Мой Нежный Хищник (СИ) - Грез Регина. Страница 13

Ей во многом помогал Торм — они давно знали друг друга, даже ходили слухи, что воин пытался когда-то затащить женщину в свои покои, да кому интересно спустя много лет, что из этого вышло… Одно время они почти открыто ругались, словно оспаривая право присматривать за юным Веймаром. Но, лишившись родителей, барон быстро повзрослел и живо положил конец всяческой междоусобице в замке.

Вся немногочисленная челядь быстренько убедилась, что Молодой Волк умеет рычать не хуже Старого, а зубы у него не в пример крепче… Хорошо, хоть норов был немного спокойнее, чем у отца, да и на расправу Веймар никогда не был скор, предпочитая лично разобраться в ситуации, а потом уж миловать или карать. А карал он строго…

Уже в первый год его вынужденного сиротства весь Ульфенхолл знал, что надо остерегаться не столько грозного голоса Хозяина, сколько этакого чересчур спокойного и холодного взгляда, за которым могла скрываться Нечеловеческая Ярость, способная одним точно рассчитанным ударом уничтожить самого Свирепого Врага.

Лишь один случай стоит описать тому в подтверждение… После смерти Хоргана некоторые из его вассалов задумали прибрать к рукам часть земель исконного владения де Лостан. Соседская «свора» не раз нападала на пограничные селения, воруя скот, губя посевы, обижая крестьян. Когда жалобы населения достигли ушей молодого Веймара, он выслушал их совершенно безо всяких эмоций и пообещал разобраться.

Старосты разоренных деревень покинули тогда Ульфенхолл, пряча в душе досаду и разочарование. Их прежний Хозяин сначала бы распалил себя бранными словесами в адрес зарвавшихся соседей, а после вскочил на коня, собрал отряд верных воинов и немедленно отправился проучить наглецов, что осмелились посягнуть на то, что принадлежит Хоргану.

Веймар же просто обещал помочь доверившимся ему земледельцам…

— Молод еще…, - ворчал старый Гайли, оказавшись за пределами замка, — еще не отрастил клыки… не оброс шерстью… куда ему тягаться с матерыми Господами… как бы самого-то не прогнали с насиженных земель…

А на следующий день в охотничьем домике соседских лесных угодий нашли тело рыцаря Одринтона с перегрызенным горлом. А через несколько дней странным образом погиб по дороге из города наместник Форчин, тот, что особенно рьяно претендовал на кусок плодородной земли на границах с де Лостан.

После этих печальных происшествий, претензии соседей мгновенно прекратились. Все поняли, что новый Хозяин Ульфенхолл не будет тратить время на угрозы и ругань, а просто накажет того, кого сочтет виновным.

Примерно через месяц после этих событий молодого Веймара вызвал к себе Король. Замок пробыл без хозяина пару недель, а потом де Лостан вернулся с великолепным перстнем на пальце в знак того, что барон присягнул на верность правящей династии Гальборо и отныне пользуется всеми Рыцарскими привилегиями.

Такие новости и вовсе заставили притихнуть самых недовольных родовитых соседей, а люди под «лапой Лостанов» воспрянули духом, осознав, что никто более не потревожит их земли.

Таким образом, новому Господину Ульфенхолла не требовалась большая свита и при замке находилась лишь дюжина проверенных воинов во главе с Тормом. Остальные «дюжие ребята» были распущены «по семейным поместьям» и регулярно собирались вместе только на периодические военные учения, охоту и прочие мужские мероприятия и развлечения.

Что же непосредственно до мужских развлечений самого барона… Примерно пару раз в неделю Веймар посещал ближайший городок, где справлял свои взрослые потребности при помощи благосклонных девиц, любящих богатых и щедрых посетителей.

Особого значения таким встречам барон никогда не придавал, считая подобные занятия чем-то вроде отправления самых естественных надобностей человеческой натуры. Он и лиц-то этих благосклонных дам совершенно не запоминал, поскольку пользовался их услугами в определенных позах, при которых видеть яркую внешность девицы было совершенно не обязательно. Волк все это сносил равнодушно и снисходительно, но вот этой весной…

Веймар уже которую ночь не мог найти себе покоя, Зверь рвался наружу, заставляя бежать в лес, искать кого-то еще неведомого, но необыкновенно Желанного… Самку… Подругу… Спутницу — Одну и Навсегда! Избранную…

Для Веймара это поведение его второй Сути было более чем странно, за все свои сорок с небольшим лет подобными выходками ранее Зверь его не беспокоил. Так что же теперь…

Может, и впрямь, барону следует жениться? Он уже не так молод, время идет, Ульфенхолл, конечно, требуется наследник, и род де Лостан не может прекратиться по странной прихоти Веймара не связываться с женщинами серьезно. Веймар даже в замке никогда не держал любовниц, его бы это жутко раздражало.

Даже придя к мысли о неизбежности женитьбы, барон поморщился. Неужели это необходимо, чтобы в его доме должно когда-то поселится маленькое пугливое или, наоборот, капризное существо, которое он должен будет кормить, одевать, выслушивать… Б-р-р… не проще ли завести котенка? Но, кошек Веймар почти ненавидел.

А Волк с каждым днем становился все более неуправляемым. И когда барон сорвался и едва не покалечил своего старого конюха, то понял, что с мнением Зверя придется считаться. Зверь хотел Пару и просил дать ему свободу для поисков. Веймару пришлось уступить.

И через месяц бесполезных метаний по всей округе Волк направился в Локмор, дабы испросить совета у Спящих Богов. Веймар так и не понял, проснулись ли последние, но… Он вдруг увидел Девушку, сидящую на пригорке с красной бадейкой в руках. Девушка вытирала слезы и улыбалась ласковому солнышку, одета она была в охотничьи сапоги и мужские облегающие штаны. Это было странно…

А потом вдруг Волк бросился к ней и сознание Веймара будто молнией пронзило — МОЕ!

ЭТО — МОЕ! ЗАБЕРИ НЕМЕДЛЕННО!

И Веймар, скрепя сердце, вынужден был исполнить волю Собрата.

На какое-то время Волк внутри него успокоился, будто чувствовал, что Самая Желанная Добыча уже не минует его, не ускользнет. Теперь Веймара начинало тянуть в Лост, значит, Избранница поселилась именно там… И он нарочно оттягивал встречу, желая немного подразнить Зверя, с усмешкой терпел его возмущенное рычание и клацанье мощных челюстей, будто у самого горла…

Разве мог бы он сам себе причинить вред… Вот только бессонница Хозяину Ульфенхолл была гарантирована в отместку за промедление.

Наконец, изрядно помучив себя и Зверя, Веймар поехал в Лост и сразу же Ее узнал, хотя теперь девушка была одета в крестьянское серое платье, которое шло ей гораздо хуже, чем прежние обтягивающие штанишки. Теперь ее длинные стройные ножки были скрыты под бесформенной грубой тряпкой… к некоторой досаде Веймара.

Вернувшись в замок, барон отчего-то места себе найти не мог и даже всерьез решил отправиться в город, хотя до привычного дня «свиданий» еще оставался некоторый срок. Но, к величайшему удивлению и даже негодованию Веймара, Волк был решительно против! «Только ОНА!»

Барон прикинул в уме, что до первой брачной ночи должен пройти как минимум месяц, а то и больше и… немного затосковал. Веймар никогда особенно не нуждался в женщинах, считая их, конечно, необходимым средством для удовлетворения неизбежных потребностей и рождения потомства, но… на этом все.

После безвременной смерти матери, Веймару не доводилось больше скучать по женскому обществу, желать женской ласки и нежности. Пусть об этом поют менестрели, пусть за внимание Прекрасных Дам бьются Рыцари Королевского Двора… у Волка есть лес, у Веймара есть Ульфенхолл. Этого им достаточно! Оказалось, что нет…

А потом он снова увидел Девушку на деревенском празднике. Она держалась дерзко, была немного пьяна, и еще от нее исходил дразнящий аромат недавнего безудержного веселья… с ноткой печали…

Веймар едва мог усмирить своего Зверя! Тот хотел защитить, успокоить, дать понять Избраннице, что под Его защитой Ей ничего не нужно бояться. Желанная была так одинока и растеряна… Он был так Ей нужен… Он должен был увести Ее с собой или хотя бы проводить в безопасное место.