Его Высокоблагородие - Башибузук Александр. Страница 31

Ошеломленный напором Эмиль выронил оружие на каменный пол и неподвижно стоял под градом ударов, даже не думая о сопротивлении.

— Тихо, тихо... — я подобрал револьвер и быстро вклинился между ними. — Госпожа Ниссен... Да хватит уже, черт побери! Вы же его совсем измордуете...

Аглая неожиданно обмякла, быстрым шагом отошла от нас и, нервно вытащив из сумочки пахитосу, щелкнула зажигалкой.

— Кто она? Кто она вам, умоляю, скажите! — не отводя взгляда от девушки, завороженно прошептал Эмиль, не замечая стекавшей с разбитой губы струйки крови. — Месье Корф...

— Вот же, прости господи... — я сунул ему свой платок. — Вам не об этом надо думать. Ну... Что случилось, Эмиль? Какого хрена вы собрались себе выпустить мозги?

— Я...

— Что, не свои деньги проиграли?

— Да... — с трудом выдавил он из себя.

— Сколько?

— В пересчете на британские фунты тысяча двести... — лейтенант потупил глаза. — А послезавтра ревизия. Это каторга... Семья никогда меня не простит...

Вот тут уже пришла очередь мне самому озадачиться. На первый взгляд, все как бы просто. Погасить долг, а потом тянуть из него информацию, либо сбить в десять раз больше, благо заведует французик несоизмеримо большими суммами. А дальше пусть стреляется, дурачок. Но дело в том, что нет у меня сейчас таких денег. И вряд ли появятся в нужный срок. Вот же незадача. Хотя есть один вариант. Правда, спорный.

— Я решу ваш вопрос, Эмиль.

— Но зачем? — лейтенант с недоверием уставился на меня. — Зачем вы будете помогать мне?

— А вам не все равно? — рыкнул я ему прямо в лицо. — Помогаю и все. Потом рассчитаетесь. Или что-нибудь придумаем. Обещайте мне, что ничего не сделаете с собой до утра. Я жду! Недосуг мне с вами долго возиться.

— Обещаю... — тихо прошептал француз. — Я даже не знаю, как вас благодарить...

— Рано пока благодарить, — сварливо заметил я и приказал Аглае: — Госпожа Ниссен, присмотрите за ним, прошу вас.

А сам вернулся в казино. В любом случае с «графом» пришлось бы разбираться, так как левый «катала» мне здесь без надобности. Я думал сделать это немного по-другому, но так тоже должно получиться.

Но первым делом нашел уединенное место и проверил оружие Эмиля. Ага... пятизарядный карманный револьвер типа «Бульдог». Точную модель, увы, не знаю. Ствол длиной два с небольшим дюйма, производитель... а бог его знает, вроде как бельгийский, но игрушка качественная, дорогая, даже рукоятка с накладками из слоновой кости. И калибр солидный, миллиметров одиннадцать, если не больше. Сойдет. А для того, чтобы «шпилевого» [41] на испуг взять, тем более.

Спрятав револьвер в карман, я отправился искать баронессу Теодаракис и нашел ее в танцевальном зале.

К счастью, Гортензия оказалась во вменяемом состоянии, правда, расширенные зрачки свидетельствовали, что без кокаина или гашиша все-таки не обошлось. Увидев меня, она небрежным жестом отослала какого кудрявого красавчика, увивавшегося рядом с ней, и, поигрывая голосом, поинтересовалась.

— Ну как, Георгий, вы нашли себе здесь развлечение по вкусу?

— Мне здесь нравится, баронесса, — ответил я чистую правду.

— А мне скучно, — пожаловалась гречанка. — Увы, Егорий наотрез отказывается появляться со мной на публике. Может, воздействуете как-нибудь на него? Кстати, а где ваша спутница?

— Я оставил ее с Эмилем де Лувиньяком. Мальчишка от чего-то жутко фрустрирует.

— Опять, наверное, проигрался вдрызг, — пренебрежительно фыркнула баронесса. — Но мальчик хороший, не испорченный, из богатой семьи. И наивный, как пятнадцатилетняя девчонка. Кстати, вы танцуете танго?

Гм... танцую ли я танго? Конечно же танцую.

— О да, мадам...

Надо сказать, Гортензия оказалась прекрасной партнершей, да и я тоже не ударил в грязь лицом, так что, когда закончился тур, нам рукоплескал стоя весь зал. Но не это главное, главное в том, что пока мы танцевали, я узнал очень многое о «графе» Сальваторе. И о спутнике княгини Орбелиани. Но на данный момент меня больше интересовал именно шулер.

Баронесса высказывалась о нем в крайне пренебрежительной степени, так как испанец игнорировал дам и пользовался популярностью у молодых аристократов, по некоторым признакам увлекающихся содомским грехом. А появился здесь по приглашению того самого Алекса Фицлана, какого-то мелкого дипломата из британского посольства в Константинополе. Который, дабы удержать возле себя брутального испанца, проигрывал ему ежедневно немалые суммы.

Хм, заднеприводные? Не ожидал. Ну что же. Пока все в масть. Работаем...

«Катала» проводил время в баре, рядом с ним терся его любовничек и еще пара поклонников.

Я пристроился у стойки, взял бокал с коньяком и негромко бросил ему в спину:

— Я впечатлен, граф, тем, как вы делаете «ласточкин хвост».

— Простите, — испанец резко развернулся и уставился на меня. — Мы представлены друг другу?

— Нет, но это и неважно.

— Кто это? — капризно поинтересовался у него Фицлан.

— Помолчите, Алекс, — резко бросил ему испанец. — Я ненадолго отлучусь.

После чего не оборачиваясь пошел в направлении туалетных комнат. Я через паузу последовал за ним.

Зайдя в туалет, он резко бросил:

— Итак, что вам надо?

Я спокойно закрыл дверь на защелку и обернулся к нему:

— Как вы думаете, сеньор Сальваторе, что будет, если охрана опознает в вас шулера?

— Да кто вы такой? — в голосе испанца послышалась угроза. — И кто вам поверит? Это бред сумасшедшего.

Я покачал головой и, коротко замахнувшись, ткнул кулаком его в солнечное сплетение. Все получилось, как надо, тело фон Нотбека не подвело, испанец мешком осел на пол. На узорчатую плитку звонко брякнулась наваха с костяными накладками на рукоятке, выпавшая из его рукава.

— Парень, ты, видно, плохо понял меня? «Резаные» колоды очень просто определить. С кем ты на одну руку мылишь?.. — я отбросил ногой нож и приставил револьвер к его голове. — Говори, иначе твои мозги смешаются с дерьмом.

— Что вам... вам... надо... — судорожно пытаясь втянуть в себя воздух, просипел шулер.

— Отвечай на вопрос, — сухо щелкнул взводимый курок. — Как ты подсунул в казино «бумагу» [42]? Сколько колод?

— Один из пит-боссов [43] помог. Генри... Генри Фаулер его зовут... Двести колод... Осталось едва ли десятая часть... — лихорадочно зашептал испанец. — Я поделюсь, поделюсь с тобой...

— Куда ты денешься. На колени, мордой к стене... — я отступил на шаг, подобрал наваху и сунул ее себе в карман.

Испанец мгновенно выполнил мое требование. И не стоит удивляться такой покладистости. Практически все шулера имеют аналитический склад ума, так что Сальваторе прекрасно понимает, что все козыри сейчас не у него на руках. Доказать шулерство особого труда не составит, после чего «графу» одна дорога — на корм рыбам в Босфор. Но перед этим испанец реально позавидует мертвым, потому что с такими, как он, в казино никогда не церемонились. Выход один — договариваться.

— Сколько сегодня «поднял»?

— Четыре с небольшим тысячи, — быстро ответил испанец. — Забирай все. Только отпусти.

— Деньги уже обналичил?

— Да. Они при мне, во внутреннем кармане.

Я взвесил в руке толстую пачку пятидесятифунтовых банкнот, помедлил немного и тихо сказал:

— Так уж и быть. Но сейчас немедленно покинешь казино, и чтобы утром твоего духу в Константинополе уже не было. Узнаю, что задержался в городе хотя бы на лишний час... В общем, ты меня понял. Теперь приведи себя в порядок и выходим. И не дай бог...

— Клянусь святой Марией Мадридской! — торжественно пообещал Сальваторе. — Никаких лишних движений, сеньор. Вы поступаете со мной по-человечески, и я не отплачу черной неблагодарностью.

— Вперед.

Я все-таки ожидал каких-нибудь фортелей с его стороны, но, к счастью, испанец оказался не дураком. Быстро и спокойно попрощался со своими знакомыми, попросил меня вернуть наваху, так как она принадлежала еще его деду, получил ее, а взамен отдал массивный серебряный перстень-печатку очень старинной и искусной работы с большим черным опалом, ограненным в виде прямоугольника. После чего покинул казино.