Новобрачная - Гарвуд Джулия. Страница 23

Джейми снова закричала от боли.

– Расслабься, Джейми, расслабься, – шептал Алек.

Джейми не могла пошевелиться. Тяжелое тело мужа давило на нее. Алек сжал ладонями ее щеки и губами бережно осушил слезы. Глаза жены казались огромными, взор затуманен от страсти, губы еще хранили вкус его поцелуев.

– Тебе все еще больно? – спросил Алек. Его голос был хриплым, дыхание прерывистым, как после долгого бега, но лицо выражало нежность и внимание.

– Но ведь это пройдет, Алек? – с надеждой шепнула Джейми. – Мне действительно надо было расслабиться…

– Конечно, дорогая, – ответил Алек. Медленными движениями он осторожно проникал в глубь ее тела. Ритуал, старый как мир. Теперь Джейми испытывала только блаженство.

– Еще, Алек, еще, – шептала она, – не останавливайтесь!

– Нет, нет, – пообещал Алек. Волна восторга захлестнула его.

Алек снова вошел в нее. Джейми с радостью приняла его в свое лоно. На этот раз она полностью расслабилась и отдалась наслаждению. Движения Алека были плавными и нежными. Ногти Джейми царапали ему спину, но он не чувствовал боли.

Переполненная неведомым доселе блаженством, Джейми стонала и шептала имя мужа. Она была на небесах, и это он привел ее туда.

– Не торопись, дорогая, – шептал Алек. – Подожди меня.

Никогда в жизни, несмотря на свою многоопытность, Алек не испытывал такой страсти и ни одной женщине он до такой степени не желал доставить удовольствие. Ему хотелось воспарить с этой маленькой англичанкой к звездам. Он знал многих женщин, а она только что была еще девушкой, но именно она показала ему, что такое истинное блаженство.

Ночью Джейми спала как убитая. Когда она проснулась, солнце уже поднялось. Новобрачная со стоном потянулась и открыла глаза. Тело было наполнено негой. Воспоминания прошедшей ночи вспышкой пронеслись в мозгу, и краска стыда залила ее щеки. Как она теперь посмотрит в глаза мужу? Она вела себя с ним как последняя распутница. Что он теперь думает о ней? Ах, зачем, зачем она не остановила его?! И не только не остановила, но сама принимала участие в этом неприличном действе! Как было бы хорошо никогда не вылезать из-под пледа и не встречаться с ним взглядом!

Джейми все-таки высунула голову и сразу увидела Алека. Он стоял на другом конце поляны, рядом с оседланными лошадьми. Резвая вела себя как истинная женщина: мягкими губами она теребила руку Алека, требуя ласки.

Внезапно Джейми почувствовала, что ей тоже хочется, чтобы муж приласкал ее. Кажется, ночью он остался доволен ею. Жаль, что перед тем как заснуть, она не спросила его об этом.

Алек не смотрел в ее сторону, и Джейми, преодолев смущение, медленно сбросила плед и надела сорочку. Она твердо решила, что больше не будет стесняться мужа, как, наверное, и принято в браке.

Алек так и не взглянул на нее. Джейми собрала одежду и, стараясь всей своей фигурой выражать достоинство, направилась к озеру. Она старательно вымылась и надела бледно-голубое платье. Расчесав волосы, Джейми заплела их в косу. Она хорошо выспалась, была чистой, и настроение ее улучшилось. Гордо вскинув голову, она зашагала обратно в лагерь. Впереди был новый день и новая жизнь. Она выполнила свой долг жены и стала женщиной.

«Наверное, она считает, что я сделан из камня», – думал в это время Алек, глядя вслед стройной фигурке. Ни одна женщина еще так не влекла его к себе. Ни с одной из них он не испытывал столь всепоглощающей страсти. Он спал с ними и мгновенно забывал об их существовании… Его жена была совсем иной: такую не забудешь никогда.

Джейми приблизилась, и желание с новой силой охватило его. Ее лицо сияло чистотой, волосы были тщательно уложены. Он помнил, какие они мягкие на ощупь. Он также хорошо помнил ее шелковистую кожу, нежные сладкие губы… Всю ночь она безмятежно спала, спала, как наигравшийся ребенок. Он же бодрствовал до утра. Каждый раз, когда Джейми шевелилась во сне, он подавлял в себе желание овладеть ею снова: предстоящая дальняя дорога удерживала его от этого. Ночью он дал себе слово не трогать ее до дома и сейчас уже жалел об этом.

Да, он отнюдь не каменный. Жаль, что его наивная маленькая жена не понимает этого, иначе бы она не стояла здесь так спокойно, глядя на него чистыми, ясными глазами. А может, она догадывается, что с ним происходит? Может быть, ей тоже хочется заняться с ним любовью, но она просто не осмеливается попросить его об этом?

«Нет, она слишком невинна, – решил Алек, – чтобы понять, что творится со мной, сколь велико мое желание».

– Спасибо, что пустили меня под плед, – прошептала Джейми, опустив глаза.

– Он твой, Джейми.

– Это свадебный подарок? спросила она, все еще не смея посмотреть на мужа.

Опущенная голова, порозовевшие от смущения щеки. Сама невинность. Неужели это она извивалась от страсти в его руках, так бурно отвечая на все его ласки? Неужели это она стонала от наслаждения, выкрикивая «Еще! Еще!» распухшими от поцелуев губами? Так почему же она стоит перед ним с таким невинным видом?!

– Можно назвать и так, – ответил Алек на вопрос жены. Он взял ее сумку и приторочил к седлу.

– У меня с собой одиннадцать шиллингов, Алек. – Кинкейд, не понимая, молча смотрел на жену. – У вас в горах есть священник?

Вопрос удивил Алека, и он взглянул на Джейми с интересом. Сейчас она уже настолько осмелела, что перевела взгляд с земли на его грудь.

– Да, – ответил он, – у нас есть священник. А почему ты спрашиваешь?

– Я хочу купить вам индульгенцию, – ответила Джейми, скрещивая на груди руки.

– Что???

– Индульгенцию, – повторила Джейми. – Это будет мой свадебный подарок.

– Ага, – пробурчал Алек, едва сдерживаясь, чтобы не расхохотаться. Он хотел поинтересоваться у жены, неужели она считает его таким грешником, душа которого непременно нуждается в спасении, но ее серьезный вид остановил Алека. Он не хотел обижать жену. Следовало уважать ее чувство.

«Хотя позже надо будет избавиться от этого наваждения, – решил Алек. – Какое мне дело до ее чувств?»

– Вы будете рады такому подарку? – спросила Джейми, надеясь услышать слова благодарности. Алек в ответ лишь пожал плечами.

– Я думаю, будете, – продолжала рассуждать Джейми, – учитывая, что вы вчера лишили жизни человека. Индульгенция даст вам очищение от грехов. Так считает отец Чарльз.

– Джейми, но ведь и ты убила человека.

– Нет!

– Нет, убила.

– Почему вы говорите об этом так весело, Алек? Если он и погиб, то потому что того заслуживал, и я не собираюсь покупать индульгенцию для себя.

– Значит, ты заботишься только о моей душе?

Джейми кивнула. Алек едва сдерживал смех. Он представил себе, как разбогатеет отец Мердок, если после каждой смертельной схватки Джейми станет покупать ему индульгенцию. Пожалуй, тогда их священник станет богаче английского короля.

«Кажется, моему мужу не свойственно чувство благодарности», – подавив вздох, подумала Джейми и поинтересовалась:

– А хороший кузнец есть у вас в горах?

Молча кивнув, Алек ждал объяснений. Одному Богу известно, что творится в этой маленькой головке, но, как ни странно, ему интересно знать, о чем она думает. Еще одно наваждение, с которым придется бороться.

– Тогда оставшиеся шиллинги я потрачу еще на одну вещь. – Джейми посмотрела на мужа и увидела, что он ждет продолжения. – Это будет хороший подарок, и он вам наверняка понравится.

– Что же это? – улыбаясь, спросил Алек. Ему не хватало решимости объяснить, что шиллинги не в ходу в его родной стране. Жаль было разочаровывать Джейми. Пусть все узнает сама.

– Меч, – с гордостью заявила Джейми, уверенная, что ошеломит мужа. Она подождала немного, давая ему возможность опомниться, и подняла на него полные счастья глаза.

Алеку показалось, что он ослышался.

– Что?.. – переспросил он.

– Меч, Алек. Это очень хороший подарок, правда? Каждый воин должен носить меч. Когда на нас напали разбойники, вы были безоружны. Мне тогда показалось это странным: ведь каждый воин должен иметь оружие. Потом я решила, что, возможно, в Шотландии не все воины владеют мечом. Почему вы на меня так странно смотрите?