Рази наповал (ЛП) - Нейл Хлоя. Страница 16

— Я друг Марго, — сказал Джонах, и взгляд Роуэна устремился на него, все еще полный высокомерия.

— Я не знаю всей истории о том, что ты ей сделал, — продолжил Джонах, — но могу дорисовать недостающие подробности, чтобы поверить, что ты заслужил каждый синяк, которыми эти мужчины явно хотят тебя наградить.

Джонах видел вызов в глазах Роуэна, желание поспорить. Джонах это приветствовал. От драки полегчает. Ему понравилась возможность показать этому паразиту, каково это — быть избитым и беззащитным, вернуть часть боли, которую он, несомненно, причинял другим за свою убогую жизнь. Но Джонах человек чести, и он не опуститься до избиения мужчины, который уже лежит.

Но он не будет лежать вечно…

Джонах наклонился к Роуэну и потянул его за рубашку. Глаза Роуэна заметались, осознав, что дела его плохи.

— Вот тебе последний урок, Клири. Если ты хотя бы подумаешь о том, чтобы снова с ней связаться, я об этом узнаю. И я лично вытащу тебя на солнце и станцую на твоих останках.

Он отпустил Клири, насладившись глухим стуком его головы о тротуар, а потом перешагнул через него.

— Весь ваш, — сказал он Катчеру и ушел на газон.

* * *

Джонах был похож на воина, сражающегося за контроль. Он зашагал в затененный двор, и Марго потребовалось всего лишь мгновение, чтобы пойти за ним.

Она обнаружила его, вышагивающего взад и вперед со сцепленными за головой руками. Воздух был наполнен магией.

Он вымещает свой гнев, — поняла она, — потому что не сделал этого на Роуэне.

— Джонах. — Слово было произнесено едва слышным шепотом. Это все, на что она была способна.

Но этой громкости было достаточно. Он остановился, его тело заметно напряглось, и он оглянулся через плечо.

— Спасибо тебе, — промолвила она.

Он опустил руки и повернулся к ней лицом.

— За что?

Марго собралась с духом.

— За то, что помог мне. И за все, что ты ему сказал. Ты не обязан был этого делать, ничего из этого, особенно после того, как я… В любом случае, спасибо.

Он ничего не сказал, но коротко кивнул, глядя ей в глаза.

Он не сделает шаг, — поняла она. — Она установила границу, и он это уважает и не станет злоупотреблять доверием.

Но она больше не хотела сдерживаться. Поэтому она сама сделает этот шаг. Она зашагала к нему, но, поскольку это было недостаточно быстро, пробежала последние несколько метров.

Глаза Джонаха потемнели, стали пылкими и собственническими, когда она бросилась к нему. И он встретил ее с распростертыми объятиями, а потом обнял и прижал к себе ее теплое, роскошное тело.

Их тела идеально подошли друг другу. И когда она приблизила у нему свои губы, когда он встретил ее поцелуй со страстью и желанием, они поняли, что все остальное тоже подходит.

* * *

Они держались за руки, пока возвращались к двери, Марго восхищалась надеждой, которая расцветала у нее в животе. Надежда и волнение, и добротная, здоровая доза похоти, которую она не ощущала на протяжении очень долгого времени.

Роуэн и Команда Омбудсмена исчезли, а вампиры Кадогана делали доклад по операции.

Мерит увидела их первой и улыбнулась, а когда Этан сделал то же самое, она предположила, что Мерит передала ему мысленное сообщение. Это подлый способ посплетничать. И хороший.

— У вас все в порядке? — спросил Этан, и в его глазах были тепло и веселье.

Джонах посмотрел на Марго и подождал, пока она ответит.

— У нас все хорошо, — ответила она и сжала его руку. — Лучше, чем хорошо.

— Мы все рады это слышать, — сказал Этан и поглядел на свою жену.

Марго заметила, что ее глаза широко распахнуты, а губы поджаты, словно от боли.

— Вот дерьмо, — проговорила Мерит. Она приложила руку к животу, брови нахмурились, ее лицо превратилось в маску старательной концентрации. — Время пришло.

— Для чего? — спросил Этан.

— Для рождения твоего ребенка.

На его лице сменялись радость и страх, подобно теням и солнечному свету.

— Сейчас?

— Сейчаааааааас, — проговорила она, согнувшись, и схватила Этана за руку, впившись побелевшими пальцами ему в кожу. — Я знаю, мы говорили, что никаких обезболивающих, но, может, всего чуть-чуть лекарств. Ааай, сын мерзкого ублюдка.

Она подняла голову и смогла одарить Марго полуулыбкой.

— Прости, что обломала… это самое.

Марго была слишком взволнована, чтобы жалеть. Она ухмыльнулась Мерит, потом улыбнулась Джонаху.

— У нас достаточно времени для того самого. Пойдемте встречать новорожденную.

Эпилог

— Обезболивающее, — проговорила я, когда мы были в забронированной нами больничной палате, и руками вцепилась в медицинскую форму Делии. — Пожалуйста, дай какое-нибудь обезболивающее.

— Никаких обезболивающих, — ответила Делия таким вежливым голосом, как будто я спросила о погоде.

Снова пришла схватка, и было такое чувство, будто мое тело просто разрушится само по себе, как нейтронная звезда.

— Обезболивающее, или я заколю тебя, — проговорила я, зажмурившись от приступа боли.

— Нет, не заколешь, — сказала Делия. — Я вернусь через час. Но можешь написать мне, если я тебе понадоблюсь.

Я дождалась, когда она уйдет, потом взяла кружку со стола и швырнула ее через всю комнату. Она ударилась о стену с глухим стуком, а потом отскочила на пол, совершенно нетронутая.

— Чертов пластик, — проговорила я сквозь стиснутые зубы. — Это заговор.

— Это не заговор, — сказал Этан, прижимая холодную ткань к моему лбу. — Просто тебя все не устраивает.

Распахнулась дверь, и вошла Мэллори.

— Мерит! Ты как? Мы приехали, как только узнали, что ты здесь. И перекусили, потому что поняли, что это надолго.

Я зарычала на нее, показывая клыки.

Она взглянула на Этана.

— Значит, как и ожидалось?

— Из-за схваток она, кажется, стала ворчливой, — мягко произнес он.

— Я всех ненавижу.

— Нет, не ненавидишь, — ответила она и, присев на край кровати, протянула руку.

Я взяла ее и сильно сжала.

— Обезболивающее, — промолвила я. — Когда придет твоя очередь, прими чертово обезболивающее.

* * *

Прошло часов десять, а парад друзей, семьи и сверхъестественных все продолжался.

Габриэль Киин, глава САЦ оборотней, пришел вместе со своей женой, Таней, и их сыном, Коннором.

В своей человеческой форме Гейб высокий и широкоплечий, с рыжеватыми, обласканными солнцем волосами и глазами цвета мерцающего янтаря. Он по-мужски красив и создает контраст хрупкости Тани. Она несла Коннора, которому почти исполнилось три, он крепко сжимал пластикового жирафа в своем крошечном кулачке. Он прекрасный маленький мальчик с темными кудрями, которые, должно быть, достались ему со стороны семьи Тани, и глазами голубыми, как летнее небо.

— Как ты, Котенок? — спросил Габриэль.

— Мучаюсь от боли, — ответила я. — Очень-очень сильной боли. Хочешь сразиться со мной? Это может быть менее болезненным. У меня есть нож. — Я указала на пластиковую посуду на подносе, которую сестра принесла несколько часов назад.

— Нет, Котенок, — ответил он с улыбкой. — Я не хочу драться, каким бы заманчивым ни было это предложение. Мы принесли подарок. Точнее, мы принесли подарок Маленькому Котенку.

Пока я пальцами крепко обхватывала перила кровати, он достал подарок из розового подарочного пакета.

Это была крошечная пластиковая катана, как раз нужного размера, чтобы маленькая девочка могла с ней играть.

— Это так мило, — ответила я, без какой-либо уважительной причины по моему лицу неожиданно покатились слезы. Если не принимать во внимание гормоны, боль и истощение. — Спасибо.

— Пока она не будет готова к настоящей, — произнес Гейб, а затем наклонился и поцеловал меня в лоб.