Слом (СИ) - Моричева Наталия "Кельта". Страница 34

Нож завяз в шкуре, почти не причинив вреда, и зверь принялся за скупо отмахивающихся дубинками мужчин. Но подраненный в схватке волк медленно истекал кровью, продолжая яростно атаковать. Когда зверь был всё же забит, выяснилось, что бешеная стая забрала с собой трёх человек и их защитника. И только теперь, когда оставшиеся целыми убедились — схватка кончилась — они заметили застывшую на краю поляны Катю, медленно зеленеющую от увиденного.

Они не разговаривали, ни у участников битвы, ни у ставшей свидетельницей резни зрительницы не было ни желания, ни сил что-то обсуждать. Они подняли тела погибших и медленно и тяжело пошли в сторону деревни. Только перепуганные малыши тихо шептались с женщиной и прижимали к себе корзинки с ягодами.

Деревенька, вернее разросшийся до трёх дворов хутор, наполнился плачем и причитаниями. Тела людей унесли в дом, в котором вскоре скрылись несколько женщин с вёдрами, а за забором уже раздавался шорох осыпающейся обратно в яму земли. Только тело эльфа оставили лежать на улице в сторонке с краю двора.

Когда стемнело, хуторяне похоронили своих соседей и начали расходиться по домам. Тело защитившего их всё так же лежало забытым во дворе.

— А что с ним? — Катя ухватила за рукав одну из женщин и кивнула на всеми забытого погибшего.

— Так это ж эльф! — отмахнулась женщина. — Ты, девочка, лучше в дом иди. А звать-то тебя как? Я чой-то запамятовала.

— Я Катя.

Юродивая отпустила собеседницу, но не пошла вслед за ней, а села возле соплеменника. Она не знала, что ей делать. В равнодушной, пренебрежительной фразе «Так этож эльф!» не было зла, да и женщина не хотела проявлять неуважение, для неё это было что-то само собой разумеющееся, очевидное. Для местных крестьян, но не для Кати. И девушка так и просидела во дворе до утра, задремав под невесёлые мысли. А на следующий день ближе к полудню увидела, как тело погибшего истаяло серым дымом, отливающим едва заметной синевой в ярких солнечных лучах, и улетевшим к небу. И это дымное облачко провожали взглядом и такой выразительной тишиной все хуторяне от малышей до стариков. На земле остался лежать только узкий тонкий клинок, искривлённый битвой, для которой не предназначался.

***

Сафен стоял на краю пляжа и наблюдал, как отголоски шторма выбрасывают на песок тину с запутавшимися в ней раковинами. Порывы ветра забирались дальше, разбиваясь только уже о стену деревьев, срывая с лица мужчины бессильные слёзы и лаская каплями, сорванными с высоких волн. Он наконец понял, почему Катя плакала и смеялась одинаково часто. Он сам теперь так делал — веселился вместе со всеми и тосковал, едва оставался один.

Только никто из жителей Леса не сомневался, что Катя больше не вернётся в Дикие Земли. Но сердце отчаянно не хотело этому верить, оно надеялось, что девушка вернётся к нему, и тогда он вновь приделает ручки к белоснежным ракушкам. И нарядными ложками Сафен и Катя зачерпнут морскую воду из одной миски, разделив свою жизнь на двоих.

Глава 12

Грубая кладка идеально подобранных камней, выглаженная заботливыми руками, выкрошенная безжалостными тысячелетиями, опалённая огнём и льдом, выстоявшая против ударов. Я покинут. Я забыт.

***

Стражники полностью заняли одну из таверн и шумно провожали командира. Эль-Саморен, наконец-то, получил разрешение вернуться в армию, его даже восстановили в звании. Только вот самого эльфа долгожданный приказ обрадовал не так сильно, как он предполагал. И что же заставляло хмуриться, уставившись в кружку и изредка отвечая на поздравления? Ничего необычного — политика и сплетни, просто политика и сплетни, до которых ему никогда не было дела.

— Господин, тебя в боковой комнате ждет богатый гость, — наклонилась рядом служанка-разносчица. — Очень просил, хочет поговорить. Даже монетку обещал, чтобы привела.

— Большую монетку, тяжелую? — невольно улыбнулся стражник.

— Да, серебряную.

Девушка провела эльфа в боковую комнатку, получила обещанную награду и счастливая убежала дальше хлопотать по залу. А два эльфа остались наедине.

— Ну, здравствуйте, посол Альси-Алирин, — сел за стол пришедший. — Я думал, что мы уже всё сказали друг другу.

— Увы, но мне ещё есть чем поделиться, пока я не отбыл в ссылку. Увы, мне не разрешили даже солдатом уйти в армию, и я не скоро вернусь ко двору, — высокопоставленный изгнанник привычно играл словами, не спеша переходить к делу. — Увы, но моя горячность сыграла против меня, и вы уже слышали, что теперь я что-то вроде предателя-безумца, продавшегося врагам. Единственное, что меня оправдывает в глазах света, это недавняя потеря молодой жены. Вот о Яль-Марисен я и пришел рассказать.

Альси-Алирин аккуратно выложил на тол содержимое сумки, стоявшей до этого рядом с его стулом. Шкатулка для писем, тонкий короткий меч в нарядных ножнах и маленькая связка ключей.

— Мой брак в большей мере был союзом двух домов. Не думаю, что такая едкая сволочь, какой была Яль-Марисен, покорила бы сердца, но она точно могла покорить умы. Вот что бы кто не говорил, но ни магических силы и искусства, ни ума, ни прозорливости у неё было не отнять. Вскоре после нашей свадьбы она намекнула, что у магов не всё ладно и это одна из причин, по которым откладывалась церемония смены дома. Я не возвращался к этой теме, не знаю, сколько там было лжи. Последние полгода жизни жена усиленно что-то готовила и почти не выходила из крыла магов. И её опасения явно были не напрасны. Из её вещей пропала вся переписка и самые сильные амулеты-артефакты. Часть амулетов оказалась у Кати, а вот писем я так и не нашел. Зато содержимое вот этой шкатулки весьма любопытно. Она открывается бронзовым ключом. — Эльф встал, прошел к двери и уже взявшись за ручку не оборачиваясь добавил. — Я могу предполагать, что происходит, но мало кто знает это на самом деле. Вещи супруги я оставляю Вам, что-то подсказывает, Вы сможете лучше ими распорядиться.

Альси-Алирин ушел не попрощавшись, а Эль-Саморен поспешил открыть шкатулку. В ней вместо стопки конвертов лежал пухлый томик, переплетённый в синюю и серую кожи — личный дневник эльфийки.

***

Первая запись в дневнике

«Это безобразие! Только я нашла Альси с магическим даром, достойным Полога, как из библиотеки исчезли все книги с описаниями Полога и самых простых заклятий, плетений. Нет, я, конечно, их знаю, но знаю сама, а тут нужно будет учить другого.

Из-за этих книг... Я уже столько времени жду, когда их вернут в библиотеку. Из-за этого приходится откладывать Церемонию смены Дома. Но ничего, потерплю. Зато когда я заполучу этого ребёнка в обучение, я смогу стать наставником будущего правителя. Всего-то нужен новый Раскол. И Дом Ла идеален, чтобы подобраться к самому трону, а там уже дело за малым.

Но как же надоело ждать...»

Последняя запись в дневнике

«Наставник накануне вернулся из неожиданной поездки к Великому Артефакту. Странно это, но ещё более странна привезённая им весть — Артефакт опустошен. Не знаю, какое таинственное предчувствие погнало его в такую даль, если и месяца не прошло, как маги всех королевств проверяли все Великие Артефакты. И они были в полном порядке! Вихрь силы впитывался в камень, я сама это чувствовала, я же была представителем нашего королевства!

Что могло произойти за эти недели? У кого достало сил полностью осушить артефакт, до последней капли, так, что сила перестала вливаться в него? И самое страшное, что мы не знаем, когда это произошло. Возможно, Артефакт уже не спасти. Теперь каждый час на вес золота. Единственное даёт надежду — он столь сильный и древний, что края его структур могут восстановиться, если центр не начался рассыпаться.

Но что бы ни было неладно, я не заметила подготовки покушения на Артефакт и теперь мне идти к Источнику. Но уверена, что мне по плечу зачерпнуть достаточно изначальной силы, чтобы оживить Великий Артефакт. Но что-то неладно.