Второе пришествие (СИ) - Панченко Сергей Анатольевич. Страница 58

            – Кто на этот раз? – спросил вслух Дизель.

            Обращался он к себе, пытаясь предугадать какой внешний вид будет иметь следующая тварь.

            – Землекоп, – ответил Ломоть.

            – В смысле? – удивился ответу Дизель. – Ты наудачу ляпнул или…

            – Мне кажется, я ее почувствовал.

            – Черт, если ты окажешься прав…, а он живет в земле или только прячется?

            – Прячется и охотится. Защита у него слабее, чем у обычных скребберов.

            – Это ты тоже почувствовал?

            – Да, так же, как раньше людей чувствовал.

            – Интересно, ты здесь один такой?

            Ломоть не ответил, напрягся, будто прислушивался.

            – Он рядом, – Ломоть откинул брезент и выбрался на белый слепящий свет.

            – Да ведь маячок не пищит еще?

            – А если он его сорвал в земле?

            – Слушай, да, может быть.

            Дизель откинул полог с пулемета и проверил через прицел окрестности. Чисто. Но вдруг земля под ногами мелко задрожала. Стенки окопа посыпались мелкой пылью. Дизель посмотрел на Ломтя. Тот снова вошел в особое состояние, в котором выглядел отталкивающе чужеродным. Дизелю показалось, что в настоящий момент он одинок в противостоянии со скреббером.

            В паре сотен метров земля вспучилась и разлетелась пыльным фонтаном. Большие комья сухой земли бомбами полетели вниз. Из облака поднятой пыли появилось нечто, не похожее ни на одного земного существа. Больше всего существо походило на веретено, только сильно утолщенное к центру десятиметровой продолговатой фигуры. Скреббер передвигался конвульсивными движения, похожими на ускоренное движение гусеницы.

            Дизель взял его в прицел и открыл огонь. Целил он в тонкую переднюю часть, предполагая, что в этой стороне должны находиться органы осязания, которые возможно повредить пулеметным огнем. Трассирующие пули врезались в тело и отскочили, не причинив вреда и, кажется, остались незамеченными. Скреббер не поменял направления движения.

            Ломтя трясло, как человека испытывающего крайнюю степень физической нагрузки. В какой-то миг его будто кто-то толкнул. Он упал на спину и забился в конвульсиях. Дизель прекратил огонь и перевернул напарника на левый бок, чтобы он случайно не задохнулся.

            Тварь, пока он отвлекся на Ломтя, будто сошла с ума. Забрыкалась своим извилистым гибким телом, втягивала и выпускала из него конические концы, и никуда не двигалась. Дизель взялся за пулемет и выстрелил в нее все патроны. Впрочем, совершенно бесполезно. Но тут в зоне видимости появились черные пылящие точки. С них сорвались противотанковые ракеты, прервавшие свой рваный полет в туше скреббера. Тварь извивалась и казалось будь у нее пасть, она бы истошно орала.

            Мощный фугас рванул совсем рядом. Дизель рефлекторно упал на дно окопа и накрыл Ломтя от падающей земли. Земля под ними снова завибрировала. Дизель готов был поклясться, что почувствовал, как скреббер прополз прямо под ними. Он выглянул из окопа наружу, опасаясь шальной пули или снаряда. Скреббера нигде не было. Вместо него осталось облако пыли, сдуваемое ветром. Дизель поднялся во весь рост.

            В первое мгновение он не понял, что произошло. Он будтопотерял сознание или оказался в невесомости. Секунда полета, жесткое приземление на ноги и удары по голове летящими за следом кусками земли. Дизель очутился в сумрачном тоннеле, прорытом скреббером-червяком. Сумрачно было из-за густой пыли заполняющей тоннель.

            Дизель натянул на голову майку, чтобы не дышать чистой пылью. Ощупал пространство вокруг себя, думая, что и Ломоть свалился вместе с ним. Ничего, кроме комьев земли он не нащупал. Дизель ринулся, как ему показалось к выходу. Скреббер, невероятным образом создавал идеальный проходческий тоннель в твердой глинистой породе. Иди было легко, хотя и страшно, что тварь снова решит им воспользоваться. Впереди, сквозь висящую в воздухе пыль и ткань майки забрезжил свет. Дизель сделал несколько шагов и замер.

            – Вот оно, спасение, – мелькнуло у него в голове. Кто сможет доказать, что его не прикончил скреббер?

            Шанс показался ему идеальным. Дизель развернулся и уверенно пошел вглубь тоннеля. Когда стало совсем темно, он активировал свое умение, выбрал подходящий спектр и пошел дальше, прекрасно ориентируясь в его изгибах и перепадах. Звуки снаружи постепенно стихли, и он оказался в полной темноте и тиши, сравнив свои ощущения с ощущениями покойников.

            Первые полчаса он ничего не слышал, потом до него стали доходить какие-то звуки, искаженные стенами тоннеля. Постепенно он различил гул техники и сотрясения от разрывов. Продолжалась стрельба недолго. Через несколько минут она удалилась и перестала быть слышна. Дизель расслабился, сел на пол тоннеля, опершись о стенку. Ему было не страшно, если его найдут. «Возможно, накажут, даже публично, отстранят от охоты, отправят чистить сортиры. Ну, и ладно», – отчасти Дизель уговаривал сам себя не бояться, чтобы не отказаться от плана побега. Он ни разу не видел и даже не знал, что делали с теми, кто пытался бежать.

            Свое исчезновение он считал безопасным для товарищей. «Нету тела, нету дела» – так должно было быть согласно старой милицейской пословице. Если только кому-нибудь не придет на ум вскрыть скреббера, чтобы поискать в нем останки пережеванного Дизеля. Вряд ли. Зная чиновничий склад ума, можно было предположить, что им проще будет списать человека, считая его погибшим, чем устраивать долгие поиски.

            Пыль постепенно осела. Дизель покрылся ею толстым слоем, как мельник в разгар сезона. В особом типе зрения, она даже светилась как алмазная пудра.

            Время потянулось медленно-медленно. Дизель ждал, когда раздастся звук шагов. Он был уверен, что на поиски отправят какого-нибудь матерого менталиста, способного сквозь ходы нащупать его живого и здорового. Но час за часом тишина оставалась непотревоженной.

            Дизель не знал, что охотники так уже поступили. Внятно получить от Ломтя им ничего не удалось. Для того и самого исчезновение Дизеля было сюрпризом. В дыру, в которую провалился Дизель, опустили охотника со стажем, участвовавшего в охоте на десяток скребберов. Он ничего не почувствовал. Дело в том, что ментальный след скреббера еще фонил, маскируя человека, да и слой пыли, покрывающий тело гасил собственное излучение.

            Дизель долго не решался вернуться к выходу. Боялся потерять надежду. Сейчас она питала его сильнее всего остального. Он был уверен, что вырвавшись из цепких когтей организации, все остальное ему будет по плечу. Дорога до родного стаба представлялась ему трудной, но решаемой задачей.

            Дизель пошел к выходу и когда добрался до вертикально поднимающегося ствола тоннеля, понял, что на дворе наступила ночь. Ему пришлось подручными средствами в плотной породе ковырять ступени, медленно поднимаясь вверх. Два часа и огромное количество сил ушло на подъем. Недостаток живца посылал в организм первые сигналы.

            Дизель выбрался наружу и долго лежал, приходя в себя. Он закашлялся, отхаркивая пыль, которой надышался за день. Когда дыхание успокоилось, он встал и пошел туда, где они с Ломтем сидели в засаде. Почва в этом месте была истерзана большими и маленькими воронками. Он даже не сразу нашел свой окоп, несколько раз приняв его за воронку. Только случайно заглянув в него, он увидел дыру, в которую провалился. Обшарил дно окопа, надеясь найти свою бутылку с живцом, или рассчитывая на сообразительность Ломтя, предполагающего возвращение товарища за спасительной жидкостью. Безрезультатно. Ни случайность, ни рассудительность товарища в этот раз не сработали.

            Дизель оглядел фиолетовую ночь, выбирая направление движения. Если не знаешь, куда тебе надо, то все равно в какую сторону идти. Яркая звезда далекого неизвестного созвездия решила выбор. Дизель пошел на нее. Он знал, что может запросто наткнуться на номера охотников на скреббера и приготовил вариант ответа о том, что был без сознания, а как пришел, выбрался и стал искать. Даже пытался сам себя убедить в этом, чтобы опытный полиграф не был уверен в его вранье.