Горячий декабрь (ЛП) - Райз Тиффани. Страница 13

Как только он коснулся ее соска, она замерла, позволяя ему сосать ее так же, как это делала она. Он держал ее за бедра и обводил языком сосок вокруг ареолы, потом зажимал его губами и втягивал. Она удовлетворенно вздохнула и обняла руками его плечи, притягивая к себе. Он взял в руки обе ее груди и слегка сжал их, сначала аккуратно, потом жестче. Она изогнула спину навстречу его ладоням. От нее тепло пахло возбуждением и детским маслом, необыкновенное сочетание, заставившее его зарыться лицом в ложбинку между грудей и глубоко вдыхать этот запах.

Она поцеловала его в макушку.

Он почувствовал нежное, как прикосновение бабочки, касание, но в то же время оно было таким сильным, будто нежность ударила его со всей силы.

– Ты больше ни с кем так себя не ведешь, да? – спросила она так тихо, что ее почти не было слышно.

– Только с тобой, – сказал он. – Я даже не знал, что хочу так, пока не встретил тебя. Пока ты не сказала мне, как тебе это нравится.

– Ты знал. Просто не хотел себе признаваться.

– Это немного пугает меня, – признался он в том, о чем не каждый мужчина скажет женщине, особенно той, чье хорошее мнение о нем важнее всего. Она выпустила его внутреннего зверя на волю с той самой ночи, и он не мог загнать его обратно.

– Не бойся, – попросила она. – Я буду защищать тебя.

Их взгляды встретились, и девушка погладила его щеку костяшками пальцев. Ее лицо выражало восхищение. Если бы он не знал ее достаточно хорошо, то подумал бы, что это любовь.

Он снова вернулся к соску, посасывая жестче, одновременно стягивая ее джинсы и трусики. Она сделала шаг назад, скинула их с коленей на пол, он пробежал ладонями по ее спине, исследуя нежную кожу кончиками пальцев. Она изогнула спину навстречу его губам и вцепилась в его футболку пальцами. Не предупреждая ее, он остановился и встал. Он встал позади нее и подтолкнул ее вперед, наклоняя над кроватью. Коленями он развел ей ноги и оставил так стоять, раскрытую для него.

– Ты мокрая? – спросил он, положив руку ей на бедро и поглаживая обнаженные бедра и роскошную попку.

– Я могу ответить на этот вопрос вопросом.

– Каким?

– Ты со мной в этой комнате?

– Значит, да, – засмеялся Ян. И все же... ничто не мешало ему выяснить это самому, собственноручно. Он коснулся ее половых губ и понял, что они горячие и набухшие. Он ласково подразнил их легким прикосновением, затем развел их в стороны и посмотрел в щелку. Он пробежал пальцев вокруг, ощущая ее влажность, скольжение, жар и готовность для него.

– Пожалуйста, Ян, – сказала она. Искра закрыла лицо руками, лежа на подушке, но он все равно слышал нотки отчаяния в ее громком и ясном голосе.

– Пожалуйста, что? – спросил он. – Пожалуйста, что? – Он протолкнул два пальца глубоко внутрь. От звука, который она издала, зашатались балки. Он хотел услышать его снова, поэтому развел пальцы внутри, открывая ее шире. И снова она издала этот звук – смесь стона и рыка. Он повторил свое движение, чувствуя, как сжимаются и разжимаются внутренние мышцы, когда он касался ее чувствительных точек. Он протолкнул пальцы как можно дальше, заставляя ее чувствовать его глубоко внутри себя, заставляя ее чувствовать то, что можно чувствовать только с ним, так, что если даже она и уйдет от него, убежит от него и всего этого, что бы это ни было, она будет помнить о том, как он заставлял ее себя чувствовать, и она вернется к нему за тем, чтобы снова и снова это чувствовать, потому что он один может ей это дать.

Девушка тихо захныкала, когда он погрузил в нее третий и четвертый пальцы. Он ощущал, как ее мышцы сжимаются и разжимаются вокруг его руки.

– Ян...

– Скажи мне, чего ты хочешь.

– Мне нужно кончить так сильно, что мне больно.

– Тебе нужен мой член. – Не вопрос, а констатация факта. Она не стала спорить.

– Да.

– Мне нравится, когда мой член так сильно нужен тебе. Но если я дам его тебе, тогда ты больше не захочешь его, когда я закончу.

– Могу тебя заверить, я всегда буду его хотеть.

Он взял член и прижал к ее влажному лону, но не стал входить. Это было бы слишком просто для нее, слишком быстро дать ей то, чего она желала. Вместо этого он просто позволил ей чувствовать его. Она выгнула бедра ему навстречу, и он закатил глаза в приступе неожиданного электрического наслаждения, которое охватило его член и пронеслось по всему позвоночнику. Он почти потерял контроль и готов был погрузить в нее все свои восемь дюймов здесь и сейчас.

– Ты заставляешь меня делать очень плохие вещи с тобой, – сказал он.

Она тихо рассмеялась, успокаивающе. Он чуть не кончил от одного этого звука.

– Хорошо.

– Ты плохо на меня влияешь, – продолжил он, потирая членом ее половые губы.

– О, нет. А что, если твой папочка скажет, что нам больше нельзя играть вместе?

– В мире есть вещи похуже, чем быть сиротой.

Когда она попыталась рассмеяться, Ян остановил ее, снова погрузив в нее пальцы. Смех перерос в хрип. Она спрятала лицо в ладонях и тихо стонала, пока он погружался в нее. Он не могу ею насытиться. Он высунул пальцы и облизал с них влагу. На вкус она оказалась горькой и сладкой одновременно, и Ян знал, что скоро погрузит в нее свой язык и попробует каждую каплю на вкус.

Но сначала нужно ее трахнуть, иначе они оба умрут от желания.

Он оставил ее, наклонившуюся над кроватью, чтобы вытащить презервативы из ящика прикроватного столика.

– Наручники ты тоже там хранишь? – спросила Искра.

– Нет. А стоит?

– Просто пытаюсь понять, что подарить тебе на Ханукку.

Ян подошел к ней, положил руки ниже талии и заскользил вдоль позвоночника к шее и обратно.

Мужчина стянул свою футболку и стащил джинсы, бросив их в угол комнаты, где, как он надеялся, они останутся на всю ночь. Лучше даже на весь год.

Он натянул презерватив и снова раскрыл ее пальцами. Она снова подалась навстречу его рукам, сигнализируя, как сильно хочет его. Будто он об этом не знал.

– Полезай на кровать, – скомандовал он. – Но оставайся на животе.

Она сделала, как он потребовал, и легла ничком на черные простыни. Он схватил свою самую плотную подушку и, подняв ее за бедра, подложил подушку.

– Удобно? – спросил он.

– Очень.

– Хорошо. Оставайся в этом положении. Тебе придется надолго там остаться.

Ему нравилось, что он мог говорить ей такие вещи без страха напугать или обидеть. Он был шокирован тем, как легко это понял, когда она рассказала ему о том, что ей нравится, но еще больше он был шокирован тем, как сильно скучал по ней, когда она ушла.

Когда она встала перед ним в этой позе, открывшись ему, выгнув спину в готовности, он медленно вошел в нее, по дюйму за раз. Он не пытался дразнить ее, хотел лишь не торопиться, смакуя каждую секунду погружения в нее впервые после той самой ночи, той дикой ночи, той идеальной ночи. Он вздохнул с нескрываемым удовольствием, заполнив ее. Искра застонала, когда он погрузился глубже, и он хотел бы слушать этот стон всю свою жизнь. Он наклонился вперед, прижал ее плечами и начал двигаться. Она была такой горячей и нежной, такой нежной и податливой, что ему казалось, будто его член запечатался у нее в теле, погрузился и застрял.

– Скажи, что чувствуешь, – сказал он.

– Мне очень хорошо.

– Ты могла бы сказать и получше. Я задал конкретный вопрос.

– Ты толстый, – выдохнула она.

– Грубо. – Он игриво шлепнул ее по попке, и она визгнула от боли.

– Твой член толстый, – исправилась она.

– Я понял, что ты имела в виду. Просто мне нужен был повод тебя шлепнуть. Не то, чтобы я нуждаюсь в поводах.

– Никогда.

– Продолжай. Становится интересно, – сказал он. Мой член твердый и...

– Он растягивает меня, когда оказывается внутри. – Она повернула голову в сторону, чтобы он мог видеть ее лицо и лучше слышать. – Почти как боль, но не настоящая боль. Остро, как боль, интенсивно, как боль, но не больно. Противоположно боли.

– Завораживает. И...