Властелин снов (СИ) - Эмрис Лютик. Страница 3

Неожиданно ветер утих, и Линда ощутила, что теперь бежать стало намного легче. Она в одно мгновение преодолела расстояние до дома, взбежала на порог и рванула на себя дверную ручку. Дверь, как ни странно, оказалась не заперта и девушка очутилась под защитой стен. Здесь она перевела дух, после чего огляделась по сторонам. Коттедж оказался обыкновенным заброшенным домом. На полу и мебели лежал вековой слой пыли, а по углам висела такая паутина, которой бы не постыдился какой-нибудь Спайдермен среднего разлива или старушка-Шелоб на пенсии. В доме, как и следовало ожидать, царила тьма. Мало того, что и на улице было пасмурно, так еще и давно немытые окна не пропускали свет.

Девушка сделала несколько неуверенных шагов вперед, но тут же с пола взвилась целая туча пыли, которая миг набилась в глаза и нос, а Линда оглушительно чихнула. Видимость на некоторое время ухудшилась, а когда пыль расселась на свои насиженные места, то девушка обомлела… Начать хотя бы с того, что здесь уже не было так темно, как раньше. И находилась она не в пыльном и темном домике, а в какой-то огромной галерее, тоже, правда, запущенной вне всякой меры. По обе стороны галереи Линда увидела стрельчатые окна, высотой в два человеческих роста, до половины скрытые тяжелыми портьерами. Паркетный пол был устлан алой (вернее, когда-то алой) дорожкой, которая укатывалась куда-то вглубь галереи и, кажется, вела к ступеням, видневшимся во мраке.

Линда оглянулась. Но сзади ее поджидала очередная неожиданность — посреди всей этой древней роскоши торчала все та же дряхленькая дверь, которая и привела ее в коттедж, а вывела черт знает куда.

Линда взялась за дверную ручку и потянула на себя, но дверь не поддалась. Девушку пробрала дрожь, но вдруг до нее дошло, что дверь открывается от себя. А когда она все же открыла ее, то вдруг с ужасом обнаружила, что за дверью ничего нет. Абсолютно ничего. Сплошная пустота, черная зияющая пустота. Линда поспешно захлопнула дверь и в который раз перевела дух.

«Какой ужас! — мелькнула шальная мысль. — А ведь я едва туда не шагнула!»

Ей больше ничего не оставалось делать, кроме как вернуться к исследованию дома. И стоило девушке сделать первый шаг по алой дорожке, как послышалось легкое шипение и сзади нее, по обе стороны от дорожки, вспыхнули свечи в высоких канделябрах. Удивляться уже не было сил, поэтому Линда просто пошла вперед, стараясь не обращать внимания на разные странности, все равно назад дороги нет.

Свечи вспыхивали вслед за ней, словно по команде. Сначала это было жутковато, но потом Линда вошла во вкус и ей даже начали нравиться эти маленькие чудеса. Ведь если чудеса не случались с вами никогда, даже в самом мелком возрасте (подарки на Рождество от Санты не в счет), где гарантия, что они станут происходить хоть когда-нибудь! А тут столько кустарной магии, что хоть половником кушай. Осталось только убедиться, что нигде под портьерой не прячется какой-нибудь начинающий Копперфилд, который пялится на ее щенячий восторг и тихонько хихикает от удовольствия: «Вот как я провел эту дуреху!»

Для пущей убедительности Линда сошла с дорожки и на цыпочках подошла к портьере, которая, на ее взгляд, была самая подозрительная и наверняка скрывала за собой если не Копперфилда, то, как минимум, мышь. Подкравшись к окну на расстояние, позволяющее дотянуться до портьеры, Линда ухватилась за ее край и резко отдернула ее влево. Но, к превеликому ее разочарованию, ни подпольных иллюзионистов, ни мышей за шторой не оказалось. Пришлось возвращаться на освещенную территорию и продолжать свой путь по ковровой дорожке. Все равно выбора нет, а куда она приведет — страшно интересно!

Дорожка вывела ее к широкой мраморной лестнице. Но и здесь она не кончалась, а заманчиво скользила вверх, приглашая девушку следовать за собой. Устоять перед искушением было невозможно, и Линда не стала противиться. Она медленно зашагала по ступеням, невольно любуясь их красотой. Мрамор был черный. И если бы на лестнице не было бы столько пыли, то она могла бы стать образцом для подражания множества архитекторов. Ну, или, по крайней мере, объектом черной зависти! Подъем не был утомительным, Линда словно бы не замечала его. Ступеньки закончились как раз вовремя — девушка не успела устать — ее дыхание оставалось таким же ритмичным, как и в самом начале лестницы. За лестницей находилась довольно большая площадка, тоже уставленная канделябрами, а немного дальше вглубь, там, куда свет свечей не проникал достаточно хорошо, высились огромные двустворчатые двери, сейчас закрытые. Линда не стала долго думать и направилась прямо к ним. Она немного заколебалась, прежде чем положить ладонь на резную ручку одной из дверей, но потом все же любопытство взяло верх, и она коснулась дверной ручки, медленно повернула ее и дверь бесшумно приоткрылась.

К большому своему разочарованию, Линда не увидела за ними ничего интересного. Ни тебе цветочной оранжереи, увитой розами, ни гусеницы с кальяном на грибе, ни, наконец, горы расчлененных трупов и луж крови, в которые можно было бы уронить ключик… Только очередная полутемная галерея, правда, гораздо меньше, чем та, на первом этаже, в конце которой виднелись еще одни двери. Впрочем, надо отдать галерее должное, если бы с гусеницей Линда как-нибудь бы и смирилась, то оказаться в комнатке а-ля Синяя Борода ее не особенно прельщало, что бы там ни говорило не в меру разгулявшееся воображение.

«Но ведь должно быть что-то интересное хотя бы за этой дверью!» — подумала девушка и перешагнула порог.

И тут до ее слуха донесся какой-то звук. Не производимый ею звук, как то биение сердца или шелест дыхания, а совершенно посторонний. Потом он повторился, а за ним последовал другой, немного похожий. Линда сделала несколько шагав вперед, прислушиваясь. Потом еще несколько шагов… она и не заметила, как оказалась у этих, следующих, дверей. Звуки стали громче. Теперь она смогла опознать их — где-то достаточно далеко невидимый музыкант неуверенно и неторопливо перебирал клавиши рояля.

Вторую дверь девушка открывала уже без колебаний. Как, впрочем, и следовало ожидать, за ними была очередная полутемная галерея, но слышимые ею звуки вдруг слились в тихую мелодию. Никогда раньше Линде не доводилось слышать ничего подобного и никогда, пожалуй, она не испытывала одновременно такие разные чувства. От этой музыки разрывалась душа. Хотелось плакать и смеяться, танцевать и забиться в дальний темный уголок, чтобы никто не помешал скорбеть о чем-то неизведанном, но в тоже время безвозвратно утерянном… А еще ее охватило страстное желание бежать навстречу источнику музыки сломя голову. Чтобы побороть эту напасть, Линде потребовалось довольно много времени и недюжинное самообладание. В конце концов, бежать — это слишком по-детски. Идти. Идти неспешным размеренным шагом, вот что присуще благовоспитанным девушкам. Тот факт, что Линда никогда не считала (и не собиралась считать) себя именно «благовоспитанной» тут почему-то не прокатил. Посему третью дверь она открывала вся такая благовоспитанная, что аж дурно делалось!

Еще одна галерея… музыка с каждым шагом становится все громче и громче, печальней и торжественней, величественней и задорней… еще одна галерея…

Сколько таких галерей пришлось ей преодолеть, девушка уже не считала. Музыка полностью пленила ее разум и Линда ничего и никого не замечала вокруг себя, кроме Музыки, но даже это было прекрасно… Наконец, толкнув очередную дверь скорее по привычке, чем от любопытства, она очутилась в огромном помещении, у дальней стены которого стоял такой же огромный орган, а у клавиатуры на стульчике сидел человек, и исполнявший эти величественные аккорды.

Линда прислонилась к притолоке и, закрыв глаза, практически утонула в завораживающей мелодии. Перед глазами всплывали неясные таинственные картины, то ли сон, то ли бред.

Что было дальше, девушка не помнила. Она словно бы провалилась куда-то… или потеряла сознание, а потом очнулась, только не было понятно, с чего бы ей терять сознание? Когда она все-таки справилась с этим шокирующим обстоятельством и к ней снова вернулась способность видеть, то она обнаружила, что сидит прямо на полу, возле дверей, через которые вошла сюда. Вокруг царил мрак и только вдалеке трепетало пламя свечи. Орган молчал. Точнее, замолчал только-только, с запозданием сообразила Линда, когда услышала легкий звук, похожий на стук крышки рояля.