Добрый ангел - Гарвуд Джулия. Страница 12

Он совершенно не понимает, что драться в день своей свадьбы, по меньшей мере, невежливо.

О, начал Габриэль довольно неплохо. Как только отец Мак-Кечни благословил их и закончил церемонию, новый супруг повернул ее к себе лицом и набросил на се правое плечо красивый многоцветный плед, под стать его собственному, а на левое — другой плед, иной расцветки. Первый, как объяснил он ей, был символом принадлежности к клану Мак-Бейна; второй — Маклорина. Он дождался ее понимающего кивка, после чего привлек к себе и поцеловал так, что у нее захватило дух.

Губы Мак-Бейна были жесткими и горячими, страстный поцелуй воспламенил ее, она подумала было отстраниться, но у нее уже не осталось ни сил, ни желания сопротивляться.

Смех за спиной наконец заставил Габриэля оторваться от нее. Увидев ошеломленное выражение на лице своей супруги, он удовлетворенно кивнул и вновь повернулся к священнику.

Ей же не удалось быстро прийти в себя. Она стояла поникшая рядом с мужем.

Отец Мак-Кечни поспешил обогнуть алтарь, чтобы поздравить молодоженов.

— Это была прекрасная церемония. Но в какую-то минуту я подумал было, что нам не суждено ее закончить. — Священник едва сдерживал смех.

Джоанна улыбнулась ему в ответ.

— Я никогда не сомневалась в ее завершении. Если я приняла решение что-то сделать, я довожу это до конца. — Она почувствовала, что Алекс, топтавшийся рядом, дергает се за полы, и улыбнулась малышу.

Мужчины не обратили внимания на ее хвастливое заявление. Мак-Кечни отвел Алекса подальше от подола Джоанны и поставил его слева от отца.

— Не пора ли вам начать принимать поздравления? — предложил он. — Весь клан хочет высказать вам свои добрые пожелания.

Габриэль продолжал смотреть на свою невесту. Казалось, он хочет сказать ей что-то, но не находит нужных слов.

— Вы хотите мне что-то сказать, Габриэль?

— Не называйте меня так. Я не люблю это имя.

— Но это прекрасное имя.

Он недовольно заворчал. Она постаралась не обратить внимания на этот варварский звук.

— Вы должны гордиться, что носите это великое имя.

Он снова заворчал. Она отступилась.

— Как я должна называть вас? — спросила она как можно любезнее.

— Лаэрд, — предложил он.

Видно было, что он сказал это серьезно. Но она не могла согласиться с этим предложением. Зачем мужу и жене такие официальные обращения? Она решила все же не выказывать прямого неповиновения и тихо спросила:

— А наедине? Наедине я могу называть вас Габриэлем?

— Нет.

— Тогда как же?..

— Если я разрешу вам обратиться ко мне, называйте меня… зовите меня Мак-Бейн. Да, именно так.

— Если вы разрешите мне обратиться к вам? Понимаете ли вы, сколь высокомерно говорите со мной?

Он пожал плечами:

— Нет, но с вашей стороны любезно признать, что я высокомерен.

— Отнюдь нет.

— Он не стал обсуждать эту тему.

— Вы поступили правильно, подозвав сюда мальчика. Его тон был довольно грубым, а она все еще пыталась понять нелепое предложение называть его Мак-Бейном и потому не сразу сообразила, что он благодарит ее.

Она не знала, как на это отвечать, и, кивнув, заметила:

— Его надо было бы хорошенько помыть перед этой церемонией.

Мак-Бейн сдержал улыбку. Следовало бы одернуть ее после такого выговора, но, видит Бог, он был рад увидеть, что у нее доброе сердце, и спустил ей дерзость.

— Я учту это, когда буду венчаться в следующий раз. Она не оставила без внимания эту шпильку.

— Вы любите, чтобы последнее слово было за вами, не так ли, милорд?

— Люблю, — усмехнулся он.

Алекс, как подметил его отец, смотрел на Джоанну, и лицо его выражало полный восторг. Мак-Кечни отвел его в сторону, чтобы он не вертелся под ногами у поздравляющих, но малыш снова протиснулся поближе к Джоанне.

Итак, его невеста покорила его сына в несколько минут. Сколько же времени потребуется ему, чтобы завоевать ее сердце? Глупый вопрос. Какое ему дело до ее чувств к нему? Брак закрепил за ним эту землю. Вот и все. Только это имеет значение.

Солдаты из обоих кланов один за другим выступали вперед, чтобы представиться Джоанне и принести поздравления своему лаэрду. За ними следовали женщины. Одна юная рыжеволосая девушка, назвавшаяся Лилой, из маклоринского клана, вручила Джоанне красивый букет пурпурных и белых цветов. Новобрачная поблагодарила дарительницу и хотела было присоединить ее букет к тем цветам, которые сжимала в другой руке, но, взглянув на них, увидела, что ее букет, подаренный отцом Мак-Кечни, весь осыпался. Она прыснула: неужели она во все время венчания держала в руке пучок голых стеблей?

Наконец представления завершились. Женщины принялись проворно сновать по двору, разнося подносы с едой по столам, за которыми собирались мужчины. Габриэль углубился в разговор с двумя маклоринскими солдатами.

Джоанна повернулась к Колуму и Киту.

— Там, на нижнем лугу, пасется шестерка лошадей, — начала она.

— Одна лошадка пусть будет моей! — выпалил Алекс, вертевшийся рядом.

Мак-Бейн услышал возглас сына и обернулся посмотреть на Джоанну.

— Твоей будет та, какую ты оседлаешь, — ответил он мальчику.

Джоанна не обратила внимания на это замечание мужа и продолжала разговор с солдатами:

— Это мой свадебный подарок супругу… и Алексу, — поспешно прибавила она. — Не отправите ли вы кого-нибудь привести их?

Солдаты, поклонившись, удалились, чтобы присмотреть за выполнением приказания. Алекс подергал Джоанну за фату.

— А тебе папа сделал подарок? На вопрос ответил его отец:

— Нет, Алекс, не сделал. Она возразила.

— Да, Алекс, сделал.

— Что же он тебе дал? — спросил малыш. Мак-Бейну тоже любопытно было узнать, что же он ей такое подарил. Она улыбалась Алексу.

— Он дал мне сына.

Это заявление застигло Мак-Бейна врасплох. А мальчик не совсем понял, что она имеет в виду.

— Но я папин сын, — заявил он и указал на отца, чтобы не было никаких недоразумений.

— Разумеется, — согласилась Джоанна. Мальчик улыбнулся:

— А сын лучше шестерки лошадей?

— Конечно.

— И даже лучше сотни?

— Да.

Уверившись в своей важности, Алекс гордо посмотрел вокруг.

— Сколько же тебе лет? — спросила Джоанна. Малыш открыл было рот, чтобы ответить, но тут же закрыл его. По его озадаченному виду Джоанна поняла, что он не знает этого. Она повернулась к мужу. Тот пожал плечами, по-видимому, тоже не знал. Это ужаснуло ее:

— Вы не знаете возраста вашего сына?

— Он молод, — ответил Мак-Бейн.

Алекс тут же кивнул в знак согласия.

— Я молод, — повторил он. — Папа, можно я пойду посмотреть лошадок?

Габриэль кивнул, и его сын, выпустив фату Джоанны из рук, ринулся догонять Колума и Кита. Отец Мак-Кечни наблюдал всю эту сцену.

— Она покорила мальчишку, не так ли? — заметил он лаэрду, глядя, как Алекс бежит по двору.

— Она его подкупила.

— Верно, — согласилась Джоанна.

— Мужчину не так легко покорить, — заметил Мак-Бейн.

— Я не собираюсь покорять никаких мужчин, милорд. Пожалуйста, извините меня. Я бы хотела поговорить с братом.

Это было замечательное отступление, однако оно полностью провалилось, — Габриэль схватил ее за руку и притянул к себе.

Николас сам должен был подойти к ней. Его окружили женщины, конечно же покоренные его красотой и обаянием, и Джоанне пришлось долго ждать, пока он заметил ее знаки и освободился от поклонниц.

Сначала Николас обратился к Мак-Бейну:

— Я пришлю сюда людей на месяц-другой, чтобы помочь в восстановительных работах.

Мак-Бейн покачал головой:

— Вы не пришлете сюда никого. Я убью любого в ту же минуту, как он ступит ногой на эту землю.

— Вы упрямец, Мак-Бейн.

— Какова была пеня, какую вы заплатили вашему королю?

— Какая пеня? — спросила Джоанна.

Они не обратили внимания на ее вопрос. Брат назвал Мак-Бейну сумму. Габриэль заявил, что он возместит издержки.