Бывало ли с вами такое? (СИ) - "Nicols Nicolson". Страница 38

– Извините, – поднялся я с места, – что перебиваю, вас уважаемый Остап. – В состав братины я не намерен вступать, и подгребать вас под себя тоже не хочу. Зачем это мне? Мы с вами нормально живем рядом, никто никому не мешает. В своих землях я сам разберусь, что нужно делать, а понадобиться помощь вам, я всегда готов. Хотите испытать, испытывайте. Я за наше мирное сосуществование.

– Предлагаю, – подал голос Радмир, – пусть каждый встает, кратко скажет и вносит предложение, а то, спорить будем долго. – Все испытания перенесем на завтра.

Голоса братины, разделились поровну. Чего только я не наслушался о себе. Правду говорили в моем времени, если человек чего-то не понимает, то он того боится. Так происходит в моем случае. Боятся характерники, что я вырву власть из их рук. А какая власть у них есть? Они исповедуют принцип невмешательства в мирские дела, не влияют на властителей земель. Я предполагаю, братия боится моей лично силы, которую они не смогут в будущем, ни контролировать, ни ограничить. Почему не сказать об этом прямо, а не городить огород.

За разговорами, незаметно пришло время обеда. В трапезной нас ожидал накрытый стол. Опять прием пищи в тишине. Малиновый чай с пирожками.

Глава 44

Заговорили характерники по второму кругу. Мне стало неинтересно их слушать. Решил попробовать свои силы, которые проявились внезапно, даже для меня.

Подумал об Оксанке. Ух-ты! Я вижу наш замок, любимую жену, кормящую Аннушку, кормилиц, кормящих моих богатырей. Все у них спокойно и размеренно. Мысленно погладил по голове Оксанку. Мне показалось, что она что-то ощутила, вскинула удивленные глаза. Ухожу тихо, как и пришел.

Таким же образом заглянул в замок Анны в Польше. Мама лежала обессиленная на кровати, прижимала к груди, только – что рожденного мальчика, моего брата. Надо будет написать и поздравить.

Раз уж открылась такая возможность, то заглянул к Дануте. Януш, сжав кулаки, сидел под дверью, из-за которой доносились крики сестренки. У Дануты роды были тяжелыми, а неумелая повитуха не могла помочь роженице. Завладел сознанием повитухи. Удобней расположил сестру на ложе, провел легкий стимулирующий массаж живота роженицы и другие необходимые, в этом случае манипуляции. Прошло пять минут, на свет появилась девочка. Быстро обработал новорожденную, приложил к материнской груди. Осмотрел вышедшее «детское место» на предмет разрывов. Все хорошо. Проконтролировал скорость сокращения матки. Тоже все, слава богу. Кровотечений не выявил. Аккуратно обтер роженицу теплой водой, а затем разведенной горилкой для дезинфекции. Дальнейшее мое вмешательство не требуется. Отпустил повитухино сознание.

Мои ученики не отлеживали бока на постоялом дворе, а лечили мужчину, которому бревном на лесоповале, сломало ногу. Молодцы, работу выполняли грамотно, без спешки. Будет мужик через месяц нормально ходить. Вернемся домой, отпущу Тита и Антипа временно на вольные хлеба, квалификация у них уже позволяет самостоятельно и качественно лечить. А когда начну реализовывать свою задумку, они мне понадобятся в качестве учителей.

Посетив несколько мест за короткий промежуток времени, я не ощутил никакой усталости. Когда меня тренировал Панас Тарасович, то я выматывался очень сильно.

Вернул меня в конференц-зал голос Радмира.

– Андрей, я как глава братины, – торжественно начал Радмир, – объявляю наше решение. – Мы согласны, чтобы ты остался в нашем мире. Наши отношения с тобой остаются прежними. Ты не мешаешь нам, мы не вмешиваемся в твои дела. Живи, где живешь. Когда ты вчера спал, мы коллективно попытались заглянуть в тебя. Ничего не вышло, ты закрыт такой силой, что мы не смогли даже поколебать ее. Не обижайся на наши действия, так надо было.

Теперь с твоим миром. Да, есть лазейка туда, но только в одну сторону, только в твой мир. Наблюдать можно везде, где душа пожелает, а переместить реально, только предмет размером, не больше кружки для чая. Давай найдем твоих знакомых и передадим лекарство, пока еще не поздно. Мы уже написали, как лекарство окончательно готовить и применять. В твоем мире прочесть смогут. Ты тоже начертай от себя строки, авось внемлют разуму. Мы сейчас с братией поработаем и переместим терем в нужное место. Ты пойди, подремли или почитай книги в нашей библиотеке, там много интересного есть.

От предложения я не отказался. Библиотека и вправду была шикарная. Фолианты в кожаных переплетах, писаные на латыни, на английском и французском языках. Когда взял в руки очень старую и потрепанную библию, то я даже почувствовал эмоции человека, ранее владеющего этой книгой.

Пройдя вдоль огромных стеллажей, я выбрал книги по траволечению, что меня интересовало, и по военному делу, для общего развития. Листая книги, я обратил внимание, что взглянув на страницу, я не только читаю текст, но моментально запоминаю его. Хорошая особенность у меня проявилась, полезная. За все время перемещения терема, прочел и запомнил шестьдесят книг.

Пришел за мной Панас Тарасович, похоже, он один не опасался общаться со мной. Вместе вышли из терема, стоящего теперь на небольшом горном плато, и направились в пещеру. На Карпаты похож ландшафт, подумалось. Потрудились древние строители, вырубая в монолитной скале тоннель. Все члены братины были в сборе.

Радмир подвел меня к возвышенности в торце тоннеля, скинул накидку с неизвестного мне устройства. Характерник Иван, кратко объяснил, как настраивать на определенную местность и как использовать агрегат. По моей идентификации, мне предложили подзорную трубу, особой конструкции.

Совместно с Иваном, настроили подзорную трубу в пространство, где располагались Химки. Там же находится, вернее должна находиться воинская часть ФСБ с госпиталем. Я надеялся, что бывший папин заместитель профессор Верещагин Василий Петрович, жив и здоров. Через него можно осуществить передачу препарата.

Василий Петрович отыскался в госпитальной химической лаборатории. Осунувшийся, худой и сгорбленный он проводил какой-то опыт.

Я попросил характерника, показать мне «форточку» в бывший мой мир. Иван тронул небольшой выступ рядом с подзорной трубой. Обнаружилось небольшое устройство с рычагом, чем-то напоминающее орудийный затвор. Взяв за рычаг, я привел устройство в действие, «форточка» открылась.

С большой надеждой, мысленно обратился к Василию Петровичу, назвав себя. Ура, получилось! Мужчина дернулся, закрутил головой, вскочил с места. Выражение лица профессора менялось с невероятной быстротой. Обойдя всю лабораторию и заглянув во все шкафы, Василий Петрович потер виски, недоуменно пожал плечами, уселся за рабочий стол. Я продолжил с ним мысленную беседу.

« – Василий Петрович, не удивляйтесь, я действительно с вами говорю, только мысленно.

– Я не уверен, что это ты Андрей, – также мысленно ответил Василий Петрович, – может я на почве исследований умом повредился, не знаю.

– Когда девушку Оксану после дорожно-транспортного происшествия привезли в наш госпиталь, вы ассистировали моему отцу. Потом меня пригласили. Именно вы, Василий Петрович, в аэропорту Шереметьево сообщили мне о гибели родных. Если надо я перечислю всех работников госпиталя, и ваших родных.

– Не надо я понял. Что от меня хочешь? Я сейчас очень занят, изучаю вирус.

– Вот о нем и расскажите мне. Откуда он взялся, кто стоял у истоков?

– Это долго рассказывать, у меня не так много времени.

– Постарайтесь изложить основное.

– Если кратко, то выглядело примерно так. В Ираке США, разместили в пустыне супер секретную лабораторию, где разрабатывалось бактериологическое оружие. Группа молодых ученых разработала боевой ударный вирус с зачаточными свойствами интеллекта. Вирус, без каких-либо симптоматичных проявлений, попадал в организм человека, анализировал генокод субъекта по национальному признаку, сравнивал со своей заложенной базой. Если не было совпадения, человек ничего не подозревая заражался, становился носителем, невольно передавая различными путями вирус окружению. После инкубационного периода в шесть месяцев, вирус начинал действовать, вызывая мгновенное кровоизлияние в мозг. Смерть наступала в считанные секунды. Практическое испытание вируса, работники лаборатории провели на пленных сирийцах и иракцах. Сто процентный летальный исход. Программу производства вируса и принятие его на вооружение, утвердил сенат США. За год в лаборатории изготовили очень большое количество штаммов вируса, всю планету можно было несколько раз уничтожить.