Хочу и буду: Принять себя, полюбить жизнь и стать счастливым - Лабковский Михаил. Страница 15

Перестаньте немедленно и скажите себе: «Это моя жизнь – и она мне нравится!»

Одиночество – это не то, что вы никому не нужны, ваш телефон молчит, вас никто не любит, вы невостребованы… Одиночество – это ощущение внутренней пустоты. Одиночество – в первую очередь о том, что вы не нужны только одному человеку: самому себе – и поэтому и другим неинтересны.

И если не нравится, тем более скажите! И начните уже принимать себя и любую свою жизненную ситуацию такой, какая она есть. Это классический первый шаг к позитивным переменам и новым встречам.

Вы ведь уже пытались начать новую жизнь с понедельника, дня рождения или Дня взятия Бастилии – новая жизнь если и начинается, то длится недолго. А с Нового года оно намного вернее.

Желаю вам сделать все, что вы хотели, но откладывали. Жениться, выйти замуж, развестись, похудеть, поправиться, бросить курить, начать пить, сменить прическу, работу, машину, обновить гардероб, освободиться от зависимости, попасть в новую, начать ходить в спортзал или обрадоваться, что абонемент наконец-то закончился… Не так важно, что именно. Просто сделайте что-нибудь, что принесет вам радость и веру в себя.

Вы неинтересны миру до тех пор, пока неинтересны сами себе. Невозможно строить семью или дружбу с тем, у кого с самим собой сложные, противоречивые отношения, полные недовольства и всяческих угрызений.

Никому не нужен тот, кто не нужен сам себе. А тот, кто принимает себя таким, какой он есть, – живет вкусной, полноценной жизнью, несмотря на все возможные житейские проблемы. Только не надо путать любовь к себе с эгоизмом. Эгоист зациклен на своих проблемах, и окружающие его не интересуют, а тот, кто любит себя, добр ко всем и открыт миру. Ведь с самим собой у него все в порядке.

Начинаем тренироваться любить себя просто за то, что «Я ЭТО Я» (а не за какие-то жизненные достижения). Дальнейшие перемены в жизни обязательно последуют вслед за полным принятием себя и пониманием, что вы, безусловно, заслуживаете благополучия, счастья и вообще всего самого лучшего. Кстати, и все вокруг это тоже обязательно поймут.

Про зависимость

Наркоманам, лудоманам и алкоголикам посвящается…

На вопрос, что он больше всего ценит в любви, Оноре де Бальзак ответил: «Глоток коньяку до и сигарету после».

Знакомство

Первый раз я закурил в 7 лет в пионерлагере. Сигаретой со мной поделился старший брат, считавшийся опытным курильщиком – на тот момент ему было 12. С первого раза не втянулся, но в школе за малолеток взялись старшеклассники – они угощали, мы закуривали и, понятно, тут же закашливались. Начиналась кропотливая работа по передаче и восприятию опыта. Они нам, например, говорили: «Ну-ка, пацан, вдохни дым и попробуй прочесть стихотворение, не выпуская дыма изо рта».

Стихотворение было простое.

В те годы о вреде курения задумывались немногие и антиникотиновой пропаганды не было никакой.

Влюбленность

В 12 лет я курил почти постоянно, в 14 – минимум пачку (20 сигарет) в день.

Однажды летней ночью я вышел на кухню покурить в открытое настежь окно. На улице был какой-то шум, и я не слышал, как из туалета вышел отец. Он не стал медлить и сразу же влепил мне затрещину. После чего начал со мной уже вполне миролюбивую, обстоятельную беседу. Главная мысль, которую он пытался донести до меня тогда, была в том, что «обязательно и очень скоро настанет день, когда ты НЕ СМОЖЕШЬ НЕ КУРИТЬ». Мне это казалось нереальным, я хорохорился и говорил, что такого не будет никогда и что я, конечно же, брошу, как только захочу.

Просто пока мне все нравилось, и нравилось сильно!

А отец хорошо знал, о чем говорил: сам он начал курить в 17 лет, попав в 1942 году в снайперское училище. На момент нашего разговора о вреде курения ему было 50, он уже пережил инфаркт, а впоследствии заболел раком.

Постоянные отношения

Я стал прятаться, дома больше не курил, но за его пределами курил постоянно и везде. И однажды в три часа ночи понял, что отец прав: проснувшись, я увидел, что сигарет нет, и уснуть больше не смог. Посреди ночи я пошел к таксистам, а это значит был готов отдать от 3 до 5 рублей за пачку, в то время как в магазине «Ява» стоила 30 копеек. И это была уже чистая наркомания в 16 лет.

В те годы я курил ужасную гадость: папиросы «Казбек», «Дымок», «Герцеговину Флор». А вот моршанская «Прима» считалась лучшей!

Позже в мою жизнь вошли болгарские «БТ», «Родопи», «Стюардесса», которые отличались особенно кислым привкусом. Страшным шиком считалось смолить кубинские «Лигерос» и «Партагас», хотя курить их было невозможно по той простой причине, что в них клали бракованный сигарный лист, а сигарный табак – очень крепкий и им в принципе не затягиваются. Даже опытные курильщики и курильщицы кашляли, но продолжали покупать и стрелять сигареты c Острова свободы.

Про СПИД тогда никто не слышал, так что бычками не гнушались – подбирали, отрывали фильтр и докуривали.

Вспоминается любимый пионерский лагерь ДКБФ «Алые паруса» (Дважды краснознаменного Балтийского флота). Так и вижу: начинается смена, мы заходим в здание первого отряда и, как только вожатые скрываются из виду, привычным движением достаем из чемоданов и рюкзаков пачки папирос (я – сигареты «Бородино») и закидываем их на крышу корпуса, потому что знаем, что скоро будут шмонать, а без курева жизни уже не представляем.

Лирическое отступление про то, что курение было не единственной пагубной зависимостью школьников. Когда я работал воспитателем в лагере Грузового автокомбината № 23, то наблюдал следующую драматическую сцену: начинается смена, и в лагерь, сопровождаемые вожатыми (они же – водители автокомбината), входят дети 14–15 лет. Их подводят к пустому котловану (он же бассейн) глубиной от 2 до 5 метров и предлагают немедленно его почистить. Немало подивившись такой срочности, пионеры кидают свои рюкзаки на землю и спускаются в грязный котлован. Вожатые тут же быстро достают лестницы обратно и бросаются к детским рюкзакам.

Под матерные крики со дна бассейна у пионеров в тот день было изъято 120 бутылок водки. Дети поняли, что отдых не задался