Замки - Гарвуд Джулия. Страница 21

– Клянусь Богом, Алесандра, я выброшу вас в окно, если вы не оставите меня в покое!

– Колин, прошлой ночью обтирание вовсе не беспокоило вас. Почему же сегодня это вас так разозлило? Неужели сегодня у вас жар сильнее вчерашнего?

– Вы обтирали мне ноги вчера ночью?

– Да, – не моргнув глазом солгала Алесандра.

– И что же еще, черт возьми, вы протирали?

Она поняла, о чем он спрашивает, но, покраснев, ответила как ни в чем не бывало:

– Руки, грудь и ноги. Середину я не трогала. И не спорьте со мной, сэр.

С этими словами она высвободила его ногу из-под одеяла. Колин сдался. Он пробормотал что-то неразборчивое себе под нос и закрыл глаза. Алесандра намочила салфетку в холодной воде и осторожно обтерла обе его ноги.

Алесандра не потеряла самообладания и, только после того как укрыла его одеялом снова, поняла, что Колин за ней наблюдает.

– Ну вот, – сказала она со вздохом. – Разве вам не стало лучше?

Его ответом был пристальный взгляд. Алесандра встала, пряча улыбку. Она поставила кувшин па умывальник, потом принесла своему подопечному бокал, до половины наполненный водой.

Алесандра вручила ему питье и, сказав, что оставит его па некоторое время, собралась уйти.

Колин неожиданно крепко схватил ее за руку.

– Вы очень устали? – спросил он все еще хриплым от раздражения голосом.

– Не особенно.

– Тогда останьтесь и поговорите со мной.

Он подвинулся на кровати и жестом попросил ее сесть. Алесандра примостилась на краешке кровати. Она чинно сложила руки и отчаянно старалась не смотреть на его грудь.

– Разве у вас нет ночной сорочки? – спросила она.

– Нет.

– Прикройтесь, Колин, – предложила Алесандра немного погодя.

Она не стала ждать, пока он это сделает, а позаботилась об этом собственноручно.

Колин тотчас же стянул одеяло, сел, опершись о спинку кровати, и громко зевнул.

– Господи, я чувствую себя как в аду.

– Почему у вас такие длинные волосы? Они доходят вам до плеч. Это придает вам вид дикаря, – добавила Алесандра с улыбкой, смягчившей ее слова. – Правда, вы похожи на пирата. Колин пожал плечами.

– Это служит мне напоминанием, – сказал он.

– Напоминанием чего?

– Свободы.

Алесандра не поняла, о чем он говорит, но, похоже, Колин не собирался вдаваться в дальнейшие объяснения. Он принялся расспрашивать ее о делах.

– Фланнеган не забыл послать записку Бордерсу?

– Вы имеете в виду вашего компаньона?

– Бордерс мне не компаньон. Он давно отошел от корабельного бизнеса, но помогает по мере необходимости.

– Да, – ответила она. – Фланнеган отправил посыльного, и мистер Бордерс взял на себя часть вашей работы. Каждый вечер он присылает отчет; бумаги складывают на вашем письменном столе, и вы их просмотрите, как только вам станет чуточку лучше. Ваш партнер прислал вам письмо, – добавила она, кивнув головой. – Не знала, что вы открываете еще одну контору за морем. Скоро вы станете известны всему миру, верно?

– Возможно. А теперь расскажите мне, чем вы занимались все это время. Вы ведь никуда не уехали, не так ли?

Алесандра покачала головой.

– Я ухаживала за вами. Я написала еще одно приглашение брату Виктории, вторично прося его о встрече. Нейл ответил кратко, отклонив мою просьбу. Какая досада, что вы вышвырнули его на улицу!

– Я не хочу, чтобы он приходил в мой дом еще раз, Алесандра. – Она вздохнула. Колин исподлобья взглянул на нее. – Зачем вам лишние хлопоты и неприятности?

– Я пообещала быть осторожной. Просто беспокоюсь за Викторию, – ответила девушка.

– Это никого, кроме вас, не беспокоит, – возразил Колин.

– Да, я знаю, – прошептала она. – Колин, если бы вы оказались в беде, я бы сделала все, что угодно, чтобы помочь вам.

Ее горячность приятно удивила молодого человека.

– Неужели?

Алесандра утвердительно кивнула.

– Мы теперь одна семья, верно? Ваш отец мой опекун, и я стараюсь думать о вас как о брате…

– К чертям собачьим!

Глаза ее расширились от изумления. Колин бросил на нее разъяренный взгляд.

– Вы не хотите, чтобы я считала вас своим братом?

– Только этого мне не хватало! Алесандра была поражена.

Колин смотрел на нее с явной насмешкой. Лихорадка не умерила его желания. Проклятие, только когда он умрет и его похоронят, он сможет избавиться от растущего желания прикоснуться к ней!

Алесандра не сознавала своей привлекательности. Она сидела рядом с ним так прямо и чинно, в таком невинном белом платье, не предполагающем ничего провокационного, но, дьявольщина, вопреки всему оно было соблазнительно! Застежка платья доходила ей до подбородка. Колину и это показалось не в меру дразнящим. Такими же соблазнительными были ее роскошные кудри. Сегодня ночью они не были убраны в тугой узел, а свободно падали на ее точеные плечики. Алесандра время от времени откидывала локоны назад движением, которое он счел чрезвычайно завлекательным.

Никогда ни за какие награды он не позволит ей считать его своим братом!

– Если я не ошибаюсь, всего лишь неделю назад вы думали обо мне как о будущем муже, помните?

Его беспричинный гнев подогрел и ее раздражительность.

– Но если мне не изменяет память, вы отказались от моего предложения?

– Не говорите со мной в таком тоне, Алесандра!

– Не смейте повышать на меня голос, Колин.

Он тяжело вздохнул.

«Мы оба устали, – сказал он себе, – и наверняка по этой причине у обоих сегодня такое никудышное настроение».

– Вы – принцесса, – сказал Колин, чуть помолчав. – А я…

Алесандра закончила за него:

– Чудовище.

– Прекрасно, – бросил он. – Пусть будет чудовище. А принцессы не выходят замуж за чудовищ.

– Боже мой, вы сегодня невыносимы!

– Я невыносим всегда.

– Тогда это просто счастье, что мы не поженились. Моя участь была бы незавидной.

Колин снова зевнул.

– Возможно, – протянул он. Алесандра встала.

– Вам нужно отдохнуть, – заявила она.

Она наклонилась над ним и коснулась лба рукой.

– У вас все еще жар, хотя уже не такой сильный, как прошлой ночью. Колин, вам ведь не нравятся женщины, которые говорят: «А что я говорила?»

– Черт побери, нет, конечно! Алесандра улыбнулась.

– Хорошо. Я помню, как однажды сказала, что ваша неуемная подозрительность доведет вас до беды, и была права, не так ли?

Колин только промолчал. Алесандра не обратила на это внимания, слишком поглощенная своим торжеством. Она направилась к двери, соединяющей их спальни. Однако напоследок не смогла отказать себе в удовольствии еще раз уколоть его:

– Вам непременно было нужно удостовериться, что Кейн и в самом деле болен, а теперь – любуйтесь на себя!

Алесандра широко открыла дверь.

– Доброй ночи, чудовище.

– Алесандра!

– Да?

– Я был не прав.

– Неужели? – Она была поражена его признанием и ждала дальнейших извинений. Интересно, что он еще скажет?

– И… – подтолкнула она, когда он не стал продолжать.

– Вы все-таки настоящий сорванец!

Лихорадка продолжала мучить Колина еще несколько долгих дней и ночей. На восьмую ночь он проснулся, чувствуя себя снова человеком, и понял, что жар исчез. Он был удивлен, обнаружив Алесандру на своей кровати. Она была полностью одета и спала сидя, ухватившись за спинку кровати и опустив голову на руки.

Волосы падали ей на лицо, но она не пошевелилась, когда Колин выбрался из постели. Он умылся, переоделся и вернулся к кровати. Колин поднял Алесандру на руки, и, даже несмотря на то что он ослаб за время болезни, ему не потребовалось на это никакого усилия. Она показалась ему невесомой. Он улыбнулся, когда Алесандра прижалась к его плечу и издала тихий женственный стон. Колин отнес ее в ее комнату, уложил в постель и укрыл шелковым одеялом.

Потом долго стоял так, не спуская с нее глаз. Алесандра так и не проснулась. Ясно было, что она измучена бессонными ночами. Колин понял, что Алесандра оставалась рядом с ним во время его тяжелой болезни. Она самоотверженно ухаживала за ним, и, видит Бог, он не знал, что и подумать об этом!