Свидетель (СИ) - Манукян Галина. Страница 2

- Хорошо, что ты в порядке, Варюнчик. Ну ты выдала, конечно! Я хотела тебя догнать, споткнулась и... с таким парнем познакомилась! Не обижайся, ладно? Мы погуляем с ним, с Егором. А ты же вроде домой хотела...

Что-то скребнуло в душе, но не в моих правилах диктовать людям условия, а подобные знакомства для Ники были не редкостью. Даже странно, что она, красавица с отчаянным желанием выйти замуж, еще не обзавелась домом, состоятельным мужем и парой детишек. Наверное, тоже карма?

Я пробормотала:

- Да, конечно, Вероник. Только не балуйся там слишком.

Подруга радостно пообещала:

- Буду примерной девочкой, - и отбила звонок. Легкомысленная, как всегда.

Мы с Никой знакомы с университета: с зимней сессии как обменялись «медведями» по латыни, так и дружим. Почти десять лет. При всей своей ветрености она большая умница, практически воспитала сестру, выросла без мамы - та умерла рано, а отец быстро женился и к дочкам наведывался только в гости, хотя от содержания детей не отказывался. Думаю, потому Ника так и ищет отчаянно семью, чтобы восполнить недополученную в детстве порцию любви. А пока я за ней присматриваю. Даже ругаю иногда. Должен же кто-то. Но сейчас надо было выругать саму себя.

Душу еще бередили эмоции: постепенно распадающаяся на более безобидное ворчание ярость; раздражение, недоумение... Говорят, они - всего лишь электричество. Если это так, несколько минут назад во мне случилось короткое замыкание.

Но, прежде чем вешать на лоб табличку «Не влезай, убьет», стоило во всем разобраться. Я запрыгнула в автобус, едущий в сторону дома Янины, уселась на свободное сиденье и включила в телефоне интернет.

Итак, московский спонсор дурацкого парада... Валерий Черкасов, владелец сети сотовой связи и компьютерной техники «Дримсеть», ловелас, денежный мешок, экстремал, любитель пошлых рекламных слоганов и старого рока. С экрана на меня смотрело красивое лицо в обрамлении уложенных волнами смоляных волос. Чересчур красивое. Сквозь белозубую улыбку просвечивало отвратительное самодовольство.

Я стиснула зубы, сдерживая вновь закручивающийся воронкой негатив... Никогда больше не пойду платить за мобильную связь в эту самую «Дримсеть»! Пусть на мои сто рублей у него будет меньше!

1Ироническая смесь двух выражений: «Аве, Цезарь» («Да здравствует Цезарь!», которым приветствовали в Древнем Риме) и «Харе Кришна» (лозунг кришнаитов)

2 «Но пасара́н» ( исп. ¡No pasarán!- «Они не пройдут») - лозунг испанских революционеров во время гражданской войны, символ антифашистского движения

Глава 2. Убийство

- Ты хоть понимаешь, что наделала?! - выслушав, огорошила меня Янина.

- А что? - растерялась я.

- Энергетический крючок!

Янина сидела напротив меня в красных шелковых подушках на диванчике. Похожая на прибалтийку, со светлыми волосами до плеч, крупноватыми чертами лица, она сверкнула глазами под тонкими дугами бровей и начала отчитывать:

- Подобный эмоциональный выброс, направленный на конкретного человека, не может не иметь последствий. А ты слишком сильная девочка! И я думала, достаточно умная, чтобы контролировать свои энергии. О чем, скажи, о чем я долдоню вам всем регулярно? Не-на-вре-ди! А ты? Еще б проклятие наслала.

В полном замешательстве я потупилась и смяла пальцами кусочек фольги от принесенной мной шоколадки. Чувство вины мигом застлало всё остальное.

На журнальном столике по обыкновению дымились чашки с Арабикой. Я не люблю кофе, но Янина гордится тем, как его варит, и мне не хочется ее расстраивать. Она повторяет, что я особенная. Одаренная. Не знаю, чем - меня даже просто счастливой не назовешь: денег нет, личная жизнь на нуле, дома проблемы. Среди других учеников, постигающих, как и я, эзотерические практики, я часто чувствовала себя самозванкой. Возможно от того, что привели меня к Янине не духовные изыскания, а банальное, знакомое многим желание - страстно хотелось настоящей, глубокой... любви. Однажды обжегшись, я выбрала не прямой путь - решила стать лучше, чтобы иметь право на собственные высокие требования. Ника подсмеивалась надо мной и говорила, что таким красоткам, как я «духовный костыль» не нужен. Но на самом деле таких, как я, невысоких девушек с густыми русыми волосами, голубыми глазами и несколько кукольными чертами лица, в мире хватает.

Янина читала мне лекции об этике, экологичности, внутренней дисциплине и об использовании сил, которые не понимаешь до конца, дотемна, пока ее не перебил звонок моего телефона.

- Варюнчик, приезжай, пожалуйста! - послышался в трубке голос Ники, теряющийся в шумных ритмах. - Этот Егор... он оказался таким гадом! - кажется, она расплакалась.

- А ты где? - встревожилась я.

- В ночном клубе «Реальная любовь», на Садовой. Хочешь, я тебе такси вызову?

- Не надо. Я приеду.

Янина критично посмотрела на меня, потом на свое отражение в зеркале и сказала будто не мне, а ему:

- Жить чужой жизнью - значит, тратить энергию впустую. - Она прошла в коридор, сняла с крючка на вешалке мою толстовку с капюшоном и, поджав губы, сказала: - Если б на свою хватало! Но не буду больше об этом. Уже устала повторять. Тебе пора.

* * *

Уже в маршрутке я поняла, что несмотря на долгие монологи Янины, объяснения, отчего же произошел во мне тот взрыв эмоций, я так и не получила. Лишь вспрыснула неприятный осадок ошеломления свежими каплями вины...

Когда я подъехала к самому фешенебельному клубу города, Ника не отвечала ни на звонки, ни на сообщения. «Просто не слышит», - успокаивала я себя, хотя на душе было беспокойно, словно что-то плохое случилось или должно было произойти с минуты на минуту.

Охранник со взглядом выпотрошенного толстолобика пропускал в ночной клуб девушек, оценивая их внешний вид. Мой дресс-код вряд ли получил бы одобрение. Пришлось обойти толпу жаждущих клубной эйфории и свернуть от сверкающего фасада в подворотню. Присматриваясь в темноте к здоровенному псу, что устраивался за мусорными баками, я набрала номер Николая, еще одного ученика Янины. Будучи студентом философского отделения, он, кажется, подрабатывал в клубе - я видела его однажды здесь в длинном белом переднике. Не знаю, мыл ли он посуду или был тайным гением ножа и сотейника... Сам Николай предпочитал об этом не распространяться. Впрочем, он любые разговоры переводил на околотеософские темы, быстро опуская собеседника до уровня плинтуса в вопросах религиозной концептуализации.

- Здравствуй, Варвара. Почему ты решила, что я в каком-то там клубе? - высокопарно поинтересовался будущий философ.

- Коля, просто подойди к служебному входу на минуту. Я уже тут. Очень нужна твоя помощь.

Долговязая фигура в поварском костюме и колпаке показалась у неказистой двери почти сразу. Водянистые глаза под светлыми ресницами принялись сверлить во мне дыру.

- Варвара?

- Спасибо, что отозвался. Я, честно, никому не скажу, что ты работаешь здесь, если не хочешь...

- У каждого своя садхана.

- Да, конечно. Пожалуйста, проведи меня внутрь.

- Меня уволят за это.

- Тогда найди, прошу, мою подругу и выведи ее сюда или к центральному входу. Она позвонила, попросила о помощи, а мне не попасть в клуб.

Николай смерил меня взглядом и выдавил:

- Это затруднительно.

- Коля, пожалуйста. Она стройная блондинка, с таким выразительным ртом и большими глазами, носик уточкой. Что еще? Рост средний, черное мини-платье, длинные ноги, шляпка-вуалетка на голове...

Губы Николая скривились, будто я описывала не девушку, а червяка.

- Я тебе дам мобильник с фото, - добавила я.

Философ «под прикрытием» распахнул дверь пошире.

- Ладно, пойдем. Только по стеночке.

- Буду твоей должницей.

- Будешь.

Никогда бы не подумала, что темные коридоры, больше подходящие складу готовой продукции или военному бункеру, приведут нас к громадному танцполу с зеркальными колоннами. Музыка оглушила, как обухом. Разноцветные вспышки света повторялись в отражениях - в геометрической прогрессии вакханалия обретала принцип бесконечности.