Уверенность в обмане (ЛП) - МакДональд Жан. Страница 30

— Только не я, — задумавшись на мгновение. — Я уверен, мы могли бы поблагодарить за это моего бывшего секретаря.

— Мне никогда не нравилась эта ведьма, — Энди стонет. — Никогда не могла понять, что заставило тебя спать с ней.

Я всплескиваю руками в воздухе, как будто она могла видеть меня.

— Да я был пьян!

— Упс. Вот так отмазка! — она слегка усмехается. Я знаю, это надоедает ей, что она страдает алкоголизмом, как и я. В глубине души, я думаю, она боится, что может легко попасться в ту же ловушку, что и наша мать, которую мы частенько вытаскивали из туалета пьяной. Я никогда не сомневался, что она позволит задать ей некоторые вопросы. Энди сильная. Сильнее, чем каждый из нас. Не то, чтобы я когда-нибудь даже заикнулся об этом. Она никогда не позволит мне услышать окончание всего этого.

— Позвольте мне представить доказательства! — начинаю я моим лучшим адвокатским тоном.

— Пожалуйста, не начинай. Что меня действительно заботит, так это почему ты звонишь так поздно. Разве ты не должен валиться под тяжестью выигранных денег, или засовывающим деньги стриптизерше в стринги, или сидеть за игральным столом?

— Ты можешь себе представить Гэвина в стрип-клубе? — я взбиваю подушки и падаю головой в невесомое облако.

— Это может оказаться прикольным, наблюдать за сменой оттенков красного на его физиономии.

— Миллион оттенков красного — это сильное преуменьшение... Я помню, последний раз мы ходили в... — я останавливаюсь в раздумье. Прошло уже более десяти лет с того последнего раза, когда я сопровождал Гэвина в клуб джентльменов. Я был выпускником Гарварда и мечтал начать новую жизнь с женщиной, которую любил. Я крепко зажмурился, сдерживая боль и гнев, охватившие меня при этом воспоминании. Я ненавидел признавать, что мой отец прав не во всем, но он оказался прав насчет Ребекки. Факт, что он продолжает держать меня на коротком поводке и по сей день.

Энди вздыхает.

— Я помню, — проходит некоторое время, а мы не произносим ни слова. — Поскольку я уверена, что ты не в Лас-Вегасе, — Энди шутит, пытаясь разрядить атмосферу, — и ты звонишь мне с телефона, который явно не твой, так поздно ночью, — она делает глубокий вздох, — что-то не так. Так почему бы тебе не перейти к делу. Дрю?

Холодок пробегает по моей спине. Я тру подбородок, почесав щетину пальцами.

— Не может что ли брат позвонить сестре без каких-либо поводов?

— Уверена, что может. Но я знаю тебя. Расскажи, что происходит, младший брат.

Я понижаю голос, прикрыв рукой рот и начинаю тяжело дышать.

— Я обнаружил ваше маловерие, — начинаю я голосом Дарта Вейдера.

— Достаточно глупостей, Вейдер! — Энди возвращает подначку голосом лорда Таркина.

— Я не могу поверить, что ты это помнишь.

— Как мне забыть об этом? Вы с Гэвином заставили меня смотреть «Новую Надежду» на протяжении всего лета, каждый день. А теперь хватит юлить, расскажи, зачем позвонил.

Я поднимаю голову с подушки и бросаю ее обратно в большом раздражении. Назовем это двойной интуицией или сестринским чутьем, но Энди поимела меня.

— Ты права. Мы не в Лас-Вегасе. Мы в Амарилло, штат Техас, — надуваюсь я.

— Мы? Ты и Гэвин?

— И Джаред?

— А, да. Знаменитый Джаред Кристофер. Я надеюсь, что не получится встретиться с ним, в последнее время я в Сарасоте. Гэвин толковал что-то о нем, можно подумать, что он ангел среди людей.

Первую неделю после ухода Маккензи Энди прилетела ко мне в Сарасоту. Она оставалась со мной. Похмелье никогда не было особенно удачным, но удача в наличии двух родных сестры и брата, которые заботятся о моем благополучии. Гэвин держал в тайне от отца мое пьянство, а Энди удерживала меня от падения на дно. Единственным недостатком было ее постоянное присутствие рядом со мной. Это помешало ей встретиться с Оливией и Джаредом, но не помешало мне изливать ей душу все время ее присутствия рядом со мной.

— Хочешь добавить еще одну зарубку на старой кровати? — рычу я.

— Хватит придуриваться, Нова. Скажи мне, кой черт понес тебя в Амарилло? — она делает короткую пауза. — О, не стоит. Я уже знаю. Наша дорогая Маккензи.

Я хлопаю по носу.

— Бинго.

— Так ты, наконец, решился оторвать свою задницу и вернуть ее?

— Эй, поосторожнее. Кто согласился с Гэвином и просил дать ей время?

— Семантика. Итак, ваши планы не реализованы. Что, она не бросилась в твои объятия с заверениями в вечной любви, да, братец?

— Я, может быть, и романтик, Энди, но далеко не дурак. Я знал, что она так не сделает. Я просто надеялся, — я вздыхаю, — честно говоря, не знаю, о чем я думал.

— Ты думал, что приедешь туда, чтобы найти ее тоскующей по тебе. А вместо этого ты обнаружил стены, выстроенные высоко и надежно, преодолеть которые твоя тощая задница пока что не в состоянии. Да и сломать их, судя по всему, ты не додумался.

Что я могу на это ответить. Энди попала в яблочко.

— Да.

— И теперь ты хотел бы понять, что тебе делать дальше.

— Ну да.

— И тебе нужна моя помощь.

— Спасибо, капитан Очевидность, — вскочив с кровати, я начал мерить шагами то небольшое пространство, которое позволяет длина телефонного провода.

— Расскажи мне, что произошло, — просит она.

Шлюзы моей души распахиваются и события этого дня нескончаемым потоком льются из меня. Все, что я хотел сказать, изливается из меня словесным поносом в самом худшем смысле. В одном месте я чувствую, как что-то внутри меня надламывается, и я готов заплакать. Я не то, чтобы хотел с кем-то подраться, но вполне могу. Я даже мог бы подраться с Гэйджем, хотя при звуках его имени слюна горечи наполняет мой рот и скручивается в тугой ком внутренности. Когда я, наконец, останавливаюсь, Энди отвечает, что я вижу вопрос, но как могу быть таким слепошарым? В груди тяжелеет, и я грохаюсь обратно на кровать.

— Что же я пропускаю? — спрашиваю я с горечью.

— Как такой умный человек, как ты, как может быть таким глупым? — задает вопрос сестра.

— В последнее время мне часто говорят об этом, и я начинаю верить, что это так, — отвечаю я с обидой.

— Перестань ныть и включи мозги. Что я пытаюсь сказать тебе, так это что ты слишком много думаешь об этом дерьме и не видишь очевидного. Подумай над этим. Ты и Маккензи начали это безумное путешествие просто чтобы быть вместе.

— Да. И что? — мой нос дергается и губы кривятся, когда я пытаюсь сдержаться.

— Итак, зачем ты позвонил мне?

Я прикрываю рукой глаза. Это становится бесплодной попыткой провести время. Я мог бы быть оскорблен в другом месте. Я не очень хочу получить все это сейчас.

— Ну... Я подумал, что ты поможешь мне, — бормочу я очевидное.

— Это не то, что я имею в виду, Эндрю, — парирует она. — Однажды ты признался, будто ты очутился рядом с ней, благодаря магнетическому притяжению между вами. Это все еще так?

Мой ответ быстр и точен.

— Да.

— Тогда что ты делаешь, разговаривая по телефону со мной? — повторяет она медленно. — Тебе нужен был ее ответ. Ты его получил. Разве она не пригласила тебя на завтрак? Она открыта к диалогу с тобой, просто она боится, поэтому путь следования предоставляет тебе. И она имеет полное право.

— Она боится? Боится чего? Она ведь ушла от меня, — я сажусь, поставив ноги на пол. — Ты думаешь, мне нужно прямо сейчас пойти к ней? Уже поздно. Она, наверное, уже спит.

— Ну, вот и спросишь ее об этом, — Энди усмехается. — И, поверь мне, она спит не больше, чем ты сейчас. Я бы поставила на то, что она сейчас пытается осмыслить происходящее и придумать какой-нибудь выход. Ты должен идти к ней. Сейчас!

— Но что, если она не хочет меня видеть?

— Да прекрати же думать об этом. Черт. Мне начинает казаться, что у тебя вместо пениса выросла вагина. Прекрати лавировать и топай к ней. Просто поверь мне.

— И что я скажу?

— Ничего. Все. Прекрати думать и двигайся.

Я смеюсь, почему-то зная, что она права. Когда Маккензи жила в Сарасоте, я частенько приходил к ней, без звонка, без предупреждения. Просто чтобы побыть рядом. Это ведь не трудно. У меня есть ее адрес. Можно просто показать, что она мне нужна. Никакого вреда ведь нет.