Мечта светлой тьмы - Савенко Валентина. Страница 61

— Да, посмертное, — подтвердил Ханк, помешивая варево в котелке, — не переживай, кровные узы его снимут.

Эрик надеялся, что колдун прав и мать Вивьен сможет вытащить ее из ловушки. Если не она, тогда отец, настоящий. Грифон был готов устроить его похищение, если будет необходимо, и собственноручно приволочь герцога в кишащие нечистью горы.

— Я помогу, — тихо хмыкнул Натан, похлопав Эрика по плечу.

Натана повеселили мечты грифона: связанный аки куль с мукой, герцог, которого везут к дочери. Однако маг предпочел бы обойтись без отца. Не хотел, чтобы герцог испоганил жизнь сестре, неожиданно ставшей живым воплощением мечты Уилбера. Вивьен — сильный повелитель разума, универсал, да еще и целитель.

Конечно, Вивьен надеялась, что, выбравшись из колодца, сможет найти способ разорвать связь с источником. Она прекрасно понимала: сила — это огромная ответственность. Мечтала о спокойной жизни рядом с Эриком. В этих мечтах Натану, Чаду, лисе и остальным тоже нашлось место.

Магу нравился ее вариант, и он пообещал себе, что поможет сестре воплотить его в жизнь. Насколько возможно, когда в деле замешаны жнецы и сильные мира сего. Именно поэтому Натан решил не отказываться от титула. Отец сам дал ему повод для расторжения сделки, утаив часть сведений о жнецах, но сейчас друзьям… семье мага, настоящей семье, нужен был не Натан Мерл, а герцог Александр Натан Уилбер. Только он мог оградить сестру от тех, кто попытается воспользоваться ею в своих целях. Он и лорд Эрик Дарнелл.

Кошка, рыжая и облезлая, с радостным мяуканьем вывернулась из рук Чада и подбежала к колодцу. Глядя огромными зелеными глазищами, она громко «рассказывала», как рада меня видеть. Жаль, дотронуться до Рыжки и почесать за ухом я не могла — проклятие ведьмы не пускало.

Со стороны матери радости я не заметила. Полноватая, высокая, с крупными чертами лица и сильными большими руками, она ничуть не изменилась. Разве только волосы, выбившиеся из-под платка, перекрашены в иссиня-черный цвет, кожа заметно смуглее, да и глаза стали почти как у Ханка.

Позади топтался мужчина, которого я много лет считала отцом. Колдун нашел его замурованным в одной из стен катакомб после того, как победил мою мать. Тоже темноволосый, без усов, он выглядел непривычно молодо.

Мать, быстро оглядев меня, сидящую в гнезде из розовых плетей над колодцем, подошла к колдуну. Стянула перчатку и отодвинула рукав полушубка, открывая запястье.

Я не ждала извинений, но на душе стало гадко. Магия, которую подстегнули эмоции, обострила чувства, в том числе новые, непривычные. Я с удивлением улавливала обрывки мыслей матери, осколки ее мечтаний.

Она сожалела, что я оказалась здесь. Хотела вернуться обратно и не заключать сделку с Верноном. «Отец», к моему удивлению, думал так же. Они оба сожалели о содеянном, считали сделку ошибкой. Думали, что, если бы увезли меня с собой на побережье, где хотели купить домик и начать честную жизнь, я бы могла им помочь выгодным замужеством.

Их раскаяние сразу приобрело неприятный привкус горького корня, которым лечили от лихорадки.

Да, люди, воспитавшие меня, по-своему меня любили. Но от этого ценным приобретением я не перестала быть.

Теперь я была уверена, мне хватит и того, чтобы знать, что с ними все в порядке. Видеть их не могла.

Наверное поэтому меня совершенно не удивило то, что случилось с зельем Ханка. Колдун осторожно надрезал запястье моей матери. Тягучие капли крови упали в варево. И оно не изменилось. Никак. Мать нахмурилась, отодвинула Ханка, добавила еще. Но ничего не вышло. Кровное родство было, однако толку от него никакого.

Посмотрев на меня с сожалением, мать ловко перевязала запястье и повернулась к Натану:

— Мы свободны, господин маг?

— Нет, — сухо отрезал брат. — Вы вернетесь к нашей охране и отправитесь с ними обратно. Вы дадите показания полиции.

Родители переглянулись — не доедут, «потеряются» по дороге.

— Попытаетесь сбежать, сойдете с ума. — Натан расстегнул верхние пуговицы полушубка. — Попытаетесь выкрутиться, сойдете с ума, — отодвинул шарф и рванул пуговицы на рубашке, показывая метку повелителя разума. — Что касается этого места, молчите. Ребята сами все расскажут.

— Но нас же посадят! — тихо выдохнула мать, отец посерел лицом.

— Возможно. — Натан кивнул. — Выйдя отсюда, вы будете вести честную жизнь. Половину сбережений пожертвуете храму, на вторую купите дом на побережье, туда вы поедете после того, как расплатитесь за грехи прошлого. Никаких афер… никакого ведовства.

Пауза.

Родители прекрасно поняли, что их ждет в случае ослушания.

— Попытаетесь рассказать об этом разговоре…

— Да, господин маг. — Родители покорно поклонились.

Натан виртуозно сыграл на предрассудках. Мои родители были аферистами, беспринципными людьми, но при этом являлись крайне суеверными выходцами из низов. Злая шутка судьбы — мать, самоучка, скрывающая способности, понятия не имела, что далеко немногие повелители разума способны сотворить с человеком озвученное Натаном.

Поймав Рыжку, родители под конвоем колдуна и Чада покинули зал.

— Переполошим столицу похищением герцога? — невесело усмехнулся Эрик, почесывая пузико Тьмы.

— Пока ограничимся официальным приглашением, — усмехнулся Натан.

Вышел из зала, чтобы связаться с отцом. Я осталась наедине с Эриком.

— Прости меня. — Грифон дотронулся до невидимого барьера.

— За что?

— За то, что не уберег.

— Уберег, — улыбнулась я, прикладывая ладонь со своей стороны. — Я смогла пройти испытание только потому, что хотела вас спасти.

Проклятие ведьмы особых неудобств не причиняло. Источник решал проблему питания и деликатных вопросов — как сказал колдун, сейчас мой организм подпитывала магия. Сидеть в гнезде из роз было вполне комфортно, колючки убраны. При желании я могла встать и даже постоять на усыпанном розами зеленом островке, зависшем над колодцем. Убивала невозможность дотронуться до Эрика.

— Нам повезло! — довольно объявил вернувшийся Натан, запнулся, заметив наши руки, которые были рядом, но не могли соприкоснуться. Помрачнел. Он тоже считал себя виноватым.

Как и в случае с Эриком, говорить ему о том, что это не так, было бесполезно.

Натан уловил направление моих мыслей, тихо хмыкнул и продолжил:

— Герцог Уилбер в Бланчефлеере. Думаю, я смогу привести его сюда. Заодно и наших раненых определю к обученным целителям. — Я согласно кивнула: Эрик поднимал ребят к источнику, но моих умений хватило лишь на то, чтобы придать им немного сил. Для полного восстановления нужно время или умелый целитель. — Если сани Деллы на ходу, вернемся быстро.

— Чада захватите, — кивнул Эрик, присаживаясь на рюкзак с вещами и укладывая задремавшую Тьму на второй, — мать с ума сходит. Не верит, что с ним все в порядке. Хочет увидеть во плоти, а не через зеркало.

— Я не поеду! — Чад упрямо вздернул вихрастую голову.

— Подслушивать нехорошо, — заявил строго Эрик, пряча улыбку.

— Я не подслушивал! Вы громко говорили. Я остаюсь с вами! Тебя кто-то должен будет сменять. Места тут глухие, нечисти полно, а круглосуточно дежурить ты не сможешь.

Чад старательно обосновал свои слова, забыв, что, во-первых, нечисть внизу. Аспидов, обитающих в соседнем зале, обезвредил колдун. Во-вторых, круглосуточно дежурить грифону не придется — с нами остается Ханк. В-третьих, я сижу ни мало ни много на темном источнике.

— Я мать предупредил! — торопливо добавил Чад.

— Что она ответила? — насмешливо осведомился Эрик.

Мальчишка потупил глаза, его уши покраснели как свекла.

— Она была против, потом согласилась, — выписывая носком сапога на полу узоры, признался он.

Вот так с нами остался Чад.

Следующие дни прошли на удивление интересно.

Ханк от безделья дрессировал аспидов. Эрик учил Чада контролировать оборот. Тьма ела, спала в рюкзаке и упрямо тыкалась носом в мою невидимую тюрьму, возмущенно тявкая на нее. Вечерами колдун утаскивал Чада на несколько часов изучать нашу воздушную гору — точнее, перерисовывать руны со стен тоннелей.