Счастливчик (СИ) - Мишин Виктор Сергеевич. Страница 50

Наблюдая десять минут за укрывшимися немцами, смог засечь всего троих. Без связи хреново, скольких смог срисовать Андрюха и смог ли вообще, было вопросом. Делать нечего, придется отползать обратно и искать его.

Отползя назад, нашел Хана.

– Слушай меня, найди Андрюху и узнай, сколько он немцев отыскал. В мой сектор ему не попасть, так что по два раза не сосчитаем. Ляжешь вон на том пригорке, я тебя увижу, покажешь мне на пальцах, все понял? – Хан кивнул и уполз искать Митрохина.

Вернувшись на свою позицию, вечереет уже, темновато становится, пересчитал найденных немцев, убедился, что нашел еще одного. Перенес взгляд вправо и назад и увидел в прицел Хана, тот показывал три пальца. Хорошо, значит семеро. Поднял кулак и, растопырив пальцы, указал ребятам направление. Парни поползут вперед широким веером, обходя нас с Митрохой стороной. Их задача вскрыть остальные позиции и уничтожить противника, а мы начнем сразу, как только заметим активное шевеление.

«О, еще один», – про себя отметил я, увидев, как под лежащей на берегу лодкой мелькнул огонек сигареты.

«Курение – смерть!» – вновь подумал я. Как хорошо, что сам я бросил курить, почти сразу, как из Америки вернулся. Хватит на хрен, дыхалка зато заработала, аж фору любому спортсмену дам.

Пора начинать, по крайней мере, троих из тех пятерых, что я нашел, я уберу чисто. Выстрел, «выхлоп» без малейшей вспышки делает глухой «пыхх», и под лодкой явно труп. Переношу прицел на следующего, выстрел – еще один уронил голову, ткнувшись лицом в землю. Выстрел – третий, что начал крутить головой, ага, выстрелы парней услышал, также осел кулем.

Ребята мои на подавление не стреляют, не пехота чай, мы вообще стреляем только в одном случае, когда противник уже на мушке. Если Андрюха своих убрал, то минимум человек восемь мы из игры вывели. На деле оказалось больше. Я случайно решил обернуться туда, где до этого лежал Хан, и обнаружил того пытающимся привлечь мое внимание. Взглянув на него пристальнее, увидел, как тот показывает мне три пальца и тыкает вправо от себя. Митроха своих убрал. Но Хан не останавливается и показывает еще четыре и уже тычет влево. Ага, ребята убрали четверых. Так, мои оставшиеся двое укрыты хорошо и расположены чуть дальше, может, ничего и не слышали. Ловлю первого и валю быстрым, почти навскидку выстрелом, второй закрутился. Нервничает, явно слышит, но ему это не поможет, ох блин, это что у тебя, ракетница что ли, мгновенно оценив, что будет, если тот выстрелит, сваливаю немца выстрелом в голову. Полбашки снес, тело осело с зажатой в руке ракетницей. Фу-х. Слава богу, успел. Где-то стрекочет МП с глушителем, да и не один. Лежу тихо, пасу ворота на вилле. Пока все спокойно. Никаких башен или еще чего-то высокого за забором нет. Виднеется второй этаж, со стороны, обращенной к лесу, всего два окна, и они пусты. Чердачное окно, в котором явно кто-то есть, надо быть внимательнее. Кто-то дергает меня за ботинок, поворачиваю голову.

– Ты чего? – удивляюсь я, увидев Хана.

– Все, кончилось оцепление. Четвертый передал – чисто!

– Отлично, переходим к заключительной фазе марлезонского балета, а чего у тебя глаза стали круглыми? Ты ж казах? – усмехнулся я, увидев реакцию Хана на мою шалость.

– Тьфу на тебя, командир, то есть Девятый!

– Слушай сюда, – показывая Хану знак подползти ближе, сам поднимаю бинокль.

– Ворота видишь?

– Да, – коротко отвечает расположившийся рядом казах.

– Справа за забором стоит грузовик, он и рация, и пеленгатор. Заходи еще левее и собирай свое «весло». Как только откроются ворота, тебе он станет виден целиком, работаешь его и наблюдаешь за БТРом, ясно?

– Так точно.

– Ставь сразу зажигалки. Нужно просто сжечь пеленгатор и очень быстро. Успеют связаться, тут все и останемся, выполняй.

Я отполз назад и нашел парней. Они уже собрались вместе, все кроме Хана и Митрохи, те занимаются своими делами.

– Сема, нужно открыть ворота, – начал я, глядя в глаза пацану. А кто он, самый настоящий пацан, восемнадцать лет всего. Хотя и Темирхан такой же.

– Есть, командир, разрешите выполнять?

– Да подожди ты, выполняльщик, – одернул его Зимин, – дослушай сначала.

– Вот, слушай, Семен, взрослых и умных сослуживцев, – ехидно, с ухмылкой, вставил свои пять копеек Костя Иванов.

– А ты хрен ли тут зубоскалишь, ты и пойдешь их открывать, с Семеном вместе. Нет, лезть туда не надо, на хрена? Ваша задача, подобраться к ним, заложишь свой подарочек и ноги оттуда. Будете контролировать выходы. Там правее есть калитка, вот ее и пасите. Чтобы ни одна падла не ушла.

– Серег, а как же шум? – подрывник, чуть задумавшись, чесал голову.

– А и хрен бы на него. Остальные внутри, чего нам опасаться? А мне нужно уничтожить грузовик с пеленгатором. Вот что главное. Саня, иди телефонку отрубай на хрен и назад. Всем внимание, заканчиваем тут, ребята, и домой! – я подмигнул всем сразу и, сдернув на лицо штору, пополз на позицию.

Костя с Семой ползли к воротам минут десять, Зимин как раз наверняка перерезал телефонный кабель, все, сейчас тут будет громко и жарко. Темнеет все сильнее, тут горящий пеленгатор нам даже поможет.

Как ни ждал взрыва, раздумывая об операции, все равно вздрогнул. Костя, засранец, никогда не ограничивается малым зарядом, всегда в перебор идет, причем делает это сознательно, сколько ни ругаемся. Один раз нужно было дверь вскрыть в Варшаве, так он так ее рванул, что войдя в дом, нас чуть не присыпало там. Крыша рухнула, потому как взрывной волной переломало все деревянные перегородки. Вот и тут рвануло так, что ворота, тяжелые, кованые, да еще и с той стороны обитые железом, улетели вглубь поместья, как фанера. Тут же дважды подряд стеганула по ушам ВСК, как же она громко долбит, пушка, блин. Или мне просто в этом райском месте любой звук кажется грохотом?

За забором вспыхнул, взорвавшись, пеленгатор, зажигалкой в бак получил. Из двух ранее пустых окон ударили два ствола. Оба автоматы, а вот сверху с чердачного МГ. Куда бьют? Пытаются давить, ну ладно, пора. Первым выстрелом снимаю пулеметчика, тут же переношу огонь на окна, спрятались, суки, перезаряжаются. С чердака опять пулемет, не понял, видел же, что попал! Ну ладно, я не жадный, лови еще. Что-то замолчал, поймал, наверное. Убрав одного из двух автоматчиков в окнах, заметил, как к воротам с той стороны приближается БТР. И не успев попасть в створ, утыкается в один из воротных столбов, чудом оставшийся после взрыва. Ага, вижу выбиваемые пулями искры на броне, Хан лупит, наверное, водителя завалил. Пулемет на крыше БТРа даже не пытался стрелять, первого же солдата, который оказался в кузове, выбросило обратно. Я держу окна, ребята должны наступать сами. Там все командует Зимин, он ведь штурмовик, не я. Замечаю еще движение на чердаке, пулю туда, не высовывайся.

Выстрелы обороняющихся стихли как-то сами по себе. Вот вроде только что стреляли – и как отрезало. Послышался вызов радио, все должны были включить после уничтожения пеленгатора.

– Здесь Четвертый, у меня чисто, заходим.

– Восьмой, движения во дворе нет.

– Третий, тихо.

– Здесь Девятый. Второй и Шестой, помогите Четвертому, Седьмой, страхуешь их.

– Понял, понял, понял, – донеслось со всех радиостанций. Пошли ребятки, интересно, сдадутся вороги проклятые или геройствовать начнут? Нам-то все равно, можем их положить спокойно, ничего нам за это не будет.

– Здесь Третий, катер на озере, подходит к берегу. Вынырнул откуда-то, даже не заметил откуда!

– Всем внимание, Четвертый, по забору на берег, будьте осторожны, мы идем.

Это еще что за хренотень такая, откуда взялось это корыто? Бегом лечу в сторону берега, но не выходя при этом из-под деревьев.

– Девятый!

– Внимательно! – Ну еще-то там чего случилось? Подводная лодка всплыла, что ли?

– Могу отправить это корыто на дно, расковыряю борт и конец! – предложил Хан. А ведь и правда может. У него с собой есть такие патроны, пули которых делают в обычном железе неприличные дыры.