Наследие (ЛП) - Ритчи Бекка. Страница 57

Перед глазами стало темнеть, я прижала надпись к его рукам. Запах горелой плоть ударил по носу, я упала на землю. Я отключилась на время. Дастин опустился передо мной, пока вой Маратаки оглушал мои уши.

— Джек, — выдавила я. — Где Джек?

— Шшш, — прошептал Дастин, прижимая ладонь к моей щеке. Я посмотрела на брата за ним. Он уже развязал маму, отца и работал призванным ножом над веревками на ногах Киллиана.

Крики существа оборвались, его гнев ворвался в меня. Он смотрел не на родителей. Они почти не волновали его. Он знал, что терял власть. Я ощущала это, и он хотел убрать только меня.

Маратака с красными глазами двинулся к нам. Он был в дюймах от моего тела, Дастин возник передо мной. Маратаку злили его действия. Существо медленно подняло ладонь, и я ощущала, что нам конец. А потом рядом оказался Грегори Челси.

Отец шепнул что — то на ухо сыну. Джек кивнул, его ладонь что — то схватила. Я прищурилась, чтобы понять, что призвал Джек. Он передал это моему отцу и побежал со сцены к Тревору, что пытался встать после атак Маратаки. Я поняла, что Грегори попросил у моего брата. Острое металлическое копье было в его уверенных руках, его сердце билось с безумными эмоциями Дастина в моем животе.

Я не обратила толком внимания на оружие. Я не понимала логику отца. Если пуля не смогла пробить кожу Маратаки, почему копье сможет? Я присмотрелась к копью и заметила узоры, что были вырезаны каким — то инструментом. Я не видела со своего места символы на оружии.

— Аманда! — закричал Дастин. Я повернула голову к Маратаке и увидела, как он бросился на Дастина передо мной. Он ударил ногой по подбородку существа. Конечно, от атаки Дастин пострадал сильнее, чем Маратака. Дастин застонал, притянул ногу к телу от боли. Я стояла перед ним, Маратака был в дюймах от моего лица. — Аманда, — простонал Дастин, — нет, — я посмотрела на друга на полу. Я ощущала, как он быстро ищет у меня в голове мысли, чтобы опереться. Его синие глаза смягчили мое сердце. Когда он так на меня смотрел, это было неописуемо. Он словно добирался до глубин моей души, и его глаза пленили меня.

Я зажмурилась и открыла глаза, посмотрев на существо, причинившее мне столько страданий, с ненавистью. Его темно — красная чешуя сверкала в свете свечей, жар поднимался к нашим лицам. Краем глаза я заметила, как отец тяжело дышит, выжидая момент.

— Если убьешь меня, — процедила я, — то все будет окончено.

Глаза Маратаки сияли красным.

— Буду рад лишить тебя жизни.

Волна страха ударила по мне, но я скрыла ее ненавистью. Время замедлилось, жизнь пронеслась передо мной. Я закрыла глаза, чтобы не мучить себя увиденным. Три разных голоса звучали у меня в ушах. Вопли мамы разносились по моему телу. Резкие слова брата шумели кровью в ушах. От последнего голоса я была готова растаять в агонии. Крики Дастина могли повалить меня на пол.

Я ощутила тело, время ускорилось. Я открыла глаза, Маратака с яростью смотрел на моего отца. Грегори улыбался, он ударил существо копьем. Наконечник пронзил его живот, как масло. Его гнев усилился, он понял, что у нас есть способ борьбы с ним.

Копье торчало в его животе, металл засиял, как моя метка. Слова теперь были ясны — они были теми же, что и на наших телах, метками на оружии против Маратаки.

Оглушительный вопль сорвался с губ существа. Он повернулся к Грегори, Ребекке и Киллиану, стоящих у стульев. Маратака решил отомстить Челси напоследок. Он поднял руку в воздух над головами.

— Нет, — выдохнула я. Я побежала к отцу, но Дастин схватил меня за талию.

— Стой, Аманда, — приказал он, я отбивалась. Дастин остановил меня, чтобы спасти. Я не успела бы помочь, и я погибла бы в пыли их костей.

Маратака уже не смотрел на них. Он повернулся ко мне, смотрел на мою реакцию на гибель наших родителей.

Я знала, что крыша уже была на грани падения, но существо лишь помогло ей. Первый кусок упал, за ним второй, почти попадая по моим родителям. Я знала, все кончено. Они тоже это знали.

Как и Маратака, они смотрели на меня. Отец впервые не был разочарован. Может, он знал, что я этого хотела. Может, он любил меня в глубине сердца. Слеза катилась по щеке матери, как и у меня. Крыша обвалилась над головами родителей. Мои глаза расширились, наши семьи пропали под обломками. Я быстро дышала, их эмоции рассеивались в моей голове.

Я зажала рот рукой, всхлипывая. Дастин прижал меня к груди.

— Тише, Аманда, — тихо выдохнул он. — Держись моих эмоций.

Джек и Тревор были на сцене. Я ощутила теплые эмоции Дастина, но тут Джек яростно посмотрел на Маратаку.

Джек не нужно было трогать его. Существо погибало, угасали его силы. Он вытащил копье из живота, в теле осталась дыра. Маратака стал менять облики, но рана в животе оставалась. Его попытки не возвращали ему полный облик. Маратака стал черной вороной. Он медленно взлетел. Тревор поднял пистолет, опираясь на плечо Джека. Я заметила, что он берег левое запястье. Он надавил на курок и выстрелил три раза, но промазал. Тревор был недоволен, его слабость повлияла на его меткость. Существо потеряло высоту лишь на миг, а потом взлетело и пропало за разбитым витражом.

Джек смотрел на груду кирпичей и черепицы на трех телах. Их не было видно за обломками. Я искала эмоции. Мне нужно было знать, что хоть кто — то жив.

Я отошла от Дастина, Джек стал убирать обломки с родителей. Я не ощущала их, и часть меня знала, что они умерли. Тревор упал на пол без поддержки. Пистолет лежал перед его коленями, он тяжело дышал.

— Джек, — Дастин пытался отвлечь его. Он сжимал мою руку, я тихо плакала. — Джек!

Брат замер и посмотрел на Дастина.

— Что?! — яростно завопил Джек. — Наши родители там, я их не оставлю.

— Джек, — выдохнул Дастин. — Аманда их не ощущает.

Брат взглянул на меня и покачал головой в отрицании.

— Нет, — буркнул он. — Нет, я не верю.

Эмоции Джека обжигали мой живот, он убирал кирпичи из груды. Он думал, что провалил миссию, бой, войну, наследие, он подвел родителей. Еще кусок, и стало видно два лица. Я упала на колени с Дастином рядом с собой. Он задержал дыхание, а я разрыдалась. Лица были пустыми. Я такое еще не ощущала. Это был след пустой души, отпечаток той, что была в человеке до смерти.

Джек прижал руку к лицу, потрясенно качая головой. Его глаза заполнились слезами, мы смотрели на бледные лица Грегори и Ребекки. Тревор отключился на полу. Его голова стукнулась о сцену, Дастин обвил меня рукой. Я прижалась к нему, мое тело содрогалось от рыданий. Он пригладил мои волосы рукой и убрал прядь за ухо. Он поцеловал меня в лоб, посылая волну тепла по телу.

Ноги больше не держали Джека, он сидел на полу, уткнувшись лицом в ладони. В тот миг произошло то, что я не могла объяснить. Я ощутила укол усталости. Я повернулась к Тревору, но он не мог такое ощущать. Он был без сознания. Я могла ошибиться, и это мог быть Джек или Дастин.

— Это был не я, — сказал Дастин в смятении.

Джек убрал руки от лица, слез за ними не было видно.

— Что такое? — спросил он у нас.

Ощущение во мне усилилось, посылая боль в череп.

— Киллиан, — выдавила я.

Дастин и Джек удивленно переглянулись, Дастин посмотрел вдаль. Он снова взглянул на Джека, и его глаза расширились от потрясения.

— Он жив, — заявил Дастин, встав. — Я слышал его в голове.

Джек напряженно кивнул и вернулся к куче обломков. Дастин опустился ко мне, пока я пыталась совладать со способность. Он сжал мою руку, его тепло проникло в мой хрупкий разум.

— Ты будешь в порядке, пока я…

Я кивнула, не дав ему закончить.

— Иди, — тихо сказала я. — Ты нужен Киллиану.

Дастин не терял ни минуты. Он прошел к Джеку и стал искать отца среди обломков.

Все этой ночью пошло не так. Мы должны были биться, как непобедимые воины, но сегодня мы не были такими. По моей вине мы оказались в этом кошмаре. Мое рождение привело к разрушительным последствиям. Родителям пришлось заключить сделку, что погубила их, но не из — за их ошибки, а потому что я нарушила договор, что разрушило жизни всех вокруг меня. Если бы я держалась в стороне, я могла бы спасти родителей и многих других.