Роковое сокровище - Гарвуд Джулия. Страница 74

Бродик встал и потянулся. Джиллиан завороженно смотрела на мужа, зачарованная скульптурной красотой его тела, и когда тот расстегнул пояс и сбросил остальную одежду, в два счета потеряла ход мыслей. Как же все-таки красив ее супруг!

— Значит, узнай ты, где живет Кристен, не задумываясь отправилась бы туда? — допытывался Бродик и, не получив ответа, повторил вопрос.

— Д-да, — нерешительно промямлила Джиллиан. — Я так и собиралась сделать.

— Кристен живет у Макферсонов, а сейчас стала одной из Синклеров.

— Понимаю.

— Рамзи — ее лэрд, а ты не имеешь права вмешиваться. Пусть он сам все уладит. Он ведь обещал, что заставит ее подчиниться.

Он с размаху бросился на постель, с такой силой, что Джиллиан едва не вылетела на пол, и перевернулся па живот. Сегодня Бродик ужасно устал и, как ни противно было признать, едва держался на ногах.

— Рамзи обещал, что поговорит с ней сегодня, но не сделал этого.

— Он человек занятой, Джиллиан, — громко зевнув, пояснил Бродик.

— Знаю. Люди постоянно осаждают его просьбами и жалобами, а женщины не дают покоя. Выдумывают всяческие дурацкие предлоги, лишь бы поболтать с ним. Должно быть, это сводит его с ума. Однако он должен держать слово, и я жду до полудня, прежде чем начну действовать.

Бродик с наслаждением слушал ее голос, не особенно вдумываясь в смысл.

— Что еще случилось сегодня? — лениво спросил он.

— Я пряталась от отца Лаггана, — выдохнула она. Бродик хохотнул, и Джиллиан с замиранием сердца шепнула: — Ты, случайно, не успел с ним поговорить?

— Успел! Правда, он чертовски страдал от похмелья.

— Рамзи ведь нарочно его напоил?

— Тот и сам не дурак выпить, ну а Рамзи только кубки менял.

— Но это грех! — возмутилась девушка. — Зачем он так?

— Рамзи — настоящий друг и к тому же знал, что я любым способом залучу тебя в постель.

Джиллиан положила руку на плечо мужа, ощутила, как сведены мышцы, и стала растирать ему спину. Бродик застонал от удовольствия, поэтому она приподняла рубашку до талии, уселась на него верхом и всерьез принялась за дело.

— Черт, до чего же хорошо.

Джиллиан тоже немного успокоилась, поделившись своими бедами с Броди ком.

— А ты что сегодня делал?

— Ездил домой.

— Но ты сказал, что твои владения далеко отсюда.

— Я скакал во весь опор, — пояснил Бродик, — но все равно вернулся уже в сумерках.

— А что ты делал дома?

— Улаживал кое-какие трудности, — коротко бросил он. В этот момент Джиллиан вспомнила еще одну историю.

— Знаешь, что поведала сегодня Бриджид? Какая-то женщина пыталась прокрасться в спальню Рамзи… по крайней мере так показалось Бриджид. Поэтому она ринулась следом, и оказалось, что негодница уже успела раздеться и собиралась… словом, ты понимаешь.

— Вовсе нет, — ухмыльнулся Бродик, — а что было дальше?

— Залезла в постель, намереваясь соблазнить Рамзи. Бриджид вышвырнула ее и устроила скандал. А теперь она рвет и мечет и грозится убить лэрда, потому что тот ничтоже сумнящеся признался, будто сам пригласил эту особу провести с ним ночь. Если подобное будет повторяться раз за разом, Бриджид решила уйти из замка.

— И куда она пойдет?

— Именно это мы и обсуждали по пути в церковь. Хотели поставить свечу за здравие отца Гидеона и еще одну за Рамзи. Бриджид убеждена, что он непременно попадет в ад.

Тепло прижимавшихся к нему стройных бедер мешало Бродику связно думать.

— А почему такая забота об отце Гидеона? Вы даже его не знаете.

— Бедняге стало хуже. Бриджид слышала, как Фодрон говорил Рамзи, что Гидеон именно поэтому задерживается. Фодрону и Энтони придется выполнять обязанности Гидеона до его возвращения.

— У тебя доброе сердце, девушка.

— Неужели ты не поставил бы за меня свечу, лежи я на смертном одре?

— Не смей говорить ни о чем подобном! Я не позволил бы тебе умереть! — горячо заверил он.

Джиллиан подалась вперед и поцеловала мужа в плечо.

— Я пообещала Бриджид, что она сможет жить с нами. И хотя она старалась не подать виду, я заметила, что она смертельно испугана моим предложением. Ну разве не забавно?

— Ей было бы трудно привыкнуть. Рамзи в отличие от меня обращается со своими людьми как с детьми.

— Но почему же мне будет легко освоиться?

— Ошибаешься. И тебе туго придется.

— Вовсе нет, потому что ты будешь рядом. Мне все равно, где и как я живу, пока ты не покинешь меня.

Бродик был потрясен до глубины души такой верой и преданностью.

— Теперь, когда я женат, придется кое-что изменить, — заметил он.

— Что именно?

— Ты скорее всего захочешь иметь дом.

— А сейчас у тебя нет дома?

—Нет.

— Где же ты спишь? — охнула она, стараясь не вспылить.

— Под открытым небом. Куда лучше мягкой постели.

— А когда идет дождь? — сухо осведомилась девушка, и Бродик понял, что терпение ее подходит к концу. Она уже не растирала его плечи, а молотила по ним кулачками.

— Терплю. Остается только мокнуть. Господи, неужели он это серьезно?!

— А остальные? Тоже спят на земле?

— Некоторые. Женатые мужчины живут в таких же коттеджах, как этот.

— А ты?

— Мне это ни к чему.

— Но теперь и ты женился. В отличие от тебя я вовсе не желаю мерзнуть и мокнуть.

— Будешь спать со мной.

— Да, но мне нужен дом.

— Такой же, как у Рамзи? — встревожился Бродик.

— Нет, я не стремлюсь к подобной роскоши. С меня хватит обычного домика, — заверила Джиллиан и провела пальчиком по узловатому шраму в виде полумесяца как раз под его правым плечом.

— Откуда это у тебя?

— Не помню. Слишком много времени прошло.

— Должно быть, сильно болело, — посочувствовала она, поцеловала застарелый рубец и, заметив, как напрягся Бродик, снова коснулась губами шрама и прилегла на спину мужа.

— Ты убиваешь меня, Джиллиан, — простонал он.

— Я слишком тяжела для тебя?

— Разве в этом дело? Если не прекратишь вертеться, я не выдержу и снова возьму тебя, а ты еще после вчерашнего не опомнилась.

Жар, исходящий от его тела, согревал ее.

— Уже опомнилась, — прошептала она. — И ночью тебя это не волновало.

— Значит, ты помнишь?! А я думал, что ты спала, — поддел Бродик.

— Спала. И должно быть, это во сне кричала!

— Верно, кричала, да еще как, — улыбнулся он. — Но может, я заставил тебя гореть желанием?

— Откуда мне знать, если я ни разу не проснулась? Джиллиан нежно погладила его по руке, наслаждаясь прикосновениями к гладкой коже.

— Ты такой твердый, — шепнула она, сама не зная, насколько права. Его плоть поднялась и восстала при одной мысли об этом нежном, жаждущем теле, но он был доволен ее неуемным любопытством и смелостью, неожиданной для вчерашней девственницы, и поэтому решил подождать.

— Бродик?

— Что?

— Не могли бы мы… если ты не слишком устал… тебе даже делать ничего не придется… не могла бы я…

— О чем ты? — деланно удивился Бродик. Джиллиан наконец набралась мужества выговорить:

— Не могла бы я… любить тебя…

— И при этом мне даже пошевелиться не придется?

— Нет.

— Милая, без этого никак не обойтись, — засмеялся он. Ее руки медленно гладили бугрившуюся мускулами спину. Джиллиан постепенно сползала вниз, осыпая его поцелуями.

— Джиллиан, — умоляюще начал он.

— Тише, — шепнула жена. — На этот раз моя очередь любить тебя. Ты разрешил.

— Можно мне хоть слово сказать?

— Говори, так и быть.

— Все получится куда лучше, если позволишь мне перевернуться.

Он мигом оказался на спине, схватил ее и жадно поцеловал, одновременно развязывая ленты ее сорочки. Под его пристальным взглядом она покраснела, но храбро стянула сорочку и отбросила.

— Ты так прекрасна, — пробормотал он, снова целуя ее.

Время шуток и игр кончилось, едва разгорелась страсть. Трепеща в его объятиях, она с каждой минутой становилась все требовательнее. Он вошел в нее быстро, почти грубо, и наслаждение оказалось столь острым, столь ослепительным, что Бродик прикрыл глаза и громко застонал: