Хейтер (СИ) - "Extazyflame". Страница 18

Ловлю в зеркале отражение Иркиного лица. В её глазах слезы. Что-то ёкает внутри - всем своим видом моя подруга демонстрирует раскаяние. Хочется если не обнять, то хотя бы попросить не трогать меня пару дней, пока не утихнут эмоции. Но я этого не делаю. Внутри злость на собственную близорукость и на Desperado, за то, что прежний мир по его вине пошёл острыми разломами. Но ведь я сама хотела знать правду.

Сгребаю косметику в сумку и, не обернувшись, выхожу. Ирка за моей спиной кусает кулак, чтобы не разреветься. Сдавлено говорит о том, что знакомый хакер, вычищающий хейтеров, вроде как есть у Кирилла, он сам ей это поведал в постели. Что проще обратиться к нему, а не к этому, который, судя по роже, ненавидит всех, в особенности красивых девчонок.

А мне хочется обернуться и рассмеяться ей в лицо. Сказать, что максимум неделя, и Кир бросит её ради новой девчонки из своего модельного окружения. Мне ни тепло, ни холодно оттого, что у него есть свой карманный айтишник. Мы не делимся подобными контактами потому, что не признаем за собой подобные действия. По крайней мере, друг перед другом.

Иду по парку, улыбаюсь всем, кто идет навстречу. Звонит телефон, я хмурюсь, увидев незнакомый номер. Но это вполне могут быть мои новые работодатели, поэтому отвечаю вежливо, беззаботно, даже весело.

- Ну и где ты?

Голос мне не знаком. В нём ноты недовольства. Ошиблись номером? Со мной никто в такой манере не разговаривает.

- Эм, вам правду или в рифму? Кто это?

Вздох. И я узнаю говорящего. Не понимаю, что испытываю: ярость, недоумение, удивление. Могу только сказать, что это гадко. Будто за тобой подглядывают, когда моешься в душе.

- Виктор? Откуда у тебя мой номер?

- Лена, я жду ещё пять минут и ухожу. Вижу, тебе на хрен не надо всё это. Разбирайся со своими хейтерами сама. Насчет заказчика, к астрологу сходить можешь...

- Откуда у тебя мой номер?

Но он обрывает диалог. И я проклинаю себя за то, что ускоряю шаг, обдираю носки дорогих туфель об асфальт, как будто меня тащат в проклятую кофейню на невидимом поводке, мало заботясь о том, что я едва поспеваю.

Кафетерий полон народу. Я не сразу замечаю Desperado на летней площадке. От выбранной им дислокации ярость вновь поднимается в глубине души. Он специально выбрал это место так, чтобы нас видели отовсюду: и с улицы, и с закрытой зоны. Да и вся его поза кричит именно об этом: он решил потешиться за счет того, что пьет кофе с одной из самых популярных блогерш столицы.

Как и в первый раз, перед ним наполовину пустой бокал пива и поменьше, с виски, предположительно. Никакой закуски. Взгляд слегка расфокусированный, но всё равно не утративший какого-то непонятного мне снисхождения.

- Привет, - сажусь за стол, кинув сумку на свободный стул. - Откуда у тебя, чеёрт возьми, мой номер?

Виктор в старомодной гавайской рубахе и измятой ветровке. Волосы в беспорядке. Прическу не помешало бы укоротить, выглядел бы солиднее. Это то, что я отмечаю, стараясь не замечать... я и сама не знаю, как это назвать. Будто он хочет самоутвердиться за мой счет и показать, что круче.

- Твой номер, - растягивает слова в манере гопника, правда, пощадив правильную речь, - был указан при регистрации «В Контакте». Это просто чтобы ты понимала, что именно я могу сделать. Помнится, ты не поверила, что я удалил взаимосвязанные профайлы? Придётся доказывать, пока не поверишь.

Кажется, он слегка пьян. Мне мерзко сидеть рядом. Не потому, что я не терплю алкашей, просто его речь пропитана таким пренебрежением и вызовом, что мне хочется высокомерно процедить, что весь его вид вызывает отвращение, и лучше нам разойтись в разные стороны. Ситуация с телефоном - от неё просто бомбит. Но что я сделаю, если эта социальная сеть официально запрещена в стране? Поэтому включаю режим дипломатии.

- Виктор... Витя, - улыбаюсь, глядя на его нервные движения рук. - Я благодарна тебе за то, что ты для меня сделал. Правда. Утром была не права, жалобы на хейтеров не дают такого эффекта. Мы все пробовали, реакции ноль.

Он доволен моими словами, принимает их за чистую монету. Пытается подвинуться ближе и взять за руку. Я натурально офигеваю, Desperado хмурится.

- Что такое? Я тебе противен?

Только этого мне не хватало. Суслик возомнил себя львом после пива на пару с виски. Вовремя отдёргиваю руку. Его ладони влажные и липкие.

- Вить, я понимаю. Твое самолюбие тешит, что ты помогаешь популярной и красивой девчонке, которая при других обстоятельствах не стала бы пить с тобой кофе. И прекрасно понимаю, на что ты рассчитывал. Следовало сразу это оговорить, я полагала, наличие у меня бойфренда уже говорит само за себя. Но ты тратил время, чтобы мне помочь, а я привыкла быть благодарной. Назови свою цену. В денежном эквиваленте. Как вариант - я могу раздобыть пригласительные на несколько вечеринок. Сделать тебе рекламу в блогах. Давай решим это вопрос и закроем. Итак, ты мне имя и цену. Можно в обратном порядке. Я тебе материальное вознаграждение и селфи.

- Селфи? Ты что, типа самая красивая?

Эта фраза всё расставляет по своим местам. Я вспоминаю, с какой ненавистью он смотрел на Иру. Слышу в его голосе ноты плохо сдерживаемой похоти и инфантильного желания получить недосягаемое. Впервые интеллект и эмоциональная нестабильность пересекаются в абстрактной точке, нивелируя образ интеллектуала, превращая его в закомплексованного задрота, которому все познания в высшей математике - что вилами по воде. Я всё это понимаю, хотя слова меня и ранят. Он пытается возвыситься, втоптав в грязь более успешного человека. Может, с кем другим бы и покатило. Но я Елена Саймонс. Тысячи фолловеров, гонорары от рекламы, самый лучший парень универа и сотни других, готовых оказаться на его месте. Что мне слова этого неадекватного ботаника?

- Без селфи - так без селфи. Пятьсот гривен тебе хватит? Да, имя заказчика оставь при себе, мне малоинтересно.

- Пятьсот? Да я рублю биткоины каждый лень. Пятьсот?

Не ведусь на рёв оскорблённого эго.

- Сколько это в бит... центах, да? Я не в теме.

Смотрю в выцветшие глаза с поволокой лёгкого хмеля, как мне кажется, с вызовом. Но собеседник неожиданно меняет полярность своих эмоций. Ярость и пренебрежение расслабляют черты его некрасивого лица. Из взгляда уходит похоть и непонятное чувство, которое можно было бы назвать завистью, будь он девчонкой.

- Лена, я хотел помочь тебе от чистого сердца. И я это сделал. Мне не нужна оплата моих благих намерений.

Либо он мастерски меняет тактику, либо... да, смелее, Саймонс, признай это. Перед тобой неадекват. То ли он сидит на чём-то типа «спайса», то ли проблемы с головой у него давно. Смена настроения, попытка принизить тебя, навязчивость, телефонный звонок. Так какого тебе до сих пор не страшно?

- Я не вижу ничего «благого» в том, что ты узнал мой номер. Если ты хотел, чтобы я оценила твою «крутость», есть другие методы... - не понимаю, почему говорю с ним, как с ребенком, после всего сказанного. - Ты говорил, вышел на заказчика.

Морщусь от скрежета стула по плитке, когда Desperado подвигается ко мне. С трудом удерживаюсь от желания отодвинуться. Потому что в его глазах пьяная нежность и восхищение. В глазах человека, что только что скептически высказался по поводу моей внешности. Это настолько нелогично, что приоткрываю рот, ожидая, что же будет дальше.

- Мне нужно проверить. Ты куда-то спешишь? Или тебе противно проводить со мной время?

Началась эпопея в стиле «Ты меня уважаешь?» Я не успеваю опомниться, как он накрывает мою руку и недвусмысленно гладит запястье. При этом смотрит так, будто я должна прямо сейчас растечься лужицей от этой ласки.

- Что ты делаешь?

- У тебя нежная кожа. Можно, я ее поцелую?

Надо было уходить еще на стадии «селфи». Краем глаза вижу официанта, идущего к нашему столику, трясу головой, давая понять, что ничего зазывать не буду. Тянусь к сумке, вырывая руку, но хватка Виктора крепнет.