Выходит продюсер - Роднянский Александр. Страница 21
Ставка на «коллективный портрет ведущего», которая так помогла СТС на старте и которая долго оставалась его визитной карточкой, была сопряжена и с трудностями. Когда работаешь с ярким творческим человеком, неизбежно возникает недостаток взаимопонимания, и уж точно не стоит надеяться на постоянную логичность реакций и поведения звезд. А СТС был каналом насквозь звездным. Все, кто приходили к нам на работу, делали феерические карьеры. Мы набирали исключительно талантливых людей, внесших свой вклад в успех канала. Хотя иногда с ними бывало непросто.
Признаться, мне всегда казалось, что руководитель канала сродни психотерапевту, потому что ты непрерывно ведешь своего рода врачебный прием. Меня часто спрашивают, как работать с людьми, каковы они, эти универсальные инструменты достижения успеха. И я отвечаю без колебаний: их нет, этих инструментов. К каждому человеку ищешь подход, на что уходят часы разговоров, недели привыкания и месяцы понимания. Ты тратишь на человека время своей жизни, свое внимание, силы, концентрируешься на его проблемах и состоянии, и это редко возвращается. Но другого пути нет, это часть профессии. Такова уж судьба продюсера: он моральное и эмоциональное прикрытие художника. За любым художником стоит продюсер. А вот за продюсером не стоит никто.
Я запомнил слова Майкла Толкина, сценариста «Игрока» Роберта Олтмена, который в своей книге пишет, что продюсер — единственный в кино, кто неизменно вызывал у него уважение, потому что он рискует всем. Толкин не видел ни одного режиссера, который заложил бы свой дом ради фильма, а для продюсера это норма. Сценарист, режиссер могут и «соскочить с проекта, а продюсер обязан довести его до конца. Так, Дэвид Селзник героически довел до конца «Унесенных ветром», сменив по ходу трех режиссеров, заложив и перезаложив собственность, рискнув всем, что у него было, в том числе будущим.
Мне никогда не нравилось делать легкую работу, я сознательно искал задачи, казавшиеся непосильными. Сейчас я думаю, что это было неразумно, нелогично и неправильно. Но где гарантия, что столь же умудренный, как сейчас, я смог бы сделать тот СТС тогда? Мы строили канал не только на победах и сумасшедших рейтингах, но и на неудачах и поражениях.
* * *Я искал креативные решения, которые позволили бы забыть о таких неудачах, как «Большой куш». Было очевидно, что каналу нужны отечественные сериалы, соответствующие бренду и настроению канала. Их СТС никогда не производил, на рынке в свободном доступе их не было. Значит, их нужно было создать. Вместе с продюсером Игорем Толстуновым, приглашенным мною на СТС руководителем производства, мы купили права на иронические детективы Дарьи Донцовой, Виктории Платовой и Татьяны Устиновой. Одновременно я начал обсуждать новые проекты с только что ушедшим с должности гендиректора канала «Россия» Александром Акоповым. Рождалась компания «Амедиа», запускались наши будущие хиты. Но их производство требовало серьезной временной и финансовой подготовки, а эфир не мог ждать.
За год до этого, в 2001-м, НТВ начали сотрясать скандалы. Владимир Гусинский потерял контроль над своим каналом, однако НТВ по-прежнему показывал сериалы, права на которые принадлежали Гусинскому. Я позвонил ему и спросил, возможны ли переговоры о покупке его библиотеки сериалов. Он согласился, мы придумали схему и купили все его сериалы, все 700 часов, включая «Ментов», «Штрафбат», «Детей Арбата» и многое другое. Сумма сделки составила $100 млн. Это были неподъемные для СТС деньги. К тому же все эти сериалы, кроме «Ментов», совершенно не отвечали программной концепции нашего канала. Поэтому наша парадоксальная сделка предполагала, что остальные сериалы покупают Первый канал и «Россия», пользуясь кредитами поддержавшего нас «Альфа-банка». Дележ сериалов выглядел так: мы сидели в «Останкино» втроем — Константин Эрнст (глава Первого канала), Антон Златопольский (канал «Россия») и я. И они бросали монетку… Тебе «Штрафбат», а мне «Дети Арбата» и т. д. Так у нас чуть ли не бесплатно появились «Менты», которых хватило на так необходимый нам год эфира.
Впрочем, значение «сторонних» сериалов в жизни СТС преувеличивать не стоит. Цифры по тем же «Ментам» были средние. Прорыв у СТС начался в 2003-м, когда в сентябре мы запустили рубрику «Русский сериал на СТС в 20:00». Мы начали с романов Дарьи Донцовой. Первой появилась «Даша Васильева» с Ларисой Удовиченко в главной роли. В день премьеры нашего первого сериала в прайм-тайм доля аудитории СТС в аудитории 4+, по данным TNS/Gallup Media, составила 28,7 %, НТВ — 16,1 %, а два первых государственных канала набрали абсолютно одинаковую долю — 13,8 %. На тот момент это были самые высокие цифры в истории канала, у которого средняя доля в момент моего прихода была около 5 %, и принесла их СТС как раз «Даша Васильева». Потом был сериал про донцовскую же Евлампию Романову и яркая костюмная «Бедная Настя», которую мы произвели с Александром Акоповым.
Когда в середине 2002 года Акопов создал «Амедиа», первым предложенным нам проектом стал… исторический сериал, самый дорогой и неблагодарный телевизионный жанр. Я, всегда увлекавшийся историей, оценил идею превратить костюмный сериал в приключенческое кино. В эфире СТС тогда шли американские сериалы, начинался второй сезон «Зачарованных». Шли они очень неплохо, но было уже совершенно понятно, что потребности аудитории меняются и нужно искать российский контент. Причем особый, непохожий на детективы НТВ или мелодрамы ОРТ и РТР. Поэтому перспектива произвести костюмную приключенческую историю очень меня вдохновила: середина XIX века, красивая крестьянская девушка становится частью дворцовых интриг. «Бедная Настя» соответствовала новому образу канала, меня захватившему, — телеверсии любимой «Библиотеки приключений»… Сериал должен был стать скромным аналогом «Наследника из Калькутты»: головокружительные приключения, благородные офицеры, красавицы, коварные враги, императорский двор, политический заговор, тайна происхождения и счастливая развязка — полный «джентльменский набор» жанрового фильма.
Для российского телевидения «Бедная Настя» была событием необычным. Впервые русский сериал делался совместно с большой американской студией Columbia Pictures, это первое. Самостоятельно произвести подобный сериал — а он планировался поначалу продолжительностью в неподъемные по тем временам 40 серий в прайм-тайме — было немыслимо. Второе: