Академик В. М. Глушков – пионер кибернетики - Деркач В.П. Страница 65
Другой пример раскрывает еще одну способность машины «творить» – создавать литературные произведения. Вот как выглядит отрывок из рассказа, написанного машиной «Калиоппа»:
«Мой горизонт состоит лишь из красной портьеры, откуда с перерывами исходит удушливая жара. Едва можно различить мистический силуэт женщины, гордой и ужасной; эта знатная дама, должно быть, одно из времен года. Кажется, она прощается. Я больше ничего не вижу и продвигаюсь к занавесу, который мои руки смущенно раздвигают. Вот по ту сторону странный, трагический пейзаж: циветта скребет землю, птицы летают с обеих сторон, садятся на ветки деревьев, наполовину иссохшие. А тут черепаха, застывшая неподвижно: она почувствовала мое присутствие. Но почему она покрыта инеем? Мальчик подбегает: его пухленькие руки, его серьезное лицо придают ему вид молодого героя».
Хорошо известны и многие «опыты» ЭВМ в области стихосложения.
Так, одну из вычислительных машин «научили» писать стихи. Словарный запас полупроводникового поэта был равен 130 словам. Размер стихов был жестко задан. Начиная очередное стихотворение, вместо названия машина ставила порядковый номер: «Поэма номер такой-то», а в конце – свою подпись.
Дословный «перевод» одного из таких произведений выглядит так: «Пока слепо плыл сон по разбитым надеждам, Космос с болью сочился над разбитой любовью. Был из скрытных людей свет твой медленно изгнан. И небо не спало».
По мнению программистов, это стихотворение очень напоминает стихи современных поэтов Эллиота и Каммингса, но ни один из них, конечно, не в состоянии соревноваться с машиной в производительности. Она пишет 150 четверостиший в минуту.
Не миновала участия машины и музыка. Многих поразила в свое время «Иллиак-сюита», сочиненная высокоскоростной ЭВМ. Сюита была четырехголосой и состояла из четырех частей. Для каждой части были даны разные правила. В первой сочинение получилось в стиле старинной гармонии, как писали три века назад. Правила сильно ограничили машину, и она не пошла дальше задач, какие решают ученики музыкальных школ. Для написания четвертой части машине предоставили полную самостоятельность – без ограничений. В результате получилась какофония, дикие звукосочетания, полная музыкальная нелепость.
В этой области использования способностей машины была сделана и попытка «вычислять» не только аккорды, но и очень важную часть музыки – мелодию. Делалось это таким образом. Ноты обозначались пятизначными числами. Две первые давали порядковый номер звука, третья – его длительность, четвертая и пятая – высоту. Машине давалось указание заканчивать мелодию всегда первой ступенью лада, при этом идти к концу возможно более коротким интервалом. В результате, когда набор математических правил вложили в машину, она выдала по требованию человека несколько вальсов, а потом маршей.
Не был забыт и балет. Так, в частности, во Франции одним скульптором создан танцующий робот. С помощью сложных устройств, действующих по определенной программе или же приходящих в движение под влиянием температурных колебаний, звуков, разноцветного освещения, электронный танцор выполняет под музыку всевозможные пируэты, вибрируя всем своим металлическим телом.
...Иными словами, выяснилось, что во «внеслужебное» время машина ведет себя, как человек средних, а в некоторых случаях – даже выше средних способностей. Она может узнать вас в лицо, поболтать с вами о футболе, сыграть в шахматы или шашки, причем в шашки наверняка обыграет, поговорить с вами на не очень правильном, но понятном иностранном языке и экспромтом сложить четверостишие. Казалось бы, отсюда следует вывод: умственная деятельность человека допускает моделирование, и сейчас весь вопрос в том, какие именно стороны этой деятельности нужно моделировать в первую очередь, чтобы принести наибольшую пользу.
Примерно такой вывод и делают специалисты. В частности, работы в области искусственного интеллекта разбились сейчас на ряд самостоятельных направлений. Работы по машинному переводу привели к бурному развитию математической лингвистики, наиболее плодотворными приложениями которой являются создание специальных машинных языков и трансляторов с этих языков, дешифровка неизвестных текстов, а также весьма интересные работы по математическому анализу литературных произведений.
При этом наметились два основных подхода: общетеоретический, когда проблема перевода рассматривается как часть более общей проблемы использования и моделирования языка человека, и практический, который связывают со стремлением как можно быстрее получить хотя бы в какой-то мере пригодный перевод научно-технических текстов.
В последние годы появились специализированные вычислительные машины, которые имеют уже серьезное практическое значение. К ним относятся машина «Гарни», разработанная и построенная в Ереванском государственном университете, и «Ямато», созданная в Японии.
В «Гарни» реализован алгоритм русско-армянского перевода математической литературы с русским математическим словарем объемом 6 тысяч слов. В «Ямато», предназначенной для перевода с английского языка на японский, хранится 8.000 английских слов, 400 фраз и идиоматических выражений, около 1.000 грамматических правил с их японскими эквивалентами.
Кроме уже приведенных частных примеров, необходимо отметить общие направления использования ЭВМ в искусстве: для решения задач, связанных с исследованием произведений, с изучением процессов творчества и для оказания помощи человеку в создании различных произведений искусства.
ЭВМ начинают применять и для анализа музыкальных произведений, структуры стихов, для создания моделей, описывающих творческую деятельность живописцев, скульпторов, музыкантов, писателей. Все большее применение находят машины в прикладном искусстве – для создания рисунков в мультипликационных фильмах, выбора расцветок тканей, аранжировки музыкальных произведений. И можно не сомневаться, что в будущем ЭВМ, освободив человека от выполнения черновой работы, дадут новый простор его воображению, и мы будем свидетелями рождения совершенных творений, созданных гением человека в содружестве с вычислительной машиной.
Почти пятнадцать лет назад на международном конгрессе в Англии возник вопрос о существе отличий между творческой работой мозга и способностями созданных к тому времени кибернетических машин. Вот тогда в вычислительную технику и вошел новый для машин термин «эвристика».
Кибернетика достигла больших успехов в моделировании способности мозга к логическим операциям, вычислению и другим формам деятельности, которые можно было описать точным математическим языком. Однако выяснилось, что, хотя автоматы кое в чем превзошли человека (например, в способности к сложным и быстрым вычислениям), но сравниться с работой мозга во всем том, что связано с творческой деятельностью, они не могут.
Поэтому возник вопрос об использовании мозгом каких-то дополнительных, неизвестных кибернетике механизмов, объясняющих поразительную эффективность его деятельности. Это и привело к исследованиям «механизмов», то есть к исследованиям в области эвристики. В результате тщательных исследований был найден ответ о причинах отличий работы мозга человека от работы автоматов: человеческое