сбывались всегда, их не изменить, но… чего бы она этим добилась? Лэа была сильна духом и сдаваться не собиралась, она во всем и всегда была первой, поэтому…
– Предсказания Чаши всегда правда, дитя мое, но кто знает… быть может, тебе суждено быть первой, кто сможет изменить судьбу…
Ее слова немного взбодрили Лэа, она поправила меч за своей спиной, оттряхнула платье от травинок и веточек.
– Я должна вернуться на праздник?
– Это не обязательно. Ты можешь вернуться во дворец, если хочешь побыть одна.
Лэа кивнула. В ее голове роились мысли, которые было просто необходимо привести в порядок, все чувства обострились до предела.
Она уверенной походкой направилась в сторону темнеющей громады дворца.
«Лейс не умрет, – думала она. – Я не допущу этого».
Она представила наполненные болью ореховые глаза Лейса и сердце сжалось.
Все, кого она любит, умирают, рано или поздно. Лейс не станет очередным. Она спасет его. Она просто обязана это сделать. Все, кого она любит, умирают… а Райт? Он тоже умрет?
От этой мысли сердце наполнилось ужасом.
Только не Райт…
Чаша ей этого не показала, значит, он останется жив? Но, может быть, она просто пощадила ее? Не стала показывать самое страшное?
Лэа вспомнила дархарские льды.
Замок Ариадны… значит, это ее следующая цель?
Лэа миновала Священную Рощу и вышла на мраморную дорогу к замку.
Но магессы исчезли, давным-давно, и магия вместе с ними… или это не так? Может, все, во что она верила, является ложью?
От этой мысли стало горько.
Если Ариадна и Аэлина укрылись в замке, запрятав его в дархарских льдах, если они живы, если у них осталась магия, значит… они смогут помочь?